— Собрала? — заморгал Райли.
— А разве я не поеду с вами? — изумленно раскрыла глаза Дженни. — Снид говорил, вы заберете меня с собой, и миссис Эмерсон тоже говорила.
— Да-да, конечно же, поедешь. Просто я не ожидал, что ты уже собрала вещи.
— Я собирала их целую неделю. Вы очень долго сюда добирались.
— Несколько дней назад со мной произошел несчастный случай, — сказал Райли. — У меня разболелась нога, а то я бы уже давно приехал. Извини, Дженни.
— Как ваша нога? — вежливо справилась Дженни.
— Лучше. Гораздо лучше, — улыбнулся Райли. — Это твой чемодан?
Девочка кивнула.
— Но только я не могу его закрыть. Будьте любезны, помогите мне.
— А ты сядь на него, и я попробую застегнуть молнию. Что там внутри?
— Платья, медвежонок, мое новое зимнее пальто и сапоги с мехом внутри. Еще книги, карандаши и коллекция камней. — Она нахмурилась. — А также носки и трусики.
— Ты сама собирала чемодан?
— Да! Миссис Эмерсон ни за что не позволила бы мне взять с собой коллекцию камней, а Снид считает, что дети должны вести себя так, чтобы их не было слышно.
Последняя фраза, судя по всему, была точной цитатой. Морган вдруг обнаружила, что прониклась яростью к покойной Бет Слейтер. Не могла она, что ли, найти дворецкого, который любил бы детей, и домоправительницу, понимающую ценность коллекции камней? И еще девушка обратила внимание на то, что Дженни до сих пор ни разу не упомянула про своего дядю.
Девочка уселась на чемодан, но она была слишком легкой, и края молнии никак не хотели соединиться. Взглянув на высунувшуюся лапу плюшевого медвежонка, Дженни сказала:
— Попросите ее сесть рядом со мной.
Райли не сразу понял, в чем дело. Обернувшись, он увидел стоящую у дверей Морган, и она поняла, что он забыл про нее. Забыл начисто. Странно, почему это так задело ее, — если учесть обстоятельства?
— Морган… — смущенно произнес Райли. — Ну конечно… Дженни, это Морган Кассили, моя знакомая.
Девушка медленно прошла в комнату.
— Привет, Дженни. Я ничего не сломаю, если сяду на чемодан?
— Нет, наверное.
Морган села на чемодан.
— А у вас волосы прямо огнем горят.
Присев, Райли занялся молнией.
— Как кленовые листья осенью, — заметил он.
— Миссис Эмерсон во все блюда кладет красный перец. Прямо как взрыв.
Райли невольно улыбнулся, услышав это сравнение, Морган же интуитивно почувствовала, что одинокий ребенок, скучая по человеческому общению, замыкался в мирке своего воображения. И снова в ней вскипела ярость.
Райли продолжал возиться с молнией, и его голова оказалась у самого колена Морган. Девушке так захотелось погладить его, что ей пришлось сжать пальцы.
— У тебя, Дженни, волосы очень красивые, — сказала она первое, что пришло на ум. — Такие блестящие.
— Миссис Эмерсон споласкивает их в уксусе и выжимает с такой силой, что мне становится очень больно, — мимоходом заметила девочка. — Ну, вот и все, закрыли. Теперь можно отпускать.
— Дженни, я остановился здесь в гостинице, а ехать в Мэн прямо сейчас нельзя, так как прежде необходимо уладить кое-какие формальности. Ты точно не хочешь здесь оставаться? Я сюда больше не вернусь.
— Я хочу уехать отсюда, — сказала Дженни, тыча в ковер носком ноги, обутой в дорогую туфельку. Морган увидела, что у нее даже на носочках наглажены стрелки. — Без мамы здесь очень плохо.
— Хорошо, — стиснул зубы Райли. — Мы попросим Снида отнести чемодан в машину, и ты со всеми попрощаешься.
Как выяснилось, без прощаний можно было бы легко обойтись. Миссис Эмерсон, накрахмаленная с ног до головы, даже не подумала обнять ребенка. Снид ограничился едва заметным кивком и намеком на улыбку.
— Надо попрощаться с твоим дядей, — предложил Райли.
Впервые в голосе Дженни прозвучало настоящее чувство.
— Не хочу. Я его не люблю.
— Что ж, в таком случае пошли.
Взяв дочь за руку, Райли вывел ее на залитую солнечным светом улицу. Дженни не сопротивлялась, но, как только они сели в машину, осторожно высвободила руку.
Райли с девочкой устроились сзади, а Морган села за руль. Будто наемный шофер, печально подумала она, отъезжая от унылого серого здания. В зеркальце заднего вида она увидела, как у Дженни на глаза навернулись слезы и Райли, отказавшись от ненужных слов утешения, молча протянул ей платок.
Пока, несмотря на неожиданно свалившееся на него отцовство, Райли держится превосходно, подумала Морган, и от этой мысли ей почему-то стало грустно.
В гостинице Райли снял еще один номер, соседний с тем, где поселились они с Морган. Увидев, что в их комнате две кровати, Дженни спросила у него:
— Вы здесь спите?
— Да.
— Тогда я тоже буду здесь спать.
— Но здесь же рядом другая комната, — заметил Райли, открывая дверь в смежный номер.
— Мне ночью одной страшно. Под кроватью живут злые пауки. Страшные и волосатые. Миссис Эмерсон говорит, они кусают непослушных детей.
Сглотнув комок в горле размером с Эверест, Морган постаралась произнести как можно спокойнее:
— Все в порядке. Мы с тобой поменяемся местами.
Она стала переносить свои вещи в соседний номер, стараясь отделаться от гнетущего ощущения того, что ее выгнали. Если быть точным, из рая.
Пообедали они в ресторане при гостинице. За столом Дженни вела себя безукоризненно; но Морган до сих пор ни разу не слышала ее смех. После обеда Райли предложил пройтись по магазинам.
— Когда ты переедешь ко мне в Мэн, тебе придется много ходить в джинсах, — сказал он. — Так что давай заглянем в твой чемодан и узнаем, что нам нужно.
— Маме не нравились джинсы.
— Однако в школе все ходят в джинсах.
— Значит, я тоже буду ходить в школу? — просияла девочка. — В настоящую школу?
— Ты будешь ездить в нее на большом желтом автобусе, — подтвердил Райли.
— Вот здорово! — наградила его очаровательной беззубой улыбкой Дженни.
Райли улыбнулся ей в ответ, и Морган подумала, что сейчас она является свидетелем первых ниточек любви, которая свяжет отца и дочь.
— Ваша знакомая пойдет с нами? — спросила Дженни.
— А ты хочешь? — Испытывая неловкость, Райли поморщился.
— Я никогда не выходила из дома со Снидом или дядей Лоренсом.
То есть с мужчиной.
— Разумеется, Морган пойдет с нами, — сказал Райли, склоняясь над чемоданом.
