— Да, конечно, созвонимся! — и Алёнка положила трубку.
«Странно это всё…
Кому же, в самом деле, понадобилось врываться в клуб прошлой ночью? Что же за люди такие — раз уже «не в первый раз», если верить словам Искорки? Как же нравится всем лезть в чужую жизнь… Просто «мёдом не корми» называется…» — размышляла Алёнка, задумчиво вертя в руках мобильный телефон.
Внезапно раздался звонок в дверь.
— Кто там? — легко соскочив с дивана и подойдя к двери, машинально спросила Алёнка.
— Кого ждёшь, — коротко ответили за дверью, и у Алёнки ухнуло сердце, забившись от радости часто-часто.
Распахнув дверь, Алёнка едва не кинулась Егору на шею: он стоял с цветами и тортом, чуть склонив голову набок и улыбаясь одним краешком рта:
— Мне помнится, кто-то приглашал меня на чашку кофе. Я — готов! — чуть приподняв коробку с тортом, проговорил Егор.
— Да-да, конечно! Проходи! Но… Как ты узнал, что я дома? — захлопывая дверь и закрывая замок, удивлённо спросила Алёнка.
— Я был в редакции. Мне сообщили там свежие новости — ты, оказывается, уволилась с работы?! Могу я узнать, что случилось такого критичного, что пришлось уволиться? — Егор прошёл за Алёнкой на кухню и удобно устроился на мягкой табуретке у стола. Девушка принялась суетиться, наливая полный чайник и расставляя чашки из сервиза на столе, попутно отвечая на его вопрос:
— Сама не знаю. Если честно, какое-то разочарование в профессии вдруг нахлынуло. Перетряхивание грязного белья, сбор разных сплетен… Надеялась, меня это минует, но — увы и ах, исключений не бывает…
Егор наблюдал, как девушка накрывает на стол, и улыбался краешками рта чему-то своему в эти минуты. Ему нравилось, как она держала себя — не скованно, довольно открыто, и даже не пыталась скрывать своих чувств: глаза так и лучились счастьем с первого мгновения, как только он появился на пороге её квартиры.
Разрезав торт большим ножом, Алёнка присела к столу. Чайник уже дымился рядом, и Егор, как истинный джентльмен, разлил кипяток по чашкам.
Алёнка разложила кусочки торта по тарелкам:
— Да как же ты угадал-то, что вот этот вот — мой любимый?! С безе и черносливом?! — не скрывая восхищённого удивления, проговорила она.
— Это маленький бонус для приятного общения, — подмигнул ей Егор, и добавил, — На самом деле, тут я поступил как полный эгоист: просто — напросто я сам просто обожаю его, ну и тебе принёс то, что очень люблю сам, — рассмеялся он.
— Знаешь, мне очень нравится узнавать тебя всё больше и больше, Егор! Тем более, пока наши вкусы совпадают! — рассмеялась в ответ Алёнка.
Когда в чашках уже почти не осталось чая и тарелки с тортом опустели, Егор отставил чашку и подошёл к Алёнке, сидящей напротив него за столом. Как завороженная, девушка смотрела на него, не отводя глаз.
— Мы не договорили, — рука Егора приподняла лицо Алёнки за подбородок, чуть сжав его жёсткими пальцами. Алёнка задрожала всем телом, глядя в глаза Егора и ощущая, как низ живота сводит судорога желания: это было так странно и ново, что девушка испугалась саму себя и реакции своего тела на одно прикосновение, один взгляд этого странного и чужого для неё, по сути, человека…
— Ты же понимаешь, что я буду тебя наказывать… — тихо, медленно проговорил Егор, не отпуская девушку.
— Да… — выдохнула Алёнка, чувствуя, как бешено заколотилось сердце от этого изменившегося вдруг голоса Егора.
— Что тебе будет — больно… — продолжал он, как змей-искуситель, откровенно разглядывая свою «жертву».
