Су вздохнул и поправил хворост в жаровне.
— Не проблема, — сказал он. — Тебе какая разница? Твое дело сидеть, греться и… делать, что ты тут обычно делаешь… Иероглифы учить…
— Цуо Су!
— Ну что?.. Продал знакомому пару сломанных мечей… будут в другой раз караулить лучше…
— Ты что?! Цуо Су, не делай так больше!
В царстве Чу было запрещено хранить дома боевые клинки для всех кроме армейских командиров и солдат на службе! Продавать мечи было все равно что в 21 веке заниматься незаконной торговлей оружием — только хуже! Потому что в древнем Китае за такое в тюрьму не сажают, а рубят ноги, руки и голову!
— Цуо Су, тебя казнят, если поймают!
Цуо Су сидел к ней спиной, привалившись к бортику кровати, и смотрел на резную ширму. Бай Юй могла видеть только его затылок. Он наклонил голову и устало потер лоб.
— Ты не понимаешь, — сказал он с усмешкой. — Этот мир просто ждет, чтобы его растащили и продали!
Он повернул к ней молодое симпатичное лицо. На его губах была улыбка, а на щеках возле губ — детские ямочки.
— Это такая глухомань… они понятия не имеют про отпечатки пальцев… никаких камер слежения, проверки ДНК… Спи давай. Никто никого не поймает.
— Цуо Су, — шепотом сказала Бай Юй, решившись спросить. — Ты точно в прошлой жизни не был преступником?
— Ну вот… Почему сразу преступником?… Может, я был следователем? Или полицейским?
Цуо Су обиженно выпятил губу.
— Или министром юстиции Фу…*[110]
— Извини, — тихо сказала Бай Юй. — Я просто иногда боюсь, что ты впутаешься во что-нибудь опасное и с тобой что-нибудь случится… Ты совсем ничего не помнишь из прошлой жизни?
— Так… какие-то куски… Я только помню, что мне точно не 15 лет!
Хворост догорал в жаровне.
Они шептались в темноте.
Когда свет вспыхивал на лице Цуо Су, оно казалось совсем юным как у школьника.
Когда свет угасал, лицо Цуо Су казалось старым, с черными резкими тенями, как у призрака.
–
*[107] 毛茛 ("маогэнь") — лютик (имя У Маогэнь)
*[108] 巫医 у-и (букв. "шаманский доктор") — знахарь, шаман, занимающийся лечением
*[109] 老人家 лаожэньцзя — уважительное обращение к старому человеку
*[110] Фу Чжэнхуа, министра юстиции, замглавы Министерства общественной безопасности КНР был приговорен за взяточничество
–
❀ Благодетели, ставьте лайки, это полезно для кармы! ❀
ГЛАВА 39. Ртуть полезна для здоровья
— Двести десять, двести одиннадцать, двести двенадцать… твою мать, опять одной не хватает!
Фэн Цзы был шарлатан и прихлебатель.
Он был самовлюбленным и узколобым старым ослом.
Но сумасшедшим он не был.
Фэн Цзы ненавидел, когда Ми-фужэнь заставляла его пересчитывать змей!
— Хмм… — сказала Ми-фужэнь, с осуждением посмотрев на ползучих гадов, покрывавших стены.
Вот так всегда.
Глаз да глаз за ними!
— Подумаешь, — неуверенно сказал Фэн Цзы, который понимал, что с фужэнь спорить бесполезно, но не хотел, чтобы его заставили считать по новой. — Поползает и обратно приползет…
— Укусит кого-нибудь, — хмуро ответила Ми-фужэнь. — Они очень опасные.
— Тук-тук! — стук в двери.
Ми-фужэнь и Фэн Цзы переглянулись.
— Госпожа, к вам пришла Бай-цие, — раздалось с той стороны.
Не успела Ми-фужэнь ответить, служанка уже открыла дверь.
— Незначительная служанка*[111] почтительно видит Ми-цзецзе, — сказала Бай Юй с поклоном.
Ми-фужэнь выпрямилась, как деревянная, и возмущенно уставилась на посетительницу. В ее больных мозгах была полная уверенность, что Бай Юй давно умерла. Она так спокойно жила в эти последние недели, и вот на тебе!
И приходит такая, как к себе домой, и даже не боится, что стены красным лаком покрашены! Эта дочка Бай при жизни была нахалка, а когда умерла, совсем обнаглела!
— Ми-цзецзе, — между тем взволнованно говорила Бай Юй. — Послушайте меня! Я знаю, чем вы больны.
Конечно, подлая карга Ми-фужэнь чуть не отправила ее на тот свет, но все равно у Бай Юй не хватило злости спокойно наблюдать, как фужэнь будет умирать долгой и мучительной смертью. Потеря зрения, нарушение кровообращения мозга, дезориентация, дрожание конечностей, слабоумие, — все симптомы соответствовали отравлению ртутью. При этом Ми-фужэнь продолжала травиться каждый день и каждую секунду.
Фужэнь съежилась и начала бегать глазами по сторонам.
Она знала, зачем привидение сообщает про болезнь! Это значит, что оно собирается забрать человека в свой мертвый мир!
— Я совсем не больна, — сообщила Ми-фужэнь. — Я очень здоровая.
Потом она оживилась, потому что ее взгляд остановился на Фэн Цзы и-ши.
— Это он больной! — заявила она.
Ми-фужэнь надеялась отдать Фэн Цзы злобному призраку и откупиться, как в тот раз, когда она отдала ей Юй-цие. Эти призраки не давали ей покоя с первого дня, когда она вступила в проклятое поместье Сян!
О том, как Чжи из дома Ми вступила в дом Сян и сколько ударов судьбы она там испытала
Под угрозой вторжения царства Цинь было важно поддержать связь между царской семьей Ми и семейством Сян, в руках которого была сосредоточена военная сила, поэтому Ми Чжи, юная красавица из правящего дома царства Чу, была обещана Сян Юю, внуку главнокомандующего генерала Сян Иена
Небо было жестоко к царству Чу. В следующем году генерал Сян Иен пал в битве против циньской армии, царство Чу было захвачено. Ми Чжи тогда исполнялось 11 лет.
Семейство Ми потеряло силу. Сян Лян, сын погибшего генерала Сян Иена, встал во главе восстания против Циня. Он отыскал потомка семьи Ми, который после поражения Чу вел жизнь простолюдина и пас скот, и сделал его правителем.
Тем не менее, племянник Сян Ляна, Сян Юй, не спешил жениться на Ми Чжи, хотя и не отказывался от своих обещаний. Только в тот год, когда Ми Чжи исполнилось 24 года, из Учжуна приехали, чтобы забрать ее в дом мужа.
Очень скоро она узнала его холодный и равнодушный характер. Сян Юй соблюдал правила и посещал фужэнь в ночи, благоприятные для зачатия ребенка, но не задерживался у нее и, помимо супружеских визитов, не проявлял к ней интереса. Это был первый удар для молодой, красивой и гордой Ми Чжи.
Позже ей рассказали, что господин предпочитает ей наложницу низкого происхождения.
Через неделю после приезда в усадьбу Сян к Ми-фужэнь начал являться злой дух, который стучал в окна, пытался выманить ее из дома и утопить в колодце. Это был второй удар.
С тех пор Ми-фужэнь боялась выходить на улицу и приказала покрасить стены, пол и потолок своей спальни красной киноварью. Она проводила дни в тоске, а ночи в страхе.
Ми-фужэнь стала худеть, у нее болела голова, пальцы на руках
