миг последний густо-розовый луч коснулся вершин оморонских башен и исчез.
– Полетели. Расскажешь по дороге, что придумала.
18
Застежка гало-браслета снова заела, и Тиан с трудом удержался, чтобы не отшвырнуть прочь хрупкий прибор. Подавив раздражение, пробовал снова и снова, пока браслет не защелкнулся на запястье. Глубоко вздохнул, привел эмоции в порядок и, прежде чем покинуть апартаменты, машинально взглянул в зеркало.
За последние несколько дней глава клана Ти сильно похудел, почти осунулся – как всегда, когда что-то его сильно тревожило. А сейчас было отчего тревожиться. Лэнгилл, чтоб его сеги поимели во все места, опять втравил его в историю. Расширение территорий, конечно, на руку клану Ти, самому небольшому среди эр-лановских кланов. То, что для осуществления своей затеи Лэнгилл выбрал именно его, огромная удача, но…
Тиан не думал, что будет так тяжело. В конце концов, там, за Барьером, – обычные дикари, они небось и читать не умеют, жалеть не о чем. Однако совесть не вовремя подняла голову и теперь не давала ему покоя ни днем, ни ночью.
Люди, все-таки люди, много людей. Пусть пять миллионов – это капля в море для многомиллионного населения Оморона, вот так убивать их… нехорошо. Нэтия этого не одобряла.
Тиан занял место главы клана после смерти жены, погибшей в дурацкой катастрофе – какой-то ублюдок-рейсер влетел в ее флаер на полной скорости. Его нежная, русоволосая Нэт пришла в мир, чтобы освещать его своей красотой сотни лет – и не прожила даже пятидесяти.
Лэнгилл знал, кого брать в пособники – Тиан ненавидел сегов и радовался возможности насолить им. И да, сколько-то сегов погибло, но гораздо больше – прямо сейчас – гибло людей, не имеющих никакого отношения ни к Оморону, ни тем более к смерти Нэтии.
Зеркало отразило худого, высокого человека в оранжево-черном одеянии, с завязанными в пучок волосами и длинной медно-красной прядью, перекинутой через плечо. Он поправил и так ровный ворот нижней черной туники и криво усмехнулся, стараясь не замечать застывшего в глазах страдания.
Тиан, как и Лэнгилл, прожил на свете уже больше сотни лет – пятьдесят из них без Нэт.
Пятьдесят лет, семь месяцев и двадцать один день.
Много чего он натворил за эти годы, в том числе с подачи Лэнгилла, и ни разу мысль о Нэт не приходила в голову. При жизни она сама была главой клана и знала, что ради его блага порой приходится делать неприятные вещи.
Следуя технологии, которую передал ему Лэнгилл, Тиан создал даже не прибор – сама ткань одежды для сегов, уходящих за Барьер, непрерывно генерировала поле нужной частоты. Экранированные от него члены экспедиции ничего не замечали, а после их возвращения – в том числе и мертвыми – вся одежда сразу утилизировалась. Тиан проследил за каждым этапом этого процесса и страшно гордился своей выдумкой.
Но когда Совет принял решение об активации Барьера, Нэт заговорила, и он потерял покой.
Истинный Дар Небес – человек, с которым тебя связывают самые крепкие, самые тесные узы, человек, который почти что ты. Эта связь не ослабевает с годами, поговаривали даже, что те, у кого она особенно сильна, могут чувствовать на расстоянии боль, горе или радость избранника.
У Тиана такого не было, но гибель Нэтии он почувствовал и старался не вспоминать о том моменте. Много лет думал, что их связь прервалась, и вот теперь знакомый голос жены раз за разом повторял, что он поступил плохо. Не просто плохо – хуже некуда.
Но процесс запущен, пути назад нет. Ни давняя дружба, ни тайные делишки не помешают Лэнгиллу при необходимости стереть Тиана в порошок. Ну и, конечно, сделать так, что место главы клана перейдет к другому. Несчастный случай… он часто задумывался, не имеет ли Лэнгилл отношения и к гибели Нэт, но это уже полное безумие. Даже если бы удалось найти рейсера-камикадзе, человеку не под силу направить флаер так точно. Это и правда всего лишь случайность, которые, несмотря на налаженную жизнь в Омороне, по-прежнему не редки.
Глупая случайность, повлекшая за собой смерть.
Правый гало-браслет мягко завибрировал, Тиан движением руки активировал экран. И тут же вздрогнул всем телом, сердце упало. На фоне ангара Башни Ти, полного разноцветных флаеров, стояла социолог Саруватари с каким-то парнем.
– Да, – ответил Тиан, благоразумно не включая свое изображение.
– Глава клана Ти, дружим домами!
Традиционное приветствие слегка покоробило Тиана. Так говорят только эр-ланы, но сегийка, вероятно, хочет расположить его к себе?
Что ей нужно? Почему заявилась именно сейчас?
– Дружим домами, – неохотно ответил он, – чем могу помочь?
Внезапно прелестное лицо Саруватари исказилось – казалось, она вот-вот разрыдается.
– Глава клана, умоляю, помогите! Меня хотят убить!
Сердце екнуло; на мгновение Тиану почудилось, что за словами Саруватари скрыто что-то, чего не следует ни знать, ни искать, что-то ужасное – так, раздвигая высокую траву, можно наткнуться на побелевшие кости.
– Прошу вас! – Саруватари молитвенно сложила руки. – Мне даже пришлось нанять телохранителя, и все равно я не знаю покоя!
Дивные аметистовые глаза смотрели с такой мольбой, что Тиан не выдержал и провел ладонью в воздухе.
– Заходите. Я сейчас подойду.
Он погасил экран и несколько секунд всматривался в заострившееся лицо в зеркале.
– Я об этом пожалею, да? – произнес он вслух. – Наверняка. Но я уже жалею, так что терять особо нечего.
Тиан пригласил гостей в собственные апартаменты. Можно было бы расположиться в центральном холле, подслушать их не смогут, но потом сплетен не оберешься. А чего не видел, о том не разболтаешь.
И конечно, меньше всего Тиану хотелось, чтобы кто-нибудь обратил внимание на связь клана Ти с проектом Саруватари и злополучной экспедицией за Барьер.
Сегийка упала в ближайшее морфо-кресло так, словно ноги ее не держали. Тиан предложил ей воды, но девушка лишь отмахнулась и уставилась на него все с тем же выражением мольбы в сияющем взоре. Тиан не слишком-то одобрял все эти модификации внешности, но приходилось признать, что конкретно Саруватари они очень к лицу.
– Так что случилось? – спросил он и чуть не добавил: «И почему вы пришли именно ко мне?»
Давно знал за собой этот недостаток – излишняя болтовня вредит, тот, кто помалкивает, всегда на шаг впереди болтуна.
Вместо этого подошел к стене – при его приближении в сторону скользнула неприметная дверца, – достал темно-красный шарик и бросил его на пол. И, когда тот сначала замерцал, а потом засветился ровным алым светом, произнес:
– Говорите без опаски, теперь нас никто не подслушает, даже если попытается.
Саруватари все же боязливо оглянулась и почти прошептала:
– С того момента, как активировали Барьер, мне каждый день приходят сообщения с угрозами. Мол, гибель и сегов, и людей за Барьером – моя вина, я специально саботировала проект. А как бы я могла,
