изумилась принцесса. — Пусть он и королевских кровей, но не бессмертный же.
— Он поубивал больше народа, чем Искрос, — оскалился Закара. — Любое покушение на него заканчивалось одинаково — он убивал всех участников. Завс слишком труслив, чтобы действовать самостоятельно, а наши союзники отступили после того, как мальчишка положил весь конклав колдунов из серого созвездия.
— Так это он их… — ошеломленно сказал Амрон, помнивший с каким жаром Инаран обсуждал гибель конклава с Одитом. — Инаран и Акрон были последними в королевском роду. Их убить было легче. Нет королевской семьи, нет и наследника. Зачем столько сложностей?
— Королевский род должен продолжаться. Члены совета магов и Завс боялись уничтожения королевской семьи веронов больше, чем появления наследника. Без вас невозможно подчинить веронов. И только член королевской семьи может заставить их повиноваться даже, если они этого не желают. Но вероны выходили из-под контроля, они все чаще отказывались подчиняться Инарану, рвали кровные узы и открыто игнорировали его приказы. Нужен был новый член королевской семьи, которого вероны будут слушаться и которого можно будет без труда контролировать.
— Акрас должен был стать вашей марионеткой?
— Да. Если бы он был первенцем Инарана, у нас бы всё получилось. Он приобрел бы необходимую силу для контроля над веронами, но родились вы и всё испортили! Из-за вас Акрас — бесталанный! Вы — нелепая ошибка! А ты не истинный наследник, а всего лишь избалованная кукла, которую терпят!..
Сверху на голову Закаре приземлилась бронзовая статуэтка, лишая его сознания.
— И зачем ты это сделала? — недовольно спросил Амрон сестру. — Он мог еще что-то важное сказать.
— Время действия зелья проходило. Он должен был отвечать на наши вопросы, а не оскорблять нас.
— Надеюсь, ты ему череп не проломила?
— С проломленными черепами не издают таких противных звуков, — брезгливо поморщилась принцесса.
— Надо встретиться и поговорить с нашим братом.
— Может, сразу рассказать веронам о нём?
Амрон надолго задумался, хмуро скрестив руки на груди.
— Давай для начала сами с ним поговорим, а уже потом будем думать, что делать дальше и стоит ли еще кого-то вмешивать.
— Ты думаешь, мы сможем уговорить его выслушать нас?
Амрон пожал плечами:
— Надо попробовать…
* * *
Скучая без работы, Юлиан прохаживался по королевскому саду и разглядывал статуи. Он восхищался веронскими мастерами, вложившими душу и сердце в бездушный камень…
— Буэ!
Раздавшийся звук вывел Юлиана из состояния душевного равновесия и вернул в суровую реальность. Крепкие напитки — любимое развлечение королевской стражи. Оно «решало» проблемы, «уносило» скуку и «приносило» радость. Но коллеги пить не умели, и если уж напивались, то до полного беспамятства, интоксикации и отказа конечностей.
Из цветущих кустов на ватных ногах вышел Сэл.
— Ты⁈ — воскликнул Юлиан.
— Ну, я…
— Может, тебе нужна медицинская помощь? — взял согнувшегося подростка за плечи юноша.
— Не нужна, — уныло отозвался Сэл, держась за живот. — Это из-за него.
Он извлек из кармана похожий на волосатого червя фрукт.
— Только не говори, что ты его ел! — воскликнул Юлиан. — Он же ядовитый! Ты знаешь, что это лютус⁈
— Знаю… Но если я его не доем, то наговорю Мране гадостей под воздействием зелья правды.
— Зелья правды?..
— А разве Одит тебя им не напоил, когда допрашивал?
— Нет…
— Повезло, — не торопился доедать фрукт Сэл. — А вот меня каждую неделю зельем травят. Мрана всех и каждого в воровстве подозревает.
Минут пять Юлиан рассматривал мерзкий фрукт. Дерево лютус привезено из тёмного мира зоу, росло в тени и ежегодно плодоносило, если его подкармливали свежей кровью и трупами животных. Оно позволяло снимать заклятия, как положительные, так и отрицательные. Его продажа запрещена во многих пространствах союза миров, так как из семечка лютуса готовили сильнодействующий и опасный наркотик. В студенческие годы Юлиан насмотрелся на безумцев воображающих себя птичками из-за воздействия наркотика.
— Одит знает? — мрачно спросил Юлиан.
— Разумеется. Он сам фруктовые деревья посадил и зелья варит. У него каждый фрукт подсчитан и учтен на тот случай, если кто-то без его разрешения сорвет. Нам надбавку платят в двойном размере за то, что мы травимся.
— И это того стоит?
— А ты зачем расчесываешь волосы самого могущественного и опасного волшебника в Размарале⁈ — огрызнулся Сэл. — Умереть молодым захотел⁈
О том, чем рискует сам, Юлиан старался не думать.
— Извини… я не хотел тебя обидеть, — произнес он. — У меня просто… связаны неприятные воспоминания с лютусом — друг в окно выпрыгнул…
— Я не настолько безумен, чтобы принимать наркотики, — более покладисто отвечал Сэл. — Между нами. У меня есть пара неучтенных фруктов. Захочешь отравиться, обращайся.
Юлиан не успел поблагодарить Сэла, когда подросток убежал. Причину его бегства юноша понял, когда к нему подошел Одит. Вид у него был встревоженный.
— Расчёска с тобой?
— Да, — растерянно ответил юноша и достал вещь из сумки.
Одит над ней поколдовал и, прищурившись, осмотрелся.
— Идем со мной.
— Что случилось?
— Меньше задавай вопросов, когда тебе приказывают, — сказал Одит, направляясь на верхние этажи.
Остановившись напротив украшенной письменами двери, зоу громко и нецензурно ругнулся. Он использовал одну из магических отмычек и беспрепятственно вошел внутрь. Последовавший за начальником Юлиан ничего не понимал, пока не увидел распростертое на полу тело одного из больших начальников — Закары.
— Его убили? — тихо спросил юноша.
— Оглушили, — проверил пульс Одит. — Видишь лианы? Проявление дара принцессы — она растениями управляет. Нужно их убрать. Помоги мне.
Надев защитные перчатки, Юлиан помог Одиту быстро срезать и выбросить из кабинета лианы.
— Так, а сейчас я тебя научу прикрывать свою задницу, — со вздохом произнес Одит и достал из кармана бутылочку с чёрной субстанцией. — Влей ему в рот две-три капли, а я подержу его.
— Что это? — спросил Юлиан, подозрительно беря бутылочку.
— Зелье забвения. Пара капель и он забудет обо всем, что было за последние несколько часов.
— Зачем?
— Девчонка с наследником на пару допрашивала его с помощью зелья правды. Как ты думаешь, у кого стащили зелье?
— У вас⁈
— Именно. Принцессе и наследнику ничего не будет, а с меня шкуру спустят за то, что допустил её к своим запасам, а мне моя шкура очень дорога.
Юлиан исполнил приказ и влил осторожно несколько капель в распахнутый рот Закары. Прошла пара минут, когда мужчина задергался, словно в припадке, но зоу держал крепко. Затем Одит переложил его на стул, расположив так, словно Закара уснул за рабочим столом.
— Что принцессе и наследнику могло понадобиться от него?
— Все, что угодно.
— И вы не будете узнавать?
— Хочешь жить, ты ничего не знаешь, и я ничего не знаю! Понял⁈
— Понял, — обескуражено ответил Юлиан.
Одит насильно вложил в его руку уже знакомый мохнатый фрукт.
