Она взглянула на то, как вольно и свободно он чувствует себя в волнах, как крепки его мышцы и как затуманились глаза, и не поверила Барту.
— До острова десять метров, — возразила она. — Ты вполне можешь передохнуть там, прежде чем отправишься в обратный путь.
— Да? Хорошо, как скажешь, дорогая, — с покорной миной согласился Барт, оттолкнулся от борта и сделал несколько гребков в сторону берега. Но тут же вскрикнул и с головой скрылся под водой.
— Барт! Барт, что с тобой? — вскрикнула Алрика. — Ты меня разыгрываешь?
Он с шумом вынырнул, захлебываясь и отплевываясь от соленой воды, всплеснул руками и снова ушел под воду с головой.
Раздумывать было некогда. Алрика вскочила, бросилась в воду и устремилась к тому месту, где только что скрылся Барт.
— Ногу свело.
— Ладно, давай забирайся в лодку. Держись за плечо, — предложила она.
Вместо этого Барт нежно обхватил ее за талию и, уцепившись второй рукой за борт, помог ей забраться в моторку. После чего последовал за ней и сам.
Алрика села на дно лодки, отдуваясь, обернулась к Барту… И только тут обнаружила, что он плавал в том же виде, что она загорала, — обнаженным.
— Мне кажется, ты сплутовал, — подозрительно прищурилась она.
— Да? Может быть, — хитро улыбаясь, пожал плечами Барт, обнял Алрику и прижал свои губы к ее соленым губам.
Она не пыталась противиться его поцелую, обмякла в его руках и почувствовала, как горячее желание разливается по бедрам от близости обнаженного тела Барта.
Не прекращая поцелуя, он уложил ее на дно лодки и стал ласкать. А потом оторвался от ее губ, слегка отстранился и прошептал:
Она всхлипнула, обняла его за шею и прижалась к нему всем телом.
Волны напевали свою извечную мелодию, радостно пенясь и аккомпанируя их любви.
ГЛАВА 7
Они вошли во двор домика, где жили Алрика и дети, сияя от счастья и держась за руки. Свободной рукой Барт катил ее велосипед.
Да, я капитулировала, но что в этом плохого? — говорила себе Алрика. Если желание еще живо в нас, может быть, и любовь не умерла? Барт смотрел на нее с такой нежностью, он был так ласков, что у Алрики не было никаких оснований для тревоги. Ее рука лежала в его горячей ладони, и это дарило ей такое сладкое и давно забытое чувство… Ты не одна! — пела ее душа.
Когда они вошли в прихожую и Алрика сделала шаг к лестнице, Барт обнял ее сзади и прижался к ней всем телом, склонив голову и зарывшись лицом в ее золотистые волосы.
— Ты пахнешь солнцем, — сообщил он.
— А как пахнет солнце? — с улыбкой спросила она.
— Тобой, — ответил Барт.
Это был их любимый ритуал, который повторялся так много раз когда-то, когда они были вместе… Алрика чуть не разрыдалась от счастья.
— Пора будить малышей, — ответила она, но не нашла в себе сил отстраниться, и они стояли у лестницы еще минут пять, целуя и лаская друг друга.
Потом они поднялись в детскую и вместе разбудили Томми и Сэмми. Потом все четверо завтракали в кухне, широко распахнув окна, выходившие на море. Мальчики очень радовались, что к ним пришел дядя Барт, и наперебой потчевали его то печеньем, то рогаликами.
Алрика краем уха слушала их веселую болтовню, кивала и даже пыталась отвечать, хоть иногда и выходило невпопад. Улыбка не сходила с ее припухших губ, глаза светились от счастья, а в памяти прокручивались сцены их сегодняшней близости — такой неожиданной и такой желанной.
От него не укрылось ее состояние. И он использовал каждый удобный случай, чтобы незаметно притронуться к ней. Когда Алрика наклонилась из-за его плеча, чтобы поставить на стол кофейник, он погладил ее бедро. Когда передавала ему сахарницу, нежно коснулся ее руки. И эти знаки внимания питали ее радость и надежду на лучшее.
Прозвенел дверной звонок — это пришла Молли.
— Я открою, — бросила Алрика и выпорхнула в прихожую.
Когда она вернулась вместе с няней, глазам обеих женщин предстала трогательная картина. Барт, пытаясь урезонить расшалившихся близнецов, начал кормить их с ложечки.
Томми и Сэмми хулиганили, ловили ложку зубами, кивали друг на друга:
— Его покорми! Нет, его покорми!
Но все-таки ели свои овсяные хлопья.
— Барт, они уже большие и вполне справятся сами! — пыталась возразить Алрика.
— Ну и что? Я тоже большой, — лукаво возразил Барт. — Но я бы не отказался, чтобы меня кто-то покормил с ложечки.
— Вот как? Ну ладно, — включилась в игру Алрика. — Давай: ложечку за ма-а-аму…
И она отправила полную ложку сладких хлопьев в рот Барту.
— Разбалуете детишек, — укоризненно проворчала Молли, выходя с кухни. Но на лице ее светилось довольное выражение. Она была рада за хозяйку.
Навстречу автомобилю неслись симпатичные домики Сен-Круза. Городок живописно раскинулся на высоком берегу океана, спускаясь по скалистому склону почти к самой воде. Лента шоссе тянулась вдоль побережья, и справа от автомобиля поблескивала голубовато-серебряными искрами водная гладь.
Алрика сидела рядом с Бартом, откинувшись на спинку сиденья, и вполголоса напевала мотивчик, несущийся из радиоприемника.
— Ну вот, почти приехали, — сообщил Барт, взглянув на дорожный указатель. — Скажи, когда нужно будет поворачивать.
— Через два квартала, — махнула рукой Алрика. Ей было почти жаль, что дорога до Сен-Круза так коротка. Она бы ехала и ехала рядом с любимым, ни о чем не думая и блаженно прикрыв глаза.
— Кстати, ты звонила родителям? — спросил он. — Они знают, что мы должны приехать?
— Я сказала, что приеду с одним человеком, который готов им помочь. Кажется, они не поняли, что речь идет о тебе, — призналась Рики. — Мне казалось, что лучше сказать об этом лично.
— Ну не сказала — так не сказала, — хмыкнул Барт. — Надеюсь, они не встретят меня разрядом из карабина.
— Нет, не встретят, — успокоила его Алрика. — У них нет карабина. У папы только «Смит энд Вессон».
— О, а вот и наша Алрика! — Мама открыла калитку, раскрывая объятия навстречу вышедшей из машины дочери. — Здравствуй, дорогая!
— Здравствуй, мамуль! Привет, пап. Здрасьте, тетя Телма! — Алрика поцеловала маму и приветственно помахала рукой отцу и тетке, встречающим гостей на крыльце.
Тем временем Барт тоже выбрался из автомобиля. Улыбки на лицах сменились растерянными выражениями — никто явно не ожидал, что загадочный «один человек» окажется Бартоном Элдриджем. Видимо, они решили, что речь идет о новом женихе дочери.
