Черная яма.
Еще раз пробую открыть дверь камеры, но она не поддается, ее держат. За спиной слышен шум. В полу зажигаются три маленькие лампочки, освещают тень. На экране, это всего лишь экран.
Все в порядке, я справлюсь с этим.
Фигура возле стены, женщина. Прижимаю ладонь ко рту, чтобы не закричать, я не хочу кричать.
На глазах слезы. Воспоминания набрасываются на меня, как рыба в пруду на хлеб. ПРИВЕТ, ЭННИ. Нет. Я вжимаюсь в дверь, закрываю глаза, барабаню по железу:
– Выпустите меня, выпустите меня!
Я колочу в дверь. Голова кружится. Вижу себя, как сжимаю что-то в руках. Открывается дверь. Темно, очень темно. Запах. Гнилой, но сладковатый. Легкий шорох, стая мух. Крысы скребутся.
Я не хотела. Не хотела.
Ты. Меня. Заставляла.
НЕ ВСЕГДА, ЭННИ, НЕ ВСЕГДА.
Это неправда.
Я вижу их лица, лица, которые изо всех сил стараюсь забыть, маленькие, испуганные. В слезах. Закрываю глаза. Кричу:
– Выпустите меня, кто-нибудь, выпустите меня!
Пожалуйста.
Чьи-то руки касаются меня.
– Все в порядке, успокойся. Все хорошо, открой глаза.
Открываю, все смеются. Я забилась в угол, уши зажаты руками.
– Скорее, мистер Кольер зовет нас, – говорит кто-то из девочек.
Джо там, он протягивает мне руку, но я не беру, вдруг он тоже был среди тех, кто подстроил это.
– Все нормально? Судя по лицу, тебе не по себе.
– Потому что она вообще не в себе, – говорит Фиби.
– Заткнись, ты что, не видишь – она испугалась?
– Оооо! Кто-то втрескался в паскуду?
– Паскуда? Ты на себя давно в зеркало смотрела?
– Ах, Джо, всем известно, что на вечеринке у Люсиль ты говорил совсем другое.
– Меня могут лишить права голоса?
– Могут, если ты будешь защищать ее.
– Мне кажется, кто-то ревнует?
– К кому? К ней? – Она указывает на меня.
– Вот именно.
– Пошел на фиг, Джо.
Она толкает его в мою сторону и направляется в следующий зал. Мистер Дуган говорит нам поторапливаться, потому что на подходе следующая группа. В левой ноздре у меня хлюпает, вот-вот потечет. Так бывает всегда, стоит понервничать, испугаться. Я говорю Джо, чтобы он шел, сама отворачиваюсь.
– Пойдем вместе, – предлагает он.
– Нет, иди сам.
Он колеблется, но уходит, как раз перед тем, как у меня из носа начинает идти кровь.
Мы возвращаемся в школу как раз к ланчу, остаток дня проводим за подготовкой актового зала к родительскому собранию. У родителей есть возможность прийти, обсудить успехи своих дочерей. Получить обратную связь: как мы справляемся с учебой в течение первых недель. Майк и Саския, вернувшись из школы, хотят переговорить со мной и с Фиби. Фиби идет первая, я жду в гостиной. Некоторое время спустя она выходит из кухни, хлопнув за собой дверью, и, проходя мимо, бросает на меня полный ненависти взгляд.
Майк открывает дверь, я спрашиваю, что случилось с Фиби. Он отвечает, что ее дважды оставляли после уроков за то, что она потеряла домашнюю работу по химии. Жаль, думаю, я могла бы ей подсказать, где ее работа. В ящике у меня под кроватью. Маленькое наказание за «несчастный случай» с Джорджи.
Говорит в основном Майк. Сообщает, что по успеваемости я в пятерке лучших в классе, что имеются некоторые проблемы в социальном плане, но очевиден прогресс. Саския пожимает мне плечо, но мне это неприятно, наводит на мысли о тебе. Вспоминается родительское собрание прошлым летом, к которому я помогала готовиться. Ты надела платье, красное с синими цветами. Кто-то из учителей сказал, что у меня прекрасные манеры, что я прекрасно воспитана, и поинтересовался, в чем твой педагогический секрет. Ты сжала мне плечо и ответила с улыбкой – не знаю, просто, наверное, мне повезло.
– Мисс Кемп сказала нам, что рекомендует тебе принять участие в художественном конкурсе.
– Я не очень хотела, но она считает, что у меня есть хорошие шансы на победу. Сейчас работаю над эскизами.
– Похоже, вы с ней здорово подружились, – говорит Майк.
– Она мне очень нравится.
Едва произношу это вслух, как понимаю, что это чистая правда.
У себя в комнате проверяю телефон и нахожу там послание от Морган: «Прости что не отвечала этот говнюк братец спрятал телефон, на неделе не могу давай замутим в выходные. Немного позабавимся».
То же самое ты обычно говорила по пятницам, когда мы возвращались из школы домой. Немного позабавимся. Однажды я хотела выпрыгнуть на ходу из машины, но ты догадалась. Нажала кнопку блокировки двери. Это большая ошибка, Энни, сказала ты. Я думала, что буду меньше зависеть от тебя после того, как сдам тебя, но иногда мне кажется, что ты завладела мной еще больше. Совершенно безобидная вещь вроде родительского собрания превращается в поток воспоминаний о тебе. На мне невидимые цепи. Они гремят на ходу.
Восемь ступенек вверх. Еще четыре.
Дверь направо.
На этот раз девочка.
Не в первый раз, такое уже случалось однажды.
Из девяти – двое девочки.
Спросила меня, видела ли я.
Я видела. Самая смелая, жаль ее больше всех.
Она пыталась подняться после каждого удара.
Я подглядывала в глазок, чтобы успеть вытереть слезы перед тем, как ты войдешь.
Я завернула ее в мешок из-под угля, девочкам одеяла не полагались.
Отнесла ее вниз, рядом с ней положила куклу, свою любимую.
Тельце, такое неподвижное.
Тсс, малышка, все закончилось.
15
Пару дней назад мы с Майком встретились как обычно – в среду на сеансе. Я сказала ему правду. Что мне страшно, что с утра до вечера я слышу тебя, твой голос в моей голове. Я хотела ему сказать и про ночи тоже, что ты извиваешься ужасной лентой рядом со мной на кровати, но постеснялась. Он спросил, что мне говорит твой голос. Я ответила, ты говоришь, что я ничтожество, что не сумею жить без тебя, что не переживу суда. Он заметил, что судить будут не меня, а ее. Я сказала, что мучаюсь из-за тебя, он продолжал задавать вопросы, спросил – что именно меня мучает. Но я ответила только, что жалею, что не пошла в полицию раньше, тогда все сложилось бы иначе.
Сегодня у нас репетиция спектакля в актовом зале. Я прочитала «Повелителя мух» дюжину раз. Это успокаивает. Читать про других детей, которые оказались в ужасных обстоятельствах и совершили такое, чего сами от себя не ожидали.
