Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
— Запомните или, как говорится в народе, «зарубите себе на носу»… Армия… является олицетворением государственного строя — а война является экзаменом государственного строя и армии. Если эти оба фактора не соответствуют настроению и нуждам народных масс, то они на экзамене провалятся.
Безответственное правительство выдвигало на главнейшие посты военного ведомства лиц не по способностям, не тех или иных убеждений, а лиц ему удобных и угодных, в большинстве случаев совершенно без всяких убеждений и заботящихся только о том, чтобы им было хорошо. Можно спорить или соглашаться со взглядами или убеждениями отдельного лица или отдельной правящей партии, можно её критиковать или одобрять, но о лицах безличных и заботящихся только о своём благе спорить не приходится, и остаётся сказать, что они в лучшем случае бесполезны, а почти всегда вредны. Такое положение в русской армии тянулось десятки лет. Маленькая встряска и улучшение были во времена Милютина, но в последующие годы отношение к подготовке армии резко ухудшилось. (…)
Безответственные и удобные люди выбирали себе таких же безответственных и удобных подчинённых. А о том, что когда-нибудь может настать экзамен государству и армии — никто из них не задумывался. Даже система аттестации была поставлена фактически на несоответственных началах, и разврат в этом вопросе доходил до таких размеров, что начальник давал отличную аттестацию заведомо никуда не годному подчинённому, только чтобы он скорее от него ушёл, получив другое назначение, часто с повышением.
…произошло характерное явление: на манёврах, и в Японскую войну, и в последнюю Европейскую роты и батальоны и иногда полки действовали великолепно. Действие же полков уже начинало иногда прихрамывать. А чем выше было войсковое соединение, тем дело шло хуже и хуже. Высший комсостав в большинстве своём не умел управлять своими частями и для занимаемых должностей не годился. Результатом этого явления были Сальдау, Восточная Пруссия, Варшава (1914 г.), Лодзь, когда наши силы превосходили силы врага иногда почти вдвое. В результате этих поражений мы проиграли кампанию. С германским комсоставом наш комсостав бороться не мог — тогда как роты и батальоны боролись с успехом. (…)
В начале 1915 года я командовал ротой лейб-гвардейского Финляндского полка, т. е. ротой, на которую обращается в полку наибольшее внимание. Вернувшись после ранения, я застал в ней 171 ратника, 7 кадровых солдат и 1 прапорщика, т. е. даже комсостав роты пришлось назначать из совершенно необученных ратников. Во всём полку оставалось 7 кадровых офицеров, и это было не исключение, а скорее правило в начале 1915 года, т. е. до летнего германского наступления, когда русская армия фактически перестала существовать и превратилась в совершенно новое ополчение со старыми названиями. (…)
Наше безответственное правительство ничто не умело сделать… смотрели на армию, как на пушечное мясо, которое авось как-нибудь своим количеством раздавит противника. (…)
В конце лета 1916 г. Финляндский полк получал 30-ю тысячу комплектования — сколько же раз менялся состав трудовых бойцов! — а комсостав всё дополнялся и дополнялся необученными лицами, не бывшими в состоянии обучить и руководить в бою своими подчинёнными. (…)
Временное правительство — надо отдать ему полную справедливость — напрягло все силы для доставки военного снаряжения, и войска были перегружены орудиями и снарядами. Но что могли сделать поздние дары союзников, что могла сделать техника без духа? Над этим непременно важно и нужно задуматься. Тем более если не все, то очень многие из вас обязательно достигнут значительных вершин…
2
Белое дело. Теперь уже мало кто знает о нём, а тем более мало кто понимает его сущность. В книге «За Россию и Свободу. Подвиг Белого дела. 1917–1923 гг.» её автор Тихон Троянов попытался объяснить это с точки зрения той стороны. Выслушаем же автора, пытаясь понять и Якова Александровича Слащёва, который из всех возможных вариантов выбрал именно Белое дело, искренне убеждённый в его правоте.
«Часть представителей старой элиты предпочла как можно быстрее бежать из обезумевшей страны, по возможности увезя с собой деньги и драгоценности. Самым ловким это удалось, другие вырвались «как бы из огня», лишившись всего имущества, третьи были схвачены и погибли в застенках ЧК. Были и такие, кто по разным причинам пошёл на сотрудничество с большевиками. Одни, понимая свою вину перед народом и наивно веря в идеалы революции, другие — предполагая сделать успешную карьеру при новой власти. Были и такие, кто, не идя ни на какое сотрудничество с коммунистами, решили испить чашу страданий до конца, понимая, что в свершившейся катастрофе есть и доля вины их предков. Судьба почти всех их казалась печальной — лишь единицы сохранили жизнь и избежали застенков и лагерей. В той или иной степени соучастниками большевиков или пассивными наблюдателями чинимых ими преступников оказалось большинство жителей России. Большинство, но не все.
Отдельные граждански мыслящие образованные люди, принадлежавшие чуть ли ни ко всем национальностям и исповеданьям рухнувшей Империи, приняли решение силой сопротивляться нахлынувшему злу. Уже между февралём и октябрём 1917 года в разных городах страны стали создаваться группы патриотов, которые выступали за восстановление порядка в тылу и на фронте, за возобновление боевых действий против наступающих австро-германцев, за непримиримую борьбу с предателями, сеющими на немецкие деньги революционную смуту. В большинстве своём это были молодые офицеры и учащиеся военных училищ, но с ними вместе сражались и их гражданские друзья и единомышленники. Рядом с мужчинами в этих первых антибольшевицких организациях работали и мужественные женщины. Их, как могли, поддерживали боевые генералы и адмиралы, государственные служащие, профессора университетов, национально мыслящие предприниматели.
Эти люди вовсе не были безоглядными приверженцами старого дореволюционного порядка. Имея образование и политический опыт, они лучше других понимали все несовершенства, всю неправду старой России. Но они любили свою родину, желали исправления её недостатков, а не её гибели. Очень характерно, что основу антибольшевицкого движения составили не аристократы, не выходцы из былых привилегированных групп Императорской России, но внуки крепостных крестьян, сыновья рабочих, казаки, получившие среднее специальное и высшее образование, ставшие офицерами, учителями, банковскими служащими, предпринимателями, инженерами. Они твёрдо верили, что если удастся победить разрушителей страны — большевиков, восстановить порядок, мир, закон, довести страну до свободно избранного всем населением Учредительного Собрания, то вся Россия изменится в ближайшие годы и десятилетия так же, как изменились их судьбы. Далеко не все из них надеялись на скорую победу. Неравенство сил было слишком очевидным, враждебность к заговорщикам большинства простого народа — явной. Но в этих отчаянных обстоятельствах участники антибольшевицких движений сознательно стремились к жертвенному подвигу: или они пробудят своей борьбой здоровые силы в русском народе, или своим мужеством, своей беззаветной верностью отчизне дадут пример для подражания будущим поколениям, которым Бог судит возродить отечество.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
