class="p1">Раздался резкий звонок за ее спиной. Дерек вздрогнул.
— Легка на помине… — и вытащил такой же телефон, как у Эрика.
Светился знакомый номер, который тогда — у Эрика. Даша в попытках дозвониться на память запомнила.
— Прости, — извинился Дерек и нажал кнопку. — Ваше вы…
Но Даша резко вырвала трубку из рук “упыря”:
— Стой, дай мне! Здравствуйте, Терезия?! Простите, ничего, что без отчества?
— Кто это..? — голос у матери Эрика был глубокий, грудной; на фоне трещало и нещадно фонило.
— Меня зовут Даша, я… Эрик сейчас живет у нас. Я знаю, вы хотите его вернуть, и про невесту знаю… Вы не подумайте — я его не сманила но… он ведь сам должен решить, правда?.
— Что за ерунда?.. — голос Терезии казался растерянным донельзя. — Я хотела бы дальше поговорить с ом”Брэ, дорогая!
— Амбре? — едва не фыркнула Дашка, скосив глаза на Дерека — а его прозвище еще круче, чем “упырь”, - Нет, пожалуйста, еще минутка! Это же Эрика жизнь, это честно — позволить ему жениться на той, которую он сам выберет, правда? Терезия, вы бы видели, как он счастлив, как каждый день делает то, о чем мечтал! Дайте ему такую возможность, прошу! Он стал… пожарным, даже тушил уже один маленький пожар!
— Эрик?! Пожарным?! — Терезия, кажется, поперхнулась там.
— Да, он сам решил — глупый, правда? Но у него ведь чудо-регенерация, вы же знаете… Я его даже так дразню — “Регенерация”… Я не претендую, не подумайте — хотя и обещать ничего не могу и не стану, будущее непредсказуемо, это вы лучше меня знаете, наверное… Вы знаете, Терезия, он ведь скучает по вам.
— Скучает? — теперь мама Эрика уже не требовала Амбре обратно.
— Конечно, это ведь грустно — уехать из дома, оставить родных… Даже если об этом всегда мечталось… Я по себе знаю. Но это необходимо, чтобы стать… человеком… Эрик даже песню написал… хотите, я вам спою?
— Споёшь?..
— Дерек, подержи телефон, я гитару возьму! — Русалочка упорхнула с табурета.
— Я… Дерек, в кто это был?!
— Простите, ваше величество… она не знает… — вполголоса проговорил ом”Брэ в телефон, покосившись на тёмный дверной проём.
— Пусть и не знает, — резко решила Терезия. — Вот что… если Эрик и правда взялся за ум… проследи за ним, Дерек, небольшая практика пойдёт ему на пользу. Просто будь его телохранителем. Если хоть волос с его головы упадёт — спрошу с тебя, как обычно. И пока… это всё. Да, и проследи, конечно, чтобы эта — как её там, Даша? — помнила своё место.
Дашка, запыхавшись, вбежала с гитарой, ухмыляясь довольно, будто круглощёкий купидон эпохи Возрождения. Дерек сидел в тишине; показал на выключенный экран и пробормотал, пряча нос в ворот свитера:
— Переговоры закончились, Русалочка… Кажется… ты её убедила.
* * *
Даша отставила гитару в угол и опустилась на стул, совершенно поражённая. Вся её болтовня была отчаянной попыткой переубедить госпожу Терезию Солнцеву пополам с ночным безумием — это да, но… всё же Стрельцова нисколько не верила в успех. И вот — пожалуйста… Поводила пальцем по трещинке в крышке стола.
— Это от того, что он стал пожарным? Мне показалось — её голос на этом моменте переменился..?
— Может быть, — пожал Дерек плечами.
Не будет же он признавать перед этой заречной, что она права.
— Слушай, Амбре… Ты ведь не врёшь? — угрожающе сузила глаза девушка, и свитер знакомо сполз с её плеча.
Дерек коротко расхохотался. Скорее, с горечью, чем весело, и прихлебнул чаю. Даша ждала ответа.
— Не вру, — кивнул упырь. — Вот же повезло его высочеству…
— Метко, — одобрила Даша и тоже взялась за свою кружку со снежинками. — А говоришь, что не любишь клички. Почему повезло? Мне, наоборот, его жалко…
— Он так верил… И всё случилось именно так, — в голосе Дерека дрожала жиденькая зависть.
— Во что верил?
— В тебя.
Даша подавилась и хлопнула глазами. Поскорее решительно грохнула чашкой о стол.
— Так, а теперь по порядку. А то из Солнцева не вытянешь — откуда вы меня знаете, любители драться на ножах и мечах?
Ом”Брэ отпил чаю и совершенно не аристократично причмокнул, глядя в одну точку.
— Старый выпендрёжник… — усмехнулся он и покачал головой. — Нет, Русалочка, о таких вещах спрашивай… Солнцева сама.
С таким звуком лопаются воздушные шарики надежд.
— Спрашивала. Он заявил, что я ему не поверю, — насупилась Решка, ковыряя эмаль на чашке. — А я ведь хочу… даже. Кажется.
Дерек поглядел на девушку задумчиво.
— Я мог бы тебе рассказать… но он не будет рад, понимаешь. Не хочу… лишний раз огорчать друга.
Даша хмыкнула. “Друг”, разумеется!
— Ты ведь шпионил за ним?
— Нет… — Дерек шумно выдохнул, упираясь в её взгляд, и был вынужден признаться: — Да… Но мне… пришлось! Я вовсе не хотел…
Он понурил свою русую гриву. Даша холодно прищурилась и сложила руки на груди. Изменам и предательствам нет прощения, и это аксиома.
— Упырь, но ты. Шпионил. Думаешь, такое забыть легко? И простить?
— Думаешь, ничего не выйдет? — глухо спросил Дерек.
Сердце девушки дрогнуло — столько в этом голосе тихого отчаяния, что так жить-то нельзя.
— Ну… — неуверенно протянула Даша, — ты ведь даже сейчас пришёл не извиниться, а потому, что Терезия сказала. Ты был готов забрать его против его воли, куда бы там ни было, в это дурацкое имение Солнцевых! — Решка распалялась, и неуместное сочувствие пропадало. — И это ты называешь дружбой?! И спрашиваешь, думаю ли я, что из этого что-то выйдет?!
Дерек медленно поднял голову. Глаза у него сделались настолько жёстко стальными, что Решка умолкла: ей резко захотелось стать стулом.
— Я… — пролепетала она и вцепилась руками в чашку, — чай ещё горячий, ты не думай, я плесну тебе в лицо, если придётся…
— Русалочка… — процедил ом”Брэ, не обращая внимания на угрозу, — что ты знаешь о жизни? О настоящем? Всё у вас здесь — фальшивое.
Он резко встал, хлопнув ладонью о стол, отвернулся к окну.
— На вашу жизнь можно смотреть, как на фильм… Но не жить ею.
Ом”Брэ в тихой ярости сунул кулаки в карманы, подбородок опустил в свитер. Скулы свёл до судороги.
И он теперь такой же. Никогда не пойдёт в Терру Инкогнита, не заработает себе собственное имя подвигами, чтобы быть не просто тенью принца Третьей Вечности, а… самим собой.
Даша наклонила голову. Было и жаль этого парня с подоконника, и хотелось надавать затрещин, чтоб так не пугал, чтоб не воображал, что он тут самый умный и несчастный, чтоб не рассказывал страшилок на ночь.
Что за странные друзья они
