Хотя доктор и велел мистеру Лиону лежать в постели всю неделю, но тот не любил так надолго оставлять торговлю. Всего несколько дней спустя он отправился в лавку — и с радостью увидел, что во время его отсутствия мистер Уорбург поддерживал там чистоту и порядок. Еще приятнее было то, что некий богатый банкир заказал одни напольные часы для своей библиотеки, и вторые — для столовой. Кроме того, поступило несколько заказов на настольные часы, и все это мистер Уорбург аккуратно занес в конторскую книгу.
Осмотрев лавку, мистер Лион зашел на склад. Работа спорилась и там.
— Мы починили часы лорда Гренвилла, — сказал мистер Абрамсон, — и можем отправить их в его резиденцию, когда скажете.
— Насколько мне известно, резиденция уже закрыта на лето, ведь лондонский сезон закончился.
— И что ж нам делать с часами? Он намерен держать их здесь до весны?
— По чести говоря, не знаю, мистер Абрамсон. Но это хороший вопрос. Когда я узнаю ответ, то скажу вам.
— Я могу сейчас же отнести лорду записку, сэр, — предложил стоявший рядом Саймон.
Мистер Лион посмотрел на мальчика и устыдился, что хотя бы на миг позволил себе сомневаться в его невиновности. Он принес с собой небольшой подарок в знак дружбы — и протянул его мальчику, сказав:
— Дело не спешное, может подождать до завтра. Вот, возьми, это тминное печенье к чаю.
Затем он обратился к мистеру Абрамсону:
— Я немного устал и, пожалуй, пойду домой.
— Вызвать вам экипаж?
— Нет, благодарю вас, я пойду пешком. Но если понадоблюсь, пошлите за мной Саймона.
— Да, мистер Лион.
Хотя мистер Лион чувствовал сильную усталость и ему не следовало идти пешком до Девоншир-сквер, но он не хотел тратить деньги на такую непозволительную роскошь, как поездка в карете. Он пустился в путь, решив идти медленно, чтобы хватило сил. Поскольку в лавку он пришел под вечер, то к тому времени, как он добрался до угла Треднидл-стрит и Бишопсгейт, день уже был на исходе. Его силы также были на исходе, но он не поддался соблазну передохнуть в трактире «Бык», или «Зеленый дракон», или «Четыре лебедя». Мистер Лион хотел лишь одного — вернуться домой, в собственную кровать.
Уже стемнело, когда он дошел до Хаундсдич. Он знал, что безопаснее держаться главной улицы, но, будучи уже без сил, решил пойти короткой дорогой: по Фолл-элли, соединяющей Хаундсдич с Девоншир-сквер. Однако короткий путь оказался длиннее прочих, ибо на этой темной дороге он упал, сам не зная как. Впоследствии он мог припомнить только то, что внезапно двое — или, может быть, трое — мужчин выскочили из темноты и набросились на него, швырнув его на землю так быстро, что он не успел разглядеть их лица. Они обрушили на него град ударов, таких мощных, что он не знал, выживет ли после этого избиения. Один из бандитов прошипел ему в ухо: «Не ищи того, кто украл твою тысячу гиней. Обещай, не то перережу тебе горло».
Мистер Лион хотел пообещать, но не мог говорить: напавший схватил его как раз за то самое горло, которое он грозил перерезать. Пока мистер Лион силился объяснить, что он еле дышит, а говорить и подавно не может, он заметил нож в свободной руке бандита. Не сомневаясь, что его жизнь кончена, мистер Лион собрался уже прокричать «Шма Исраэль»[9] — но и это ему не удалось, ибо внезапно из темноты раздался звонкий голос: «В атаку!»
Через мгновение улица наполнилась звуками яростной битвы; во всяком случае, именно это услышал мистер Лион (он был слишком слаб, чтобы встать и посмотреть, что происходит).
Когда сражение завершилось — мистер Лион услышал, как тяжелые шаги торопливо удаляются по улице, — знакомый голос прошептал ему на ухо: «Вы целы, мистер Лион?»
— Саймон? — прохрипел он.
— Я шел за вами, сэр. Вы не сердитесь, что я рано ушел из лавки? Я боялся, что вы свалитесь где-нибудь на Бишопсгейт. Вы были очень бледный.
— Помогите ему встать, ребятки, — сказал кто-то, и мистер Лион почувствовал, как его поднимают и ставят на ноги.
— Не уверен, что смогу идти, — пробормотал он, попытавшись сделать шаг вперед.
— Вы доведете его домой, генерал Велик’он, правда ведь? — спросил Саймон.
— Обычно мои люди не оказывают услуг такого рода, — ответил Велик’он. — Но, думаю, нас не убудет, если мы поможем твоему хозяину.
— Я заплачу вам за помощь, — сказал мистер Лион.
— Сквайр, мы знаем о вашем положении. Ваши карманы еще более пусты, чем наши, так что не болтайте чепухи. Но вы должны сделать что-нибудь для юного Саймона, когда встанете на ноги. Это он прибежал к нам и рассказал, что вы бродите один по темному Ист-Энду. И знаете, сквайр, вы уже не мальчик, чтобы творить такие глупости.
Велик’он отдал приказ своему отряду, и через несколько минут они были уже у дома мистера Лиона. Отворив дверь, Перл охнула от ужаса: вся одежда мистера Лиона была изодрана и перепачкана кровью. К счастью, девушка не потеряла голову и не побежала к миссис Лион, с которой наверняка бы случился истерический припадок, если б она увидела мужа в столь плачевном состоянии. Вместо этого Перл побежала за отцом, камердинером Мешулламом Менделем, и тот вместе с Саймоном помог мистеру Лиону подняться в его комнату.
К тому времени, как семейство узнало о случившемся и бросилось к дверям, чтобы поблагодарить мальчишек, спасших мистера Лиона, — на крыльце уже никого не было. Велик’он и его отряд растворились в ночи.
Мистер Меламед читал, сидя в своей библиотеке, когда зазвенел колокольчик у входной двери. В доме было так тихо, что он услышал, как дворецкий идет по коридору к двери. Затем — к его удивлению, ибо час был уже поздний, — едва шаги стали удаляться от двери, приближаясь к библиотеке, как колокольчик вновь зазвенел.
Когда дворецкий вошел в библиотеку, в его руках был маленький серебряный поднос, на котором лежали два письма.
— Два письма? В такой час?
— Да, сэр. Приходили двое посыльных, один за другим.
Дворецкий положил письма на стол и вышел. Когда его гулкие шаги растаяли в тишине, мистер Меламед распечатал письма. Одно было от мистера Лиона, другое пришло с континента.
Он решил начать с послания мистера Лиона, и был изумлен его содержанием. Даже мистеру Меламеду не верилось, что Джейкоб Оппенгейм способен нанять пару головорезов и угрожать убить мистера Лиона. Маловероятно было и то, что Перси Гренвилл способен на такой радикальный шаг. И тем не менее это сделал человек, замешанный в краже, ведь угроза прозвучала весьма недвусмысленно.
Мистер Меламед не мог ответить на вопросы, возникшие у него по прочтении первого письма, поэтому он перешел ко второму. Если письмо мистера Лиона было кратким, то ответ ребе — еще короче. И, к великому разочарованию мистера Меламеда, ответ этот был так загадочен, что, по всей видимости, никак не мог помочь делу. Ребе написал лишь три слова:
