— Да, я ношу твоего ребенка.
— Внутри тебя растет наш ребенок, — медленно проговорил он и посмотрел на ее бледное, напряженное лицо. — Так вот почему тебя тошнит. — Он подошел к Дженнифер.
— Да.
— Я не понимаю. Когда мы первый раз занимались любовью, ты сказала, что пользуешься средствами защиты. — Алексу было просто необходимо дотронуться до нее, он протянул руку, но Дженнифер отпрянула.
— Я знаю, о чем ты подумал. — Дженнифер была не в силах больше сдерживать слезы. — Но, Алекс, я не хотела обманывать тебя.
Пытаясь не разрыдаться, Дженнифер закрыла лицо руками. Боже, ну почему он просто не подписал ее заявление? Она вытерла слезы и глухо произнесла:
— Той ночью, когда мы застряли в горох… когда мы первый раз занимались любовью, я намеревалась забеременеть от тебя.
Глава двенадцатая
Алекс растерялся.
— О чем ты говоришь? Ты же сказала, что нам не надо предохраняться.
— Я знаю, прости меня, — виновато произнесла Дженнифер. Она хотела, чтобы он понял ее, и рассказала о клинике искусственного оплодотворения и об аукционе холостяков. — Кейси подговорила меня принять участие, и я согласилась. Подруга постоянно повторяла, что зачать ребенка, занимаясь сексом, намного лучше, чем с помощью пробирки. Да, я сглупила и послушалась ее.
— Подожди минутку, давай разберемся. Ты собиралась провести ночь с незнакомцем?
Дженнифер смутилась.
— Ты же меня знаешь, я не смогла бы поступить так безответственно.
— Раньше я думал, что знаю тебя. — Алекс был подавлен. Впервые в жизни он встретил женщину, которую полюбил, которой верил, на которой собирался жениться…
— Когда я выиграла, то поняла, каким идиотским был мой поступок. Я умоляла Кейси пойти вместо меня, но потом узнала, что выиграла свидание с тобой. С тобой… — Ее глаза снова наполнились слезами. — Я так давно люблю тебя… и тогда я представила, как здорово будет, если я рожу твоего ребенка. Нашего ребенка.
— Хватит, — процедил Алекс сквозь зубы, — не желаю больше ничего слушать. — Она разбила ему сердце. Она не подумала, что он будет чувствовать, а просто использовала его.
— Я была в отчаянии. Через несколько дней мне должно исполниться тридцать. Ни о чем, кроме ребенка, я и думать не могла. А еще я безумно тебя любила.
Алекс приблизился к ней, на его лице застыло каменное выражение.
— Да, ты так сильно меня любила, что решила воспользоваться мною, чтобы забеременеть.
— Но ты же не замечал меня как женщину. Мы проработали бок о бок много лет, и ты ни разу не проявил ко мне никаких чувств.
— Потому что ценил и уважал тебя. Я не хотел причинить тебе боль. — Алекс не мог поверить, как сильно заблуждался на ее счет.
— Я понимаю, что поступила нехорошо…
— Нехорошо? — Он горько рассмеялся. — Нехорошо. Ты подобрала не совсем то слово. — До Алекса начала доходить вся тяжесть совершенного ею обмана. — Ты все заранее спланировала. Неужели ни на минуту не засомневалась?
— Конечно, я мучилась! — воскликнула Дженнифер, но Алекс отвернулся от нее. Она схватила его за руку и попыталась притянуть к себе. — Ты можешь выслушать меня? Я знала, как плохо поступаю. Помнишь ту ночь, когда мы занимались любовью? Я ведь пыталась все прекратить, отдалиться от тебя.
— Не очень-то ты и старалась. — Алекс высвободил руку и засунул ее в карман. — В Вермонте мы занимались сексом не один раз, и ты даже не удосужилась предупредить, что не пользуешься контрацептивами.
— Когда мы занимались любовью в первый раз, я пыталась все объяснить, но ты поцеловал меня, и я забыла обо всем на свете. — Дженнифер посмотрела в глаза Алексу, пытаясь уловить хоть малейший признак понимания. — Я же сказала, что была не права. Следовало признаться в первый же день, но я так хотела быть с тобой.
— Да, и продолжать меня использовать, — грустно произнес Алекс. — Теперь я понимаю, почему ты хотела, чтобы наши отношения закончились по приезде домой. — В тот момент он так сильно хотел ее, что был согласен на все, и дорого заплатил за свою доверчивость. — Хватит оправдываться, просто признай, что я тебе никогда не был нужен. Ты желала ребенка, вот и все, а я был всего лишь подходящим инструментом для достижения твоей цели.
— Нет, я…
— А ты задумывалась над тем, как будешь воспитывать этого ребенка? Ты хотела, чтобы он рос без отца?
Дженнифер уловила нотки презрения в его тоне.
— Я бы очень хотела, чтобы у моего ребенка был отец, но знала, как ты относишься к семье и детям. Я… я не хотела, чтобы ты чувствовал себя обязанным, принимать участие в воспитании этого ребенка.
— Обязанным? Черт, мне ли не знать, что испытывает отвергнутый ребенок? Меня вырастил отец, которому, по большому счету, было на меня наплевать. Так что я все равно буду чувствовать себя обязанным. — На лице Алекса отразилась решительность. — Мой ребенок не повторит моей судьбы, в его жизни будет настоящий отец.
Дженнифер была потрясена. Неужели он и вправду хочет стать отцом? Или это уловка, и он задумал отобрать у нее ребенка? Боже, только не это.
— Алекс, выслушай меня…
— Зачем? Чтобы ты снова меня обманула? — Алекс бросился к двери и резко ее открыл. Дженнифер устремилась за ним и схватила его за руку.
— Я полюбила тебя и не желала обидеть, я всего лишь хотела, чтобы ты тоже полюбил меня.
Алекс изумленно посмотрел на нее.
— Ты получила, что хотела. — Он высвободил руку и захлопнул за собой дверь.
Она все разрушила. Она предвидела такой конец. Дженнифер вошла в комнату, бросилась на постель и зарыдала в подушку. Алекс любит ее. Вернее, любил. Только мгновение длилось признание в любви, которое она так хотела услышать.
Ее рука легла на живот. Как бы то ни было, она никогда не пожалеет о том, что носит ребенка Алекса. Даже если это будет означать, что им не суждено быть вместе.
Дженнифер легла на спину и уставилась в потолок. Откуда ей было знать, что она ему небезразлична? Если бы он хоть как-то намекнул…
Но ей некого винить, кроме себя. Возможно, все сложилось бы иначе, если бы она рассказала Алексу о своих чувствах. Может, тогда у них был бы шанс создать семью.
«Я люблю тебя».
Дженнифер даже представить себе не могла, чего ему стоило это признание. Алекс невлюбчивый человек, он никогда не чувствовал любви со стороны родителей. Лишь ни к кому сильно не привязываясь, он мог защитить себя. А она, как и все, его обманула. Нет, даже не обманула, она поступила хуже: подло его предала.
Господи, только бы Алекс любил своего ребенка. Она ему не нужна, так пусть же хоть малыш ощущает его любовь.
