— Я сделала свой выбор. Обратного пути нет. — На его лице появилась легкая улыбка, в которой ей почудилась ирония, и она смущенно спросила: — Может быть, я слишком тороплю события?
Он взял ее руку и поднес к губам.
— Нисколько.
Ванесса настороженно посмотрела на него.
— Послушай, если ты считаешь, что я беру на себя слишком много…
— Перестань. Это единственный способ выйти из тупика, в который мы себя загнали, — мягко сказал Эдвард, обнимая ее, и начал целовать.
Едва его губы коснулись ее рта, как она тут же забыла обо всех своих опасениях. Они снова стояли так, что Ванессе было видно собственное отражение в зеркале. Она наблюдала, как Эдвард стягивает с нее блузку, и это зрелище странно возбуждало ее.
Он с удивлением уставился на серый шелковый бюстгальтер, украшенный вышитыми розами.
— Это мой любимый, — краснея, выдохнула девушка.
— А я уж было решил, что ты надела его специально, чтобы свести меня с ума, — прошептал Эдвард.
— Нет, я ведь не знала, что тебе понравится. — Она покраснела еще больше. — Вообще-то, это гарнитур. Комплект с трусиками.
Он негромко рассмеялся и взялся за пуговицу ее джинсов.
— Так значит, скромница мисс Перри питает тайную страсть к изысканному нижнему белью?
— Да, — признала Ванесса.
— Я надеюсь, она не станет возражать, если я сниму с нее джинсы, чтобы оценить весь гарнитур по достоинству?
— Не станет, — с улыбкой сказала девушка, постепенно преодолевая смущение. — Но только после того, как ты снимешь с себя вот это. — Она слегка потянула вверх его тонкий спортивный джемпер. — Мы должны быть в равном положении.
Эдвард быстро стянул джемпер через голову.
— Так лучше?
— Угу.
Она прижалась щекой к его груди и рассмеялась.
— Что тебя так развеселило? — слегка обиженно спросил он.
— Ничего. Просто я вспомнила, как ты пел, когда мылся. Это было очень забавно.
— А-а. Я надеялся, что ты этого не слышала.
Ванесса подняла голову. В ее глазах плясали веселые огоньки, но уже в следующую секунду их выражение изменилось, потому что застежка лифчика негромко щелкнула, бретельки скользнули по плечам, и изящная шелковая вещица с тихим шелестом упала на пол.
Эдвард не сделал попытки дотронуться до Ванессы, но то ли под его взглядом, то ли от холодного ночного воздуха соски ее напряглись и встали торчком. У него вырвался дрожащий вздох, и он накрыл ее груди своими большими ладонями.
— Потрясающе, — пробормотал он. — А теперь можно взглянуть на трусики?
У Ванессы хватило сил только на то, чтобы кивнуть. Все еще стоя перед зеркалом, они помогли друг другу раздеться. Шелковые вышитые трусики вызвали на губах Эдварда улыбку, но их вскоре постигла та же участь, что и первый предмет изысканного гарнитура.
Ничто более не разделяло их тела. Они впитывали вкус и запах друг друга, изучали на ощупь незнакомые формы и линии, чувствуя, как стремительно нарастает пульсирующее желание. Наконец, когда Ванесса обняла Эдварда за шею, он обхватил ее за бедра и приподнял. Они упали на кровать.
Эдвард был искусен в ласках, то страстных, то нежных, то озорных, и ни на мгновение не позволил Ванессе усомниться в том, что безумно хочет ее. Возвращение к чувственным радостям после стольких лет целомудрия было подобно для нее пробуждению от долгого сна. С изумленным восторгом она погружалась в волны наслаждения, пока последний всплеск не заставил замереть их обоих.
Эдвард нежно обнял ее и укрыл одеялом. Они лежали в томной дреме, и он ласково гладил ее по волосам, пока она не уснула.
Когда утром Ванесса открыла глаза, то увидела, что Эдвард, уже одетый, сидит на краю кровати.
Сладко потянувшись, она приподнялась на локте и с улыбкой сказала:
— Доброе утро. Тебе не обязательно было дожидаться, когда я проснусь. Если тебе надо работать…
— Я не собираюсь сегодня работать, — возразил он, не сводя с нее глаз.
В неярком свете раннего утра молочно-белая кожа обнаженных женских плеч матово поблескивала, словно слоновая кость. Синие глаза Ванессы сияли, как сапфиры, и вся она была полна томной неги.
— Спасибо, — прошептала она хрипловатым голосом.
— Не надо благодарности, — негромко сказал Эдвард. — Это было взаимно. Кстати, у меня есть неплохая идея. Я встал примерно час назад и уже все приготовил. Тебе осталось только одеться.
— Для чего? — удивилась Ванесса.
Взгляд Эдварда снова скользнул по ее голым плечам, затем по обрисованной тонким одеялом фигуре.
— Я понимаю, на что ты намекаешь. Конечно, если ты настаиваешь…
— Я вовсе не это имела в виду! — сердито воскликнула она. — Просто не знаю, надевать мне рабочую одежду или домашнюю!
Эдвард ухмыльнулся во весь рот.
— Успокойся, я понял тебя правильно, просто не удержался от того, чтобы немного поддразнить. Одевайся для поездки верхом. Я уже оседлал своего коня и Билли. Думаю, прогулка к водопаду и купание — это не такая уж плохая идея? — Он вопросительно смотрел на Ванессу. — Как ты считаешь?
Она быстро села на кровати, не обращая внимания на то, что одеяло упало к талии, обнажив ее грудь.
— Эдвард, ты просто гений!
Это было похоже на сказку. Лошади галопом мчались по равнине, пробуждающейся навстречу новому дню. Их стремительный бег вспугнул пару эму с выводком полосатых птенцов. Взрослые птицы даже пробежали с десяток метров следом за лошадьми, но затем вернулись к своим детенышам.
Ванесса рывком сняла с себя шляпу и закричала, выражая свой восторг. Ее конь летел, едва касаясь копытами земли, расстилавшейся во все стороны розовато-бежевым ковром с серебристо-зелеными пятнами растительности. Воздух был холодным, но прозрачным и чистым, как хрусталь. Лимонные и оранжевые краски, возвещавшие скорый восход, побледнели, и из-за горизонта показалось солнце. С его появлением на приземистых кустах маленькими бриллиантами засверкали капельки росы и меж ветвей заблестели нити паутины.
Эдвард и Ванесса опустили поводья, и лошади пошли шагом. У водопада их ожидало новое чудо. С ближайших деревьев с изумленным щебетом выпорхнули стайки какаду, белых с серыми хохолками и розовых. Птиц было так много, что Ванесса застыла в изумлении.
— В прошлый раз я такого не видела! — воскликнула она и, спешившись, похлопала коня по взмокшей шее.
— Наверное, в прошлый раз мы их спугнули, потому что были на машине. Или они перебрались сюда оттуда, где пересох какой-нибудь ручей, — ответил Эдвард.
Он был одет, как местные пастухи, — в широкополую шляпу, плащ с капюшоном, клетчатую фланелевую рубашку и короткие сапоги.
