случай — уехать из города.
В общем, всеми правдами и неправдами я выбила-таки себе место на поле с морковкой.
Быстро собрала вещи и уже через пару часов тряслась в автобусе за пределы Москвы. Но постоянно в окно оглядывалась. Вдруг этот маньяк решит меня преследовать?
Я старалась не думать о том, что произошло. На самом деле, я прекрасно понимала, что произошел какой-то писец. Я, получается, нанесла ему телесные повреждения?
А еще и сидела и ругала себя, что поддалась сама не знаю чему и переспала. С ним. С первым встречным.
Не то, что бы я жалела о девственности. Нет. Но было немного обидно. Обида особенно усиливалась, когда я вспоминала эту самодовольную улыбку и дебильные предложения.
Нет, ну, наверное, он был прав. Я же легла с ним в постель. Почему он должен был вести себя иначе?
Закрывала глаза и душила слезы.
Вот еще. Плакать из-за какого козла! Пусть катится подальше.
Надеюсь, после бритвы он отстанет. Поймет, что это опасно для жизни.
В деревне меня подселили к девочкам с курса. Ланка там же была.
Она — моя самая близкая подруга, а поделиться с кем-то хотелось. Ну, я и рассказала ей. И вот тогда-то и расплакалась.
— Ну, не расстраивайся ты так, — гладила меня по спине подруга. — У всех когда-то первый раз бывает. Считай это опытом. Тебе хоть понравилось?
— Нет, — соврала я. Потому что не хотела верить, что мне могло это понравиться. Не могло. Не с ним.
— Эх, вот, и Ленка рассказывала, что не понравилось ей. И чего тогда столько разговоров об этом?
Я молчала. Мне было стыдно. Нет, не потому что я не призналась подруге. А потому что стыдилась своих ощущений. Ведь так не должно быть…
Честно признаться, я дня два боялась выходить из домика, в который нас поселили. Мне все время казалось, что этот бритый маньяк где-то рядом. А потом я успокоилась.
Прошла неделя.
На морковке мне нравилось. Здесь было весело и хорошо. Почти все хорошо. Кроме Некрасова. Он тоже приперся сюда. И каждый вечер приходил к нам в комнату! Сидел, что-то рассказывал.
Вот и сегодня он здесь.
Я лежу на кровати и втыкаю в телефон. Не обращаю на Некрасова никакого внимания. А он вдруг встает из-за стола и подходит к моей кровати. Плюхается на нее без разрешения.
— Пчелкина, а ты чего в клуб не ходишь? — скалится, откидываясь на мои ноги.
— Вадим, встань с кровати. Я на ней сплю, а ты в одежде.
— Да, брось. Полевые условия, — ржет он. — Да я и чистый! Ты чего? Только что после душа!
Я никак не реагирую.
— Пчелкина, — он наклоняется и просовывает башку между мной и телефоном, — пошли в клуб сегодня? Танцы. Местный колорит. Весело. У нас и выпить есть.
— Спасибо, но откажусь. Спать хочу, — отодвигаюсь от него. — Вот, прямо сейчас спать хочу. Уйди с кровати, — чуть толкаю его.
— Эх, Пчелкина, — усмехается он. — Скучная ты, что пиздец! Красивая, а скучная. Это из-за отсутствия секса в твоей серой жизни!
Еще один!
Я ничего не отвечаю. Просто смотрю на него, а потом тяну одеяло и отпинываю от себя тело Некрасова. И отворачиваюсь к стенке. Делаю вид, что засыпаю.
— Дурочка, — он, наконец, встает с моей кровати. — Такое счастье упускаешь, — и хмыкает.
Уходит. Вот придурок. Только портит все мне.
На следующее утро я выхожу из домика с твердым намерением присоединиться к уже убежавшим на поля девчонкам.
— Пчелкина! — окрикивает меня бригадир. Мрачный суровый мужик в бушлате и резиновых сапогах. Всегда. Независимо от погоды. — Давай сюда! — машет мне, что-то разглядывая в папке, которая находится у него в руках.
— Да, Сергей Сергеич! Я тут! — встаю перед ним.
— Давай в хранилище дуй! — угрюмо произносит он, не отрывая взгляда от бумаг.
— Зачем?
Бригадир смотрит на меня.
— Работа есть. Задание. Нам кукурузу кормовую привезли. Надо ее обработать.
— Как? — непонимающе смотрю на него.
— Початки от волосьев почистить.
— Что? — хмурюсь. — Какие еще початки.
— Что за вопросы, Пчелкина? — вижу, что он начинает раздражаться. Он вообще нервный. Терпеть не может, когда с ним спорят. Но, блин! Должна же я выяснить! — Ты кукурузу видела когда-нибудь?
— Конечно.
— А что за вопросы тогда? Есть початок. А есть рыльце. В народе называют волосами кукурузными. Коровы ими давятся. Нельзя давать с волосами. Понимаешь?
— Коров? Понимаю, — киваю я. — Тоже не люблю с волосами есть.
— Ну, раз понимаешь, тогда справишься. Твоя задача — почистить початки от рыльца, то бишь от волос.
— Руками?
— Можешь зубами.
— Но я думала, что это машина какая-нибудь специальная делает… Руками это же… долго…
— А куда тебе спешить?
— А… почему я? Меня почему?
— Сказали, опыт у тебя есть по борьбе с волосами, — чуть усмехается бригадир.
— Кто сказал? Какой опыт? Вам наврали! — возмущаюсь я.
— Все, Пчелкина! Хватит. Не отвлекай меня больше. У меня еще дофига дел! Давай в хранилище! И чтоб кукуруза была как гладко выбритая! Ни одной волосинки!
31. Юля
Поверить не могу! Он ведь не шутил, когда говорил это.
Общипывать кукурузу. Или как это называется? Ну, я в детстве когда-то делала нечто подобное после того, как мы с девчонками украли несколько початков с поля.
Но тут…
Захожу в хранилище, а там просто гора этой кукурузы. Вот, реально — гора! За сколько, интересно, предполагается, я должна ее «обрить»? Бред какой-то. И почему я одна-то?
Выбегаю из хранилища и кричу в спину уходящему бригадиру:
— Сергей Сергеич! А кто мне помогать будет? Сергей Сергеич! Тут такая куча, что я до пенсии ее не переберу! Сергей Сергеич!
— Ну, что ты орешь? — он оборачивается и морщится. — Ты начни, а там я еще кого-нибудь тебе в помощники пришлю. Сейчас бригада освободится и поможет тебе. Иди, начинай! Не затягивай! И дверь за собой закрой! А то всю кучу испортишь! Иди! — и машет рукой.
Вот черт! И не поспоришь. Ну, ладно, хоть помощники будут.
Захожу опять в хранилище и прикрываю дверь. Сажусь рядом с кучей кукурузы на небольшую табуретку. Смотри-ка, даже почти с удобствами.
Первые десять початков я обрабатываю быстро. И мне даже кажется, это прикольным. Вот, только куча вообще не уменьшается. И помощников не видать.
Дальше дело у меня идет хуже. Муторно это. Еще и в одиночестве. Морковку-то собирать веселее.
Сколько проходит так времени, не знаю. Телефон, как назло, я оставила в комнате на зарядке. Думала, в обед забегу и заберу его.
Кстати! Обед! Судя по урчащему
