Месяц утрачивал медовую сладость.
Утрачивал медленно и бесповоротно.
На кухне.
В мрачных лабиринтах коридоров.
Под сенью декоративных растений в зимнем саду.
И особенно в спальне.
При исполнении полуночных супружеских обязанностей муж не проявлял даже минимума эротических фантазий.
Всегда в ночной рубашке.
Всегда с заранее надетым презервативом.
Всегда как полагается и куда полагается.
Всегда сверху.
Всегда в одном неспешном ритме.
Без страсти.
Без азарта.
2. Незапланированный перерыв
Но ровно через неделю после авантюрного бракосочетания супруги впервые ненадолго расстались.
Произошло внезапное нарушение стандартного питательно-сексуально-разговорного процесса.
Началось все с банального, давно набившего Диане оскомину обязательного вопроса, который Томас Джон Крейг-младший задавал перед началом каждого сбалансированного по калориям и молекулярному составу завтрака.
Но вот дальнейшее явно нарушило сложившийся благополучный стандарт.
Диана только собралась намазать ломтик овсяного хлеба паштетом из радужной форели, как прозвучал традиционный вопрос:
– Милая, как ты себя чувствуешь сегодня?
Но Диана насторожилась, так как в голосе пожилого джентльмена появилась излишняя, не наигранная озабоченность.
– Как обычно…
Она хотела положить серебряный нож на тарелку самым плавным жестом, чтобы Томас, ее Томас не успел уловить накопившееся раздражение.
– То есть я хочу сказать, чудесно, дорогой.
Но предатель нож упал мимо, запачкав белоснежную скатерть.
– Милая, тебе нездоровится?
– Пустяки.
– Наверное, ты ночью смотрела телевизор?
– Всего часик.
– Я же говорил…
Томас, ее Томас позволил себе непривычную резкость в обертонах.
– Говорил: нарушение привычного расписания приводит к нежелательным последствиям.
– Учту на будущее.
– Я должен быть уверен в твоем здоровье, милая.
Томас, ее Томас вернул голосу прежнюю вальяжность и снисходительность.
– Уверен на сто процентов.
Диане хотелось выпалить в лицо мерно жующего супруга что-то вроде язвительной благодарности.
Однако пожилой джентльмен опередил ее:
– Милая, не сердись, но мне надо срочно уехать.
– Куда, дорогой?
– По делам.
– Особой важности?
Диана все-таки дала волю раздражению.
– Важней супружеского долга?
Крейг-младший, не меняя голоса, продолжил мотивировать незапланированный отъезд:
– Есть дела, требующие безотлагательного вмешательства.
– Может, все-таки останешься?
Диана нарочито резко положила вилку рядом с упавшим ножом.
– Я же буду тосковать в полном одиночестве!
Пожилой джентльмен подыграл молодой жене:
– Милая, мне очень жаль прерывать наш медовый месяц…
– Что медовый, то медовый.
Нет, Диана не собиралась обижать ни в чем не виноватого супруга: чертова старость, никуда не денешься. Но в этих словах прозвучало достаточно иронии, чтобы оскорбить мужское достоинство.
Впрочем, Томас, ее Томас оказался выше и уязвленного самолюбия, и проявленной супружеской дерзости:
– Надеюсь, ты, милая, не будешь все-таки скучать без меня?
– Придется придумывать что-то этакое, особенное! – Даже если бы Диана неделю репетировала произнесенную фразу, ей не удалось бы выговорить эти слова с такой неожиданно безупречной интонацией и тщательной артикуляцией. – Чтобы отвлечься!
– Только не слишком увлекайся заигрыванием с юным призраком! – Крейг-младший наконец позволил себе пошутить. – И не вздумай разыскивать клад баронессы.
– Тогда привези мне сапфировый кулон. Синий-пресиний!
– За хорошее поведение – с превеликим удовольствием.
– Я не буду нарушать ни одно твое правило.
– Надеюсь.
– Я буду готовить завтрак, обед и ужин исключительно по твоим рецептам.
– Да, милая, ты весьма умная и послушная, можно сказать, образцовая жена.
Диане хотелось крикнуть лощеному пожилому супругу что-то вроде отчаянного вопроса: а ты знаешь, старый дондон, чего мне стоит подобная образцовость?
Но она ограничилась легкой иронией:
– Я стараюсь, дорогой, стараюсь.
– Поверь, милая, я это ценю.
Томас, ее Томас взмахнул ножом и вилкой, как неопытный дирижер.
– Надеюсь, оценю и другие качества, когда они будут мне доступны…
Пожилой джентльмен осекся, и нож с вилкой застыли в серебряной нерешительности.
– То есть я хотел сказать – когда ты достигнешь того состояния, для которого создала тебя природа.
– Ты имеешь в виду – когда я стану… матерью?
– Мате?.. Э-э-э…
Томас, ее Томас явно пока не мечтал о скором обзаведении наследником.
– Ну да, конечно, я именно это и имел в виду.
Наверное, впервые Томас, ее Томас солгал так откровенно.
Диана поспешно сменила щекотливую тему.
– Так куда ты едешь, дорогой?
Вопрос был задан как бы небрежно и походя. Но эффект получился неожиданный.
Томас, ее Томас, прежде чем ответить, аккуратно положил вилку и нож куда положено по этикету.
Лицо пожилого джентльмена приобрело надменность и значительность, как у лорда.
– Милая, не надо устраивать допрос с пристрастием.
– Учту на будущее.
Диана потупила взгляд.
Томас поддал голосу дополнительную строгость.
– А теперь послушай меня очень внимательно.
– Хорошо.
– Бояться тебе нечего: охранный периметр достаточно надежен.
– Надеюсь.
Диана попыталась изобразить хоть какое-то подобие страха, но безуспешно.
Потому что ей вдруг представилась шикарная романтическая сцена.
В ночной замок пробрался грабитель экстра-класса, чтобы похитить встроенную бытовую технику.
