от удушья.
– Не переигрывай, а то добьют, – шепнул ей Габриэль.
Бандиты осторожно шагнули назад.
– Стойте здесь! А нам, это, посоветоваться надо, – гаркнул старший и поволок брата за ширму.
Там они громко шушукались минут десять. Никак не могли решить «добить падлюков заразных» или все же «отпустить, нехай чешут подальше». Все это время «падлюки» послушно ждали своей участи, не забывая кашлять как гиены поутру. Гномы вышли обратно. Старший подбоченился, крякнул:
– Значит, так. Вашу кобылу старую жрите сами. Ты, белобрысый, сымай браслет, – кивнул он на золотой ремешок на запястье полукровки, – и шпоры отцепляй от сапогов. На что они тебе, коль помрешь скоро? – философски рассудил он, пошкрябал шрам. – Девка твоя пущай стаскивает сапоги. Добрые, ладные, такие покойнице тоже ни к чему.
– Это все? – не выдержал блондин.
– Не, – загоготал младший брат, – Малец, конечно, у вас какой-то хиренький, взять с него, гляди, и нечего совсем. Да мы тоже не слепошарые. Пусть ножичек вытаскивает свой красивый из-за голенища. Мы его лучше пристроим. На рынке, – заржал он.
– Зачем вам, братцы, такие трудности? Неужто работы нет в гномьем царстве? Или просто на развлечения потянуло? – спросил Габриэль, медленно расстегивая браслет.
Это была явно семейная реликвия. Очень искусно выполненная скорее всего на заказ. Таких в простом ювелирном не купишь. Шириной в сантиметр, плетеный тонкой плотной вязкой с красивой пряжкой. Такие обычно делали на ремнях. По крайнему борту была выгравирована витиеватая надпись. Сенька и раньше заглядывалась на украшение, пыталась прочитать. Но язык был не знаком, да и написано слишком мелко. А спросить, что это девушка не решалась. Сейчас, глядя, как блондин легко собирается расстаться с браслетом, ее задавила огромная зеленая жаба.
– Эй, гаврики, а че это вы такие наглые-то? – возмутилась девушка.
– Потому что это наши земли, и мы их доим! – выпятил челюсть беззубый.
– Ага, а где документы?
– Чего?
– Документы, спрашиваю, на землю где? Ну ордер там, кадастровый паспорт, свидетельство о госрегистрации права пользования, – проснулся в Сеньке экономист.
Глаза гномов и без того на выкате, чуть ли не выпали. Габриэль улыбнулся:
– Ладно, Сень, пусть забирают, – кинул в старшего зажурчавшую звеньями вещицу.
Тот сориентировался, подпрыгнул, успел поймать. Сцапал широкой ладошкой. Второй как сорока подлетел к брату, чтобы поближе рассмотреть побрякушку. Сенька не смогла сдержать огорченный вздох. А блондин задорно ей подмигнул. Девушка округлила глаза:
– Ты вообще нормальный? Не жалко что ли?
Улыбка его стала еще шире:
– Жалко. Гномов. Смотри.
Есения перевела взгляд на грабителей. Мужики словно маленькие детки перебирали ручищами изящный браслет. Младший до воровской дорожки был видимо хорошим ювелиром. Тут же оценил плетение, огранку, пробу. Задержал взгляд на надписи, хмыкнул уважительно:
– Дорогая вещица. Явно не бедному страннику такое по чести носить. Эльфийская вязь. Алмазная крошка, – многозначительно приподнял бровь: – Тоже украл? Или врешь, что монет нету? Может, по карманам пошарим?
Старший заткнул за пояс саблю. Весь его вид говорил, что он собирается проверить логику брата. Браслет ему в этом мешал. И он накинул цепочку на поросшее грубыми черными завитками запястье. Щелкнул замочек. Карма не заставила себя долго ждать.
Надпись на пряжке словно огнем полыхнула. Искорка обежала каждую буковку, скользнула под застежку, юркнула под кожу, прямо в синюю вену гнома. Того аж передернуло. Он попытался стянуть раскаленный ободок. Ничего не вышло. Находчивый брат бедняги подцепил плетение кончиком сабли, но только царапнул кожу и без того взбешенного карлика. На браслете не осталось ни царапинки. Гном вылупил глаза, шрам на его лице побелел то ли от злости, то ли от страха. И, когда казалось, все сейчас карлику придет конец, Сенька поняла, что это была прелюдия.
Золотой ремешок сам расстегнулся. Мужичок выдохнул, криво улыбнулся и снова потянулся к оружию. Но не тут-то было. Браслет на глазах увеличивался в размерах, креп, превращался в нечто больше похожее на змею или огромную лиану. Он петлей затянулся на ногах обоих братьев. Сжал, еще подрос. Карлики зашлись булькающим кашлем. Лупоглазые что-то хрипели, но разобрать, что именно, не получалось. Змейка резко рванула вверх, потом ухнула вниз. От такого аттракциона даже у Есении закружилась голова. А она ведь просто смотрела! Карлики визжали на разные голоса. Браслет несколько раз крутанул петлю с пассажирами на борту в воздухе. И так же резко замер. Головы карликов весело болтались в паре метров от песчаного бархана. Их и без того не очень миловидные лица исказила гримаса ужаса.
– Ну, что, понравилась побрякушка, голубчики? – буднично спросил Габриэль. Гномы ничего не ответили. Они выплевывали песок. – Оставите себе? Могу забрать по сдельной цене.
Старший с ненавистью посмотрел на полуэльфа, что-то процедил на родном каркающем языке. Блондин, видимо, понимавший говор, широко улыбнулся:
– У, да господам понравилось, еще один кружок просят.
Гигантский браслет, как будто кивнул хозяину и снова раскрутил карусель.
– Хватит, хватит, пощади! – закричали гномы через несколько секунд уже на привычном всеобщем говоре.
– Ну, извините, парни, программа минимум. Не могу остановить, – развел руками Габриэль.
Когда бешеная вертушка закончилась, на гномов больно было смотреть – зеленые, помятые, готовые сами что угодно отдать, лишь бы их уже отпустили. Блондин два раза коротко хлопнул в ладоши – цепочка с тихим звоном раскрыла железные тиски и выбросила бандитов из золотых объятий. Те кубарем покатились по песку. А браслет съежился до обычных размеров и сам скользнул на родное запястье Габриэля. Буквы снова блеснули. Но уже мягким голубым сиянием.
Гномы хотели незаметно уползти в сторонку. Но не успели. Блондин схватил обоих за шкирки, слега приподнял. Братья, болтая ногами в воздухе, попытались отпинываться, но опять потерпели фиаско. Цепкие, закаленные в схватках, руки полуэльфа держали не хуже золотой змеи.
– Ну что, дорогие, понравилось грабить?
– Да иди ты! – огрызнулся тот, что со шрамом.
– Я-то пойду, не сомневайтесь. И так столько времени с вами тут потеряли. А вот вы, можете и остаться висеть здесь.
– Эй, ну че сразу висеть-то? – если первый еще надеялся достать блондина пяткой, то со второго слетела уже вся дерзость и он обмяк, – мы так-то мирные, первый раз вообще на промысел вышли. И тут такая неудача.
– Ага, – буркнул старший.
– Есения, разоружи-ка наших товарищей. Мы с их позволения сабельки заберем с собой. Так сказать, за моральный ущерб. И платочки сними, пожалуйста. Мы друзей некрепко свяжем и оставим дальше развлекаться в оазисе – он кивнул на муляж кустика.
Девушка подцепила ногтями краешек брючной гачи, шутливо присела в книксене:
– К вашим услугам, мон сеньор!
Вытащила у сопротивляющихся гномов клинки. Те еще пытались цапнуть ее зубами,
