Книга Последняя из страны Лета - Галина Мишарина

Ульф кивнул. В нём не было самоуверенности, но от него исходила подавляющая сила, и я хотела забиться в уголок, а ещё лучше залезть под одеяло, если бы была уверена, что там он меня не достанет. Хорошо, что с подушкой вернулась Жилль, и Ульф, кивнул нам, вышел.

– Ну, вот. Твое временное ложе, – сказала женщина, когда мы вместе застелили постель чистой простынёй и мягким пледом из светлой шерсти.

– А почему не колется?

– У нас овцы волшебные, – хитро подмигнула мне Жилль, и мы рассмеялись.

Через некоторое время пришли несколько женщин с ведрами, и, когда ванна заполнилась до краёв, Жилль предложила мне помочь с мытьем головы. Я была ей благодарна, но, сидя голышом в окружении горячих камней, каждый миг ждала, что вернутся мужья. Я и сама не понимала, почему так боюсь. Наверное, слишком уж ладно всё шло: новый дом оказался прекрасным, волки были добры и спокойны, и, кажется, моё проклятие ни на кого не подействовало…

– Я пойду, дела ещё есть, – сказала женщина, напоследок облив меня чистой водой. – Не стесняйся, обживай комнату. Они будут только рады.

– Огромное спасибо за помощь с волосами! – улыбнулась я. – Я вообще-то привыкла сама справляться, но так быстрее и удобнее.

– Я с радостью, но можешь в следующий раз просить супругов. Мне Матти и спинку трёт, и волосы расчёсывает. Хорошо!

– Десять лет уже, – улыбнулась Жилль.

– Вы вместе так долго, но сохранили тёплые отношения, – сказал я. – О таком можно только мечтать.

– Скорее жаркие, – хмыкнула женщина. – Страсть меж любящими обязательна, особо когда муж такой сдержанный и спокойный, как Матти. Ты отдыхай, завтра увидимся.

– Доброй тебе ночи, – сказала я, раздумывая над её словами.

Едва женщина ушла, я замоталась в полотенце и осторожно подошла к окну. Благодаря камням в купальне было душно, но прохладный воздух задувал из приоткрытого окна, и я любовалась светящейся хвоей исполинских сосен. Это было что-то невероятное, воистину магическое. Даже луны не давали такого искрящегося мерцания.

Спохватившись через несколько минут, я слила воду, как показывала Жилль, и, надев плотную сорочку, села на постель чесать волосы. А всего через мгновение вошли Ульф и Йан. Я тотчас поднялась, щёки вспыхнули, но Йан успокаивающе поднял ладонь:

– Продолжай, чего ты встрепенулась?

Я села на место и продолжила распутывать колтуны, а Йан пошёл в купальню. Конечно, ему тоже хотелось помыться с дороги, и здорово, что в ванной осталось несколько вёдер с водой, которую можно было согреть для купания.

– Тебе помочь? – вдруг спросил Ульф.

Если откажу ему – напитаю свои страхи, а они и так были жирными, раскормленными вечной тревогой.

– Да, спасибо. Никак не могу распутать этот узел…

Он сел позади меня и принялся перебирать пряди, осторожно помогая себе частым гребнем. Но, несмотря на мягкость прикосновений, я всё равно была напряжена, не зная, чем эта невинная забота обернется. Мне не было больно, но и приятно не было. Я ждала, когда домашнее умиротворение сменится безумным пламенем, доказывающим, что зальмы как раз такие, как о них говорят – безжалостные, властные и грубые. И хотя Йан доказал обратное, Ульф, возможно, был именно тем жестоким тираном, о которых шептались девушки в городе Невест… Не зря ведь его прозвали Лютым!

Внезапно мужчина вздохнул и, взяв меня за плечи, повернул к себе лицом.

– Я… прости, пожалуйста, – пробормотала я виновато. – Просто совсем тебя не знаю, и ещё не привыкла... ко всему.

– Она и меня боялась, – донесся из ванной голос Йана. – Не надо, берёзка. Ты не сыщешь другого такого же терпеливого и нежного волка, как старший. Разве что и такого упрямого больше не найдешь…

Я слабо улыбнулась мужу, но Ульф был серьёзен.

