Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
самые смелые ожидания. Что может быть более желанным для владельца бара, чем заполонившая улицы, не спящая ни днём, ни ночью солдатская братия, готовая оставить имеющиеся у них деньги на барной стойке, взамен получив порцию пойла, снимающего их усталость, скуку и страхи?
А основательно выпив, эти люди, хотели развлечений не только для души, но и для тела. Предприимчивый хозяин, освободил пустующий второй этаж от разнообразного хлама, потратил определённую сумму на ремонт и соответствующий интерьер, и получил в свои руки ещё один источник дохода. Не менее выгодный. Десять небольших, вульгарно и безвкусно обставленных комнат для «развлечений». Пусть они не отличались роскошью и чистотой, от них этого и не требовалось. Со своей основной функцией они справлялись отлично.
В былые времена за такой «бизнес» он получил бы приличный тюремный срок, но сейчас подобное стало нормой. Старые законы на Самуи не действовали.
Сами понимаете, что входило в мои обязанности, помимо обслуживания клиентов в зале… Крысиная Морда, как я его называла, тот тип, что привёз меня сюда, был, если так можно выразиться, соучредителем предприятия и отвечал как раз за интимную сторону дела. Постоянно торчал в баре, рекламируя свой «товар» и следил за тем, чтобы не случалось никаких неприятностей и эксцессов. Иногда ему, вместе с помощником, приходилось применять грубую силу, приводя в чувства и осаждая слишком пьяных или перешедших границы дозволенного гостей. Своеобразная забота о нас, о своих подопечных. Правда, причиной этому были не тёплые чувства к нам, а забота о сохранении товарного вида, источника своих денег.
— Вы говорите НАС, а откуда были другие девушки?
— Две или три прилетели с колоний. Не спрашивайте зачем. Я не знаю. Как и не знаю, что заставило их этим заниматься. Каждому своё. Они были свободны, в отличие от меня, могли уйти в любой момент. Жили в городе, возможно, промышляли ещё чем-то. Я правда не знаю. Мне было неинтересно.
Большинство из нас были местными, не приезжими. Горький и отвратительный итог, постигшей Самуи беды. Им нужно было зарабатывать на жизнь, таким способом. Потеряв другие источники дохода, им пришлось устроиться на такую «работу». У многих были семьи. Уж не знаю кому пришлось тяжелее, у меня хотя бы не было выбора. Бежать было не куда и не к кому. А они… может и у них этого выбора не было, раз они очутились там. Не знаю…
Я тогда вообще мало что замечала вокруг. Мир сузился до этого полутёмного помещения, в котором я проводила дни и ночи. Не покидая его, не видя солнечного света и забыв, что воздух не обязан пахнуть алкогольными испарениями, потом и табачным дымом. Я превратилась в робота. Бездушный, бесчувственный механизм, покорный судьбе и выполняющий примитивные действия. Молчаливый и пустой.
Могу сказать — я была местной звездой, достопримечательностью и главной изюминкой заведения. Крисиная Морда старался вовсю. Он проявлял удивительную для такого человека эрудированность, используя всё новые и новые эпитеты, находя ёмкие и колкие фразы, для представления и подачи моей персоны для своих клиентов. Не буду перечислять все слова, которыми он давал понять окружающим, что я гражданка Метрополии, враг… И что со мной можно и нужно делать… И всё это под взрывы хохота одних и ненавистные взгляды других. Часто убирая деньги в карман, он хлопал по плечу очередного клиента и напутствовал его — «Оторвись на ней, приятель!»…
— Мария я…
— Вы женаты, мистер Фишер? — перебивает меня она.
— Нет.
— Близкие родственники?
— У меня никого нет.
— Не обижайтесь, но я вам сочувствую. Раз вы один, вам не знакомо ощущение сопереживания и поддержки от близких людей. Вы не знаете насколько один человек может изменить жизнь другого, спасти его, дать самое ценное — теплоту и заботу, а также уверенность что нужно… есть ради чего продолжать жить. Вытащить из такой ямы… Подарить второй шанс…
— Вы говорите про своего мужа?
— Да. О нём. И о дочери, чьё появление в нашей жизни, показало мне, как важно преодолеть самое страшное, забыть, не думать о прошлом, спасти себя и наслаждаться настоящим. В окружении любящих людей, исцеливших твои раны.
— Возможно, я ещё узнаю, какого это, — улыбаюсь я, глядя на Марию и радуясь, что на её лице счастье, а не слёзы от воспоминаний.
— Непременно!
— Так как вы его встретили? — спрашиваю я, имея в виду супруга Марии.
— Мы встретились в тот момент, когда остро нуждались в ком-то. И стали спасением друг для друга. Я «работала» во Флоресе три, может, четыре месяца, не могу сказать точнее. Кошмар — растянувшийся на недели и месяцы, без малейшего шанса на освобождение. Будь у меня в то время, возможность соображать и мыслить, я бы задумалась о самоубийстве. Это был бы выход. Избавление…
В тот вечер Крисиная Морда подозвал меня к себе, когда я проходила мимо, неся убранные пустые стаканы на кухню, и велел подниматься в мою комнату. К очередному клиенту. Я подчинилась. Как обычно. Зашла, закрыла дверь, села на край кровати и тупо пялилась в стену. Как бывало — не раз. Вошёл он. Сделал несколько шагов. Тихо присел рядом со мной и стал разглядывать стену, напротив нас. Молча. Я честно не помню подробности нашей первой встречи. Не помню, как он нарушил молчание и о чём говорил, не уверенна, что он называл своё имя. Не помню свои ощущения и были ли в моей голове какие-то мысли. Всё как в тумане. В спасительном для меня небытие, сопровождающим каждый такой визит, очередного подвыпившего солдата.
Единственное, что я запомнила — это его уход. На мне была одежда. Он не дотронулся до меня и пальцем.
В том ужасе, окружающем меня в эти дни, любое событие, будь то драка на первом этаже, неожиданное разрешение данное Крысиной Мордой на лишние несколько часов отдыха или очередной мужлан, вознамерившийся отомстить всем и сразу, в моём лице за гибель своих товарищей, ничего не пробуждало во мне. Никаких эмоций. Но тот случай… Его приход… Словно в давно потухшем костре, неожиданно один из угольков разгорелся и дал надежду на появление пламени.
Потом он появился ещё раз, через два дня. Затем снова и снова. Он приходил постоянно. На час или два. Сидел рядом со мной, разговаривал. Рассказывал о себе. Делился воспоминаниями о доме и семье. С каждым его приходом во мне что-то оживало, возвращалось. Минуты, проведённые с ним наедине, затмевали всю горечь и отчаяние моего положения. Воспламеняли во мне потерянную надежду. Я, в свою очередь, постепенно
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