— Да… — снова прошептала Алёнка пересохшими вдруг губами.
— О, у тебя затвердели соски… — не скрывая удовольствия, проговорил Егор, — Тебе это нравится?
— Очень… — призналась Алёнка, чувствуя, как заливается краской стыда её лицо.
— Тебя это — возбуждает?
— Да… — она не сдержалась, и всё же опустила глаза, не в силах побороть смущение и стыд за откровенные признания.
Егор взял её за волосы, сжав их в кулак, и поднял с табуретки. Проведя пару шагов, прижал девушку к стенке:
— Я не принимаю отказ, — жёстко произнёс он, — Ты будешь делать только то, что я хочу!
— Да! — выдохнула Алёнка, тяжело дыша от резкой, непривычной боли: кажется, её никогда в жизни не таскали за волосы, а это оказалось довольно болезненно… Боль и возбуждение — эта гремучая смесь будоражила и сводила с ума девушку…
Рука Егора скользнула вдруг Алёнке под юбку. Резко задрав её, Егор опустил немного голову, рассматривая трусики девушки. Алёнка буквально сжалась вся в комочек под этим изучающим, критичным взглядом: сегодня утром, пребывая в самом худшем расположении духа, она надела самое простое бельё, которое только попалось ей под руку. Это были совсем не те игриво — кружевные стринги, которые девушка брала с собой в прошлые выходные: удобные, без лишних украшений, трусики — слипы из приятного к телу материала…
Отойдя от Алёнки к рабочей зоне кухни, Егор раскрыл наугад пару ящиков стола. Найдя ящик со столовыми приборами, выхватил большой, остро наточенный мясной нож и вернулся к девушке. Его движения были уверенными, точными и — спокойными, словно он далеко не в первый раз проделывает это всё, да и вообще находится не на чужой кухне, а у себя дома.
Алёнка не сводила глаз с острого лезвия ножа в его руках: в том, что нож действительно острый, она, как хозяйка этой кухни, была уверенна на все «сто»…
Девушка тяжело дышала, дрожа всем телом: в сознании её мелькали картинки из клубных показов, и она была уверенна — нечто подобное прямо сейчас с ней и проделает Егор…
Егор же подошёл вплотную к Алёнке и, чуть склонившись над ней, тихо проговорил в самое ухо:
— Подними юбку, — дрожащими руками девушка задрала юбку, чувствуя, как от напряжения вспотели ладошки.
Медленно, не сводя с девушки взгляда, Егор прикоснулся кончиком ножа к её обнажённому бедру и повёл его вверх. Дойдя до ткани трусиков, Егор резко оттянул их свободной рукой и полоснул ножом по ткани, разрезая трусики пополам:
— Чтобы я никогда больше не видел такого белья на тебе!
Зажмурившись от страха, Алёнка лишь часто-часто закивала в ответ:
— Да, конечно… Прости… — уже просила она прощения, пока ещё ни в чём, казалось, не провинившись перед ним…
— И вообще, одежда здесь лишняя. Сними её, — коротко приказал Егор.
Алёнка одним рывком стянула с себя через голову и юбку, и водолазку.
— Ну вот видишь, ты уже становишься послушной. Какая же ты умница… — неожиданно мягко проговорил Егор, — Ты же будешь хорошей девочкой?
— Да, да! Да!!! — закивала снова Алёнка головой, не сводя завороженного взгляда с Егора. Столько разных оттенков голоса, столько непривычных слов слышала она от него сегодня, что не переставала удивляться: неужели это всё — он один? Разве может быть человек настолько разным? Грубым и нежным, весёлым, заботливым, и вдруг — равнодушно-грубым?! У неё не укладывалось это в голове, да и думать было некогда: Алёнка настолько была сосредоточенна сейчас на происходящем, что просто наслаждалась, отдаваясь во власть этому противоречивому и такому манящему мужчине…