– Не бойся меня, – сказал он. – Я в жизни не причинил вреда ни одной женщине, и не собираюсь ни с чем тебя торопить.

Я кивнула, но губы дрожали. Вот же дурочка! Ульф ничем не показал мне своего бешеного и необузданного желания или недовольства, а я уже оскорбила его недоверием, приготовившись к самому страшному.

– Спасибо. То есть я рада, что ты понимаешь… И сама постараюсь понять.

– Хорошо. Благодарю тебя за честность. Давай продолжим, – сказал мужчина. – У тебя здесь ужас что творится.

Когда Йан вышел, мокрый и голый, мы всё ещё мучились с моими волосами. Я чувствовала дикую усталость, и глаза слипались. Ватные пальцы не слушались, и пришлось Йану помочь брату с моей непокорной шевелюрой. Вместе они кое-как справились, и я, обоих поблагодарив, наскоро заплела небрежную косу.

– Ложись, – сказал Ульф. – А то ещё миг – и заснёшь сидя.

– Доброй ночи на новом месте, – улыбнулся Йан.

– И вам доброй!

Я встала, поправила постель и подошла к тумбе. Пальцы сами собой легли на затейливый узор, что спускался вниз по лезвию. Подобное оружие всегда привлекало врагов, а, значит, его хозяин был отважным воином. Интересно, а кинжалы Ульф также ловко, как Йан, умел метать?

Широкий балкон опоясывал квадратную башню, и я вышла наружу, любуясь ослепительной горной природой. От высоты захватывало дух, и прекрасные громадины далеких вершин сверкали на солнце вечными снегами. Деревья были синими, а земля белой, но кое-где солнце уже прогрело её до черноты. Большое озеро всего за ночь утратило твёрдость, став небесно-голубым: солнце стремительно набрало силу. На моей родине всё происходило постепенно, здесь же случилось незаметно и скоро.

Мне было хорошо стоять средь ветра и едва заметного мерцания сосновых иголок. Пронзительное чувство полёта делало утро прекрасным, и я широко улыбнулась своим вчерашним страхам. Нужно жить настоящим, тем более, когда оно такое тёплое и воздушное. Вряд ли другие волки, и тем более Ульф и Йан, задумали причинить мне боль или как-то унизить…

Лазурное небо было высоченным и обжигающим, и птицы пронзительно щебетали во внутреннем дворе. Я посмотрела вниз, и увидела Йана и Ульфа, которые с двумя большими группами волков тренировались на ровном, засыпанным песком, участке двора. Я поскорее вернулась в комнату, умылась, причесала высохшие, ставшие волнистыми пряди, решив оставить их распущенными. Затем надела платье из плотного льна, а поверх него – розовую бархатную жилетку и шерстяной плащ.

Полностью одетая, я снова вышла на балкон, и долго, с интересом наблюдала за мужчинами. Супруги трудились упорно, и даже при самых жёстких падениях только смеялись. Хотя в основном они падали мягко и безболезненно, а, когда взялись за простые тренировочные мечи, я затаила дыхание.

Никогда не видела подобных тренировок. Не знала, на что способны зальмы. И теперь, наблюдая за волками, понимала, почему Йан не боялся воинов короля. Даже с деревянным мечом он мог натворить бед, и Ульф нисколько брату не уступал. Бой был не смертельный, но вёлся всерьёз, и порой кто-то кого-то зацеплял. Тогда становилось понятно, что ходить невнимательному с синяками и ссадинами, но мужчины куда больше беспокоились о темпе и плавности движений. Я чувствовала, что подобные упражнения приносят им удовольствие, и сама почему-то его испытывала. Теперь это был не просто полёт, но и падение в глубокую цветущую пропасть… Никак иначе я не могла рассказать самой себе об этом ощущении. Я задумалась, чего столь важного мне не хватало в прежней жизни, чтобы чувствовать себя птицей, и поняла, что ответ может быть только один: любви. Не к Ульфу, хотя он уже не казался мне таким суровым, а к Йану, подарившему мне новый дом и семью… и самого себя.