— Посуду помоешь.
— Как скажешь, Леон.
— И прекрати меня так называть, — цокает языком.
— Скажи свое имя и перестану.
— Обойдешься.
— Тогда так и останешься Леоном, — допиваю свой кофе и дергаю кран.
Гора посуды после вчерашнего неудачного ужина и правда сама себя не помоет.
Отвлекаюсь на уборку и даже не замечаю как проходит пару часов.
Леон валяется на диване и смотрит какую-то криминальную хронику. Грань «убийца» и «заложница» быстро стерлась. Вспоминаю как он держал меня в том доме, как пристегнул наручниками к кровати... Почему же все изменилось? Не только в его отношении ко мне, но и в моем.
— Готова звонить? — оказывается рядом и я вздрагиваю.
— Что за привычка подкрадываться к людям? — сержусь.
— Это чтобы ты не расслаблялась и помнила с кем ты находишься в одном доме.
— Амнезией не страдаю, — огрызаюсь, — давай телефон.
Молча протягивает мой мобильный. Жадно хватаю его и понимаю как скучала. Зажимаю кнопку включения и экран светится приветствием.
— Никаких смс и соцсетей, — предупреждает, когда начинают сыпаться уведомления, — набираешь номер следака, говоришь текст, отдаешь трубку мне. Все понятно? — диктует.
Киваю и открываю телефонную книгу. Нахожу нужный номер телефона.
— Здравствуйте, — отзываюсь, когда на смену гудкам приходит тишина, — это Алина. Вы звонили несколько раз. Я уехала из города, а здесь связь такая паршивая.
Пытаюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно.
— Алина? Вы где сейчас? — голос в трубке кажется сонным.
— Я в Карелии, на базе отдыха, — продолжаю безбожно врать.
— Что? Подождите... Вы в своем уме? Я же сказал не выезжать из города.
— Простите, но мой парень увез меня подальше. Мы вместе пытаемся забыть о том кошмаре что мне пришлось пережить.
— Послушайте, вы нужны нам. Возможно скоро понадобиться ваша помощь в поимке преступника. Возвращайтесь в город как можно скорее. Когда вернетесь — маякните, — дает указания, а я неотрывно слежу за Леоном.
Интересно, он слышит все что говорит полицейский?
— Да, конечно. Я поняла. До свидания.
Не успеваю сбросить, как телефон тут же выхватывают из моих рук.
— Что он сказал?
— Сказал, чтобы я возвращалась. Им нужна моя помощь.
— Неделя у нас есть? — спрашивает.
— Думаю да. А что будет через неделю?
— Еще не решил. А когда решу, то ты все равно нихрена не узнаешь. Твое дело — следовать моим указаниям и сопеть в две дырки.
— Мне нужно позвонить Дане, — вспоминаю, — он волнуется.
— Хрен тебе.
Прячет мой мобильный в карман джинс.
— Даже не смотри туда, а то я неправильно расценю твои взгляды, — самодовольно улыбается, — ты же этого не хочешь?
— Я хочу позвонить своему другу, — повторяю.
— У тебя больше нет друзей, — отрезает.
Просто разворачивается и покидает кухню. Все надежды на то, что с ним можно хоть как-то договориться, проходят как песок сквозь пальцы.
Ближе к вечеру понимаю что безумно проголодалась. Возможно, такой эффект даёт скука. Телефона у меня нет. Компьютера тоже. Вспоминаю как недавно наблюдала за одним британским экспериментом. Пять добровольцев. Пять суток заточения. Искусственный свет и никакой возможности коммуникации. Только одна выдержала, стоит вознести ее в ранг героя.
Мой мучитель продолжает лежать на диване и поглощать то, что ему транслирует голубой экран. Удивительно, как ему удается держать свое тело в такой потрясающей форме. Его образ жизни, по крайней мере последние дни, мягко сказать мало активен. Ах да, он же ранен. Закатываю глаза и встаю с кровати. Кто ему виноват, что я напрочь забыла об этом. Сам ведь вида не подавал.
Миную его и прохожу на кухню. На мгновение задерживаюсь у окна. Небольшой двор колодец. Микромир, в котором знают друг о друге всё. Понимаю, что соскучилась по свежему воздуху. Тело ломит от вечного лежания. Дёргаю ручку холодильника заглядываю внутрь и снова вздрагиваю от его голоса. Мне никогда не удастся привыкнуть.
— Чтобы оттуда что-то взять, вначале положить нужно, — умничает.
— Я есть хочу, — пропускаю мимо ушей нравоучения.
— Пиццу закажу.
Хмурит брови и выходит из комнаты. Бросаю ещё один печальный взгляд на жёлтые фонари, на кирпич, повторяющий дорогу изумрудного города и бросаюсь за ним следом.
Перехватываю его руку, не даю поднести телефон к уху.
— Совсем одичала? — без труда отмахивается.
— Пожалуйста, пошли поедим где-нибудь. Ресторан. Кафе. Да хоть «Макдональдс», — в отчаянии развожу руки. — Туда и обратно. Обещаю делать все что скажешь, тебе же это нужно?
Сразу захожу с козырей. Пытаюсь задобрить. Все что угодно сейчас готова наобещать, лишь бы он сдался.
— Ты и так будешь делать все, что я скажу.
— Но так по доброй воле. Без принуждения.
— Ответишь мне честно на несколько вопросов, — как-то подозрительно быстро соглашается.
Бегу в комнату, боюсь что это чудовище передумает. Скучаю по своей одежде. Брошенная у парадной сумка совсем не даёт мне покоя. Хочется ярких красок, вспоминаю ядовито-фиолетовый свитер, который отлично вписался бы во всю эту унылую атмосферу, но вместо этого натягиваю черную водолазку и черные джинсы. Превращаюсь в такую же мрачную тень как и Леон. Невольно становлюсь его подобием.
— Я уже заебался ждать, — торопит меня, когда расчесываю волосы.
Не успеваю их собрать, так и оставляю распущенными. Не смотря на то, что здесь нет утюжка и фена, они отлично выглядят.
— Вся хата в шерсти, как от паршивого котенка, — выражает недовольство моей прической.
— Если это была попытка сделать комплимент, у тебя не получилось.
Затягиваю шнурки, вытягиваюсь перед дверью. Кажется, чувствую те же эмоции, что и домашний любимец перед прогулкой.
— Жди, — пресекает мой порыв броситься вниз по ступенькам.
Не спеша закрывает дверь, обходит меня и идёт вперёд.
Иду следом и огорчённо гляжу в его спину, потому что она полностью закрывает обзор.
Только на выходе из парадной замечаю летящего в воздухе мужика в прямом смысле этого слова.
— Мог бы просто попросить его отойти, — ускоряю шаг и пытаюсь идти вровень.
— Правда думаешь, что умею просить?
— Ну сказал бы.
— Так действеннее, — крушит мои доводы.
