Это было потрясающе. Незабываемо. Физически неосуществимо, и в то же время совершено и закончено, как должно быть. Я не знала, что когда-нибудь смогу испытать нечто подобное, что оргазм может нести в себе столько крышесносящего удовольствия!
Мое тело еще не пришло в себя, когда оборотень обессиленно обмяк на мне, придавливая своим весом, но не причиняя дискомфорта. Наоборот, мне нужно было укрыться его тяжелым жаром — хотя бы, чтобы спастись от своего жара внутри.
— Котенок, ты как? — хрипло прошептал Ричард, целуя мою мокрую шею.
Будто он не знает… Хотя, было ли это так же для него, как для меня? Казалось, что да, но…
— Лучше, чем это вообще можно описать, — выдохнула я.
С этого момента — лишь правда. Выбор моего пламени не заслуживает лжи. Никогда.
— Ох, родная, я так же, только еще намного круче.
Он скатился с моего тело, впрочем, увлекая меня за собой, чтобы расположить на себе. Я благодарно вытянулась — отрываться от своего оборотня пока не хотелось ни на миг.
— Ну что, теперь ты понимаешь, что по-другому и быть не могло? — после некоторого времени молчания, когда мы восстанавливали дыхание, спросил он.
— Я-то да, — хмыкнула, приподнимая голову, и устраивая подбородок на широкой груди. Ричард смотрел мне в глаза с неприкрытым обожанием, что смущало и радовало одновременно.
— Ну, о чем ты опять переживаешь, рыжая? — ласково спросил меня Ричард, чувствуя мое настроение, и проснувшиеся мысли.
— Ну, мне хоть и радостно от того, что я нашла своего единственного… — я запнулась, так как глаза Ричарда чуть сузились, — но немного страшно. Пойми, я ведь теперь не смогу без тебя, Рик… А ты можешь когда-нибудь и перестать хотеть быть со мной…
Вот чего я не ожидала на свои робко высказанные страхи, так это того, что Ричард рассмеется! При чем самым наглым образом! Он хохотал, обнажив идеально ровные зубы, его грудь тряслась вместе с моим подбородком на ней, а я просто растерялась, не зная, как реагировать!
Лишь когда в душе волной стала подниматься вселенская обида, оборотень захлопнул рот, и сжал мои плечи.
— Не смей. Я запрещаю тебе думать, так как ты расстраиваешься от этого, отныне и навеки вечные! — он улыбнулся, показывая, что это шутка, — а если серьезно… Рыжая, послушай, перестань опускать глаза… Если серьезно, то я уже после нашего первого соревнования на поле осознал, что ты избранная. Истинная. Моя пара, та, с кем мне предстоит провести остаток жизни… Весьма интересной жизни, судя по всему.
Я подскочила, скатившись на простыни, и тут же усаживаясь, во все глаза смотря на довольного произведенным эффектом оборотня. Он что, сумасшедший?..
— Почему ты раньше не сказал?! — выдохнула, отбрасывая руку Ричарда, что хотел переплести наши пальцы.
— Остынь, радость моя, — он прищурился, и я заставила себя унять дрожь, — ты сама-то не догадываешься, почему? Какова была бы реакция, если я решился бы признаться, что нам суждено быть вместе? Тогда, когда ты на любое мое слово выдавала раздражение, не хотела выслушать и была более расположена к своему другу… Нет уж, Стефи, мне нужно было нечто другое. Чтобы ты сама поняла, что я нужен тебе, именно я, а не истинность нашей пары. Чтобы ты не заставляла себя быть со мной, не сопротивлялась неизбежному — а добровольно скользнула во мои объятия, не давая мне усомниться в твоих чувствах. Знаешь, я все-таки считаю, что заслужил, чтобы меня любили… Просто, как человека, а не того, кого преподнесла судьба…
Я с широко раскрытыми глазами смотрела на чуть поникшего парня, осознавая — он прав. В каждом слове, действии и решении — это была продуманная стратегия, которой я всеми силами пыталась сопротивляться. Зачем? Может, у меня в крови все делать наперекор? Не знаю. Главное, что я понимала сейчас — мой Ричард сделал все верно и наиболее комфортно для меня. Хотя нет… Для нас.
Я осторожно улеглась на свое горячее местечко, и провела рукой по четко очерченной скуле. Невероятно. И как я раньше могла устоять и не прикасаться к нему?
— Ричард… Спасибо.
Он усмехнулся.
— Благодаришь? Не эти слова я хотел услышать, но всему свое время… Рыжая, как ты себя чувствуешь?
— Что? Ну… Отлично. А почему ты спрашиваешь?
Свой вопрос я задавала, ощущая, как его палец осторожно проник под резинку чулка. Ведь на мне остались лишь они… Вот ведь бесстыдство.
— Ты прекрасна, — шепнул он, аккуратно целуя распухшие губы, — но давай снимем это… Я хочу целовать тебя всю, а чулки будут лишь мешаться…
Я охнула, когда вновь оказалась под оборотнем. А потом еще и еще, когда его губы отправились в долгожданное путешествие, исследуя каждую клеточку тела, ища все новые точки для доставления удовольствия, и унося меня в мир, где думать просто воспрещалось. И я была безумно рада, отдаваясь горячим рукам, счастлива, что впереди целая ночь, и мне не нужно никуда идти.
Глава 22
Проснулась я одна.
Это стало понятно сразу, стоило едва приоткрыть глаза. Комната пустовала, без Ричарда не было его жаркой энергетики, и, кажется, кусочка моей души. Я поморщилась, так как понимала, что так теперь будет всегда, когда мы расстаемся. Придется привыкать, так как отказываться от своих планов и жить с оборотнем я не собиралась.
Пока что. А там посмотрим, как сложиться…
Сладко потянувшись, я приподнялась и схватила сползшее с груди одеяло. Не помню, чтоб укрывалась им, когда засыпала. Лично мне кажется, что я так и уснула на оборотне, чувствуя его горячее тело под собой, и плавясь от ощущения счастья и любви. Ричард, как никто, умел согревать и успокаивать, а в нужные моменты, наоборот, воспламенять меня. В нужные ему моменты, хотя я не была против…
От воспоминаний сладко заныло где-то внутри. Я огляделась, сдувая со лба прядку волос. На голове, скорее всего, полный аншлаг, но где-то в чемодане была расческа.
Я покраснела в тот момент, когда услышала голоса в доме. На кухне явно собралось все семейство за завтраком, судя по запаху, что проник в комнату. Яичница с беконом. Черт, как же есть охота!
Вот только спускаться было страшно и ужасно неловко. Во сколько вернулись с праздника родители? Как много они слышали? А мы ведь даже не поздравили именинника!
Чуть застонав от собственного чувства стыда, я решительно откинула простынь, и поплелась в душ. Благо, он был сопряжен прямо с комнатой Ричарда, и никуда выходить не требовалось. По пути заглянула в чемодан, вытащив джинсы и свитер, а еще косметичку и расческу. Представив, сколько времени потрачу, распутывая свои колтуны, вновь впала в состояние потерянности.
Приведя себя в относительный порядок, я решительно открыла дверь, ведущую вниз, на кухню. Нельзя здесь прятаться весь день, а с родственниками того, кого ты теперь всем сердцем желаешь видеть и обнимать, нужно налаживать контакт.
