Я знала, что прежде нужно всё хорошенько обдумать, чтобы поступить разумно, ведь именно этому учил меня дедушка. Однако красота Зальмита и сила весёлых волков настраивали на иной лад, и вскоре я спустилась на кухню, надеясь, что получу какую-нибудь работу, отрезвляющую чувства.
Жилль встретила меня радостно, две девушки помощницы были настроены дружелюбно. Их звали Лира и Мила, и обе были красавицами с чёрными блестящими косами и серыми глазами.
Я взялась за это с удовольствием, пришлось только собрать в тугую шишку волосы и закатать рукава. Мне нравилось заниматься чем-то спокойным и несложным, и, хотя в городе я готовила только самые простые блюда, была рада научиться чему-то новому. Вскоре мы уже накрыли на стол, и Жилль попросила меня позвать к столу воинов.
Я сняла передник, поправила платье и распустила волосы. Нечего бояться! Солнце ударило в лицо, и серебряные пуговицы вспыхнули, а бархат стал светлым и переливчатым. Я спустилась по лестнице и отправилась в дальнюю часть двора, где всё ещё разминались мужчины.
Удивительно, как за одну ночь переменилась погода! В горы пришла настоящая весна, и тонкие ручейки уже проложили дорожки меж камней. Я увидела Ульфа, который стоял со своим соперником ближе младшего брата, и поняла, что его должна буду пригласить первым. Обнажённый по пояс, он выглядел ещё более мощным, и широченные плечи лоснились от пота: солнце припекало. С минуту я наблюдала, как они сражаются, сдерживая удивленное восхищение каждым отточенным движением и прыжком, потом, собрав волю в кулак, направилась к мужчине. Колени ощутимо дрожали, но бояться при свете дня и правда было глупо.
Он обещал не торопить меня. Он не был чудовищем. Я могла привыкнуть к нему, и наверняка мы подружимся со временем, но будет ли этого достаточно для создания крепкой семьи?
Мужчина обернулся, когда я была в нескольких шагах, и его противник с улыбкой отступил.
– Доброе утро, Нуала, – сказал Ульф. – Эк даар, как у нас говорят. Светлого начала.
– Доброе утро, – отозвалась я, подходя ещё на шаг ближе. – Эк даар. Правильно? – он кивнул, и я приблизилась на расстояние вытянутой руки. – Завтрак готов.
Я не знала, что ещё сказать, но понимала: нужно показать себя супругой, а не просто девушкой, которая нарезала салат… Я поглубже вдохнула, поднялась на носках – и потянулась поцеловать мужчину. Ульф, словно только этого и ждал, склонился и подставил колючую щеку. Он был серьезён и спокоен, и я не могла понять, правильно ли поступила, и понравилось ли ему это невинное прикосновение.
– Я позову Йана.
– Иди, – кивнул Ульф и направился к колодцу вслед за остальными воинами.
Я подошла к младшему, который уже отложил меч, и теперь что-то обсуждал с другим волком.
– Йан, доброе утро!
– Эк даар, Нуала, – повернулся ко мне мужчина.
– Простите, что прерываю вас, но завтрак готов, и ждёт на столе.
– Замечательно, – улыбнулся он. – Сейчас придём.
Я повернулась было уйти, но он поймал меня за руку.
– А мне поцелуя не полагается?
Как я могла забыть!
– Конечно.
Однако Йан не дал чмокнуть себя в щёку. Он шутливо потерся носом о мой нос.
– У медведей это называется «шалут» – прикосновение нежности.
Я широко улыбнулась в ответ и поспешила отойти, чтобы не мешать им мыться. Хотелось обнять Йана, ощутить его тепло и силу, однако больше в этот день мы друг друга не касались. После завтрака мужья повели меня к дальним загонам подбирать лошадь, и я уже не так нервничала, успевая замечать самые интересные подробности замка и окрестностей.
Крепость волков была воистину неприступна, но, в отличие от замка в Мэрре, городе, где я жила с дедом, Драгнур не выглядел мрачно и бесформенно. Помимо безопасности в нём была красота, и он прочно сросся с ландшафтом, пустив в лоно горы мощные корни. Я всё пыталась представить, как красиво становится вокруг, когда всё зеленеет, и предвкушала весеннее и летнее любование природой с высокой башни. А уж как здорово здесь будет гулять! Никаких тебе сплетниц, или дерзких воинов, охочих до приставаний, и той тревоги, что всегда жила во мне с момента гибели дедушки. На Зальмите я чувствовала себя защищённой. Мне нравилось, как течёт здесь время, и определённо нравились зальмы. Ни единого недоверчивого взгляда не было брошено в мою сторону, ни один волк не был холоден или груб. Я старалась с каждым поздороваться, и напрягала память, запоминая имена, порой длинные и труднопроизносимые.
– Мы с Ульфом подобрали нескольких лошадей, чтобы ты могла выбрать, – сказал Йан.
– Мнения разделились, – сказал Ульф. – Йан предлагал одного, я другого. Поэтому ты примешь решение самостоятельно.
– Хорошо.
В загоне было всего пять лошадей: бурая, вороная, светло-серая, и две гнедых. Я с минуту рассматривала их, а потом спросила:
– Можно мне зайти внутрь?
На Вороне, опасаясь реакции супруга, я никогда свои способности не пробовала. Конь тянулся ко мне сам, и наверняка потому, что от всех летов исходила светлая магия. Даже от тех, кого прокляли тьмой – родовые силы не сотрёшь.
Настала пора проявить себя. Должна же супруга вожаков уметь что-то особенное! Ульф открыл для меня ворота, и я медленно пошла к лошадям. Я не могла их напугать, и знала прекрасно, что не ошибусь с выбором. Зверословом нельзя было стать, ими рождались.
– Ко мне, – сказала я на родном языке, которым не пользовалась уже много лет, и кони встрепенулись.
Первым подбежал бурый, за ним следом светло-серый. Два гнедых красавца принялись обнюхивать мою руку, и только вороная кобыла с крошечной звездой на лбу внимательно наблюдала издалека.
– Шеба-шеба, – улыбнулась я, погладив каждого по очереди. Потом посмотрела на вороную и сказала спокойно и тихо: – Иди сюда, умный зверь. Иди скорее, я дам тебе летнего тепла и света.
Лошадь послушалась, подошла и ткнулась губами мне прямо в лицо. Я протянула руку и кончиками пальцев коснулась её лба:
– Шеба, – прошептала я. – Ты можешь доверять мне. Тебе не нужно бояться. Вниз, милая. Ложись…
Вороная медленно подогнула копыта, опускаясь на прогретую солнцем сухую землю, а затем легла на спину, позволив мне сесть на неё, словно на лавку, и почесать широкую сильную грудь и живот.
– Замечательный зверь. Умница. Я выбрала! – сообщила я с улыбкой.
Мужчины зашли в загон, и я заметила, как они переглянулись. Я поднялась с тёплого бока, и лошадь тотчас встала, внимательно и выжидающе на меня глядя.
– Её зовут Тишина, – сказал Йан. – И она ни с кем не была дружна. Удивительные вещи ты вытворяешь, супруга!
– Я лишь поговорила с ней чувствами, многие леты это умели. А кого вы сами для меня выбрали?
– А я – гнедого Ириса. Он надежен и добр.
