Мы вышли наружу. Маша присела на корточки, а я остался стоять.
– Ты не знал, зачем мы здесь собираемся? Тьфу, я неправильно выразилась – ты еще подумаешь, что мы приходим сюда трахаться. Нет, здесь ребята репетируют, а сегодня просто репетиции нет, и мы решили просто попить пива.
– Просто попить пива? – угрюмо переспросил я. – Интересное у вас получается «пиво». Нет, Андрей мне ничего не говорил. Откуда я знал, что у вас здесь притон?
Маша пьяно фыркнула.
– Чего ты смеешься? – заорал я, чувствуя себя полным идиотом. Она убрала руку с моего плеча и задумчиво произнесла:
– Знаешь, в первый раз вижу такого парня, как ты. Рада, что мы познакомились.
Я смотрел на нее и думал, какой я на самом деле оторванный от реальности человек. Всего десять минут назад я вполне серьезно считал, что Тэла – девушка моей мечты, которую так долго ждал. А она оказалась обычной шлюхой.
– Ты против секса? – неожиданно спросила она.
– Я считаю, что секс без любви… – начал я и вдруг подумал, что это звучит смешно. И замолк.
– Я с тобой согласна. Полностью согласна. Но и ты согласись, разве нужно отказываться от секса, если нет любви?
– Нужно, – упрямо сказал я. – Нужно.
Маша устало покачала головой и вздохнула:
– Ты пока просто не понимаешь этого. Секс – это не страшно. Секс – это ерунда. Ты наслаждаешься мной, а я наслаждаюсь тобой. Вот и все. Ну, а если человек вообще никогда в жизни не влюблялся? Он должен умереть девственником?
– Если не влюблялся, то ему можно только посочувствовать.
– Денис, ты хороший парень, – зевнула она, – но совершенно не ориентируешься в жизни. У тебя есть девушка? Хотя… можно не спрашивать – если есть, ты сюда бы не пришел, ведь так?
– Так. У меня и не было никогда девушки, не везло. И я еще никогда ни с кем не спал! – закричал я.
Маша кашлянула.
– Да знаю я это. Знаю и завидую той девушке, которой ты достанешься. Но мы живем в совершенно другом мире, очень сложном и жестоком, и если ты не изменишься, можешь сломаться.
– Не сломаюсь! – почти выкрикнул я. – Надеюсь, я встречу ту девушку, которая будет понимать меня. Я в этом уверен, понимаешь, а?
– Я буду рада за тебя, Денис. Но научись не смешивать… Впрочем, ты меня не поймешь. И вообще, живи сегодняшним днем.
– Зачем?
Тэла, улыбаясь, рассматривала меня как диковинную зверушку.
– А как ты вообще, Денис, представляешь себе… – спросила она, смеясь уголками губ, – ну, свой первый раз с девушкой?
– Не знаю, – краснея, ответил я. – Наверное, дома, в уютной обстановке, с романтической музыкой…
– Свечи забыл, – вроде бы серьезно сказала она.
– Можно и свечи, – согласился я. – Но ведь главное – с кем, а не где…
Маша, прищурив глаза, сказала:
– Неужели такие, как ты, еще остались? Первый раз встречаю парня, который меня не хочет. Который верит в любовь и все такое прочее. Я очень-очень рада, что Щорс познакомил нас.
И приблизив свое лицо к моему, она прошептала:
– Хватит слов, масик. Я тебя хочу.
Ее руки обвили мою шею, губы прижались к губам, и я потерял голову…
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
12 июля 1999 года, понедельник
РАССКАЗЫВАЕТ КИРИЛЛ МАРЦЕВ (ОМАР)
День начался со скандала, устроенного моим отцом. Ему вдруг понадобился специальный научный журнал, про который он полгода не вспоминал. Безрезультатно обыскав все полки, отец обвинил в пропаже мать. Мать сначала оправдывалась, а затем тоже вскипела, и они ушли на работу, не разговаривая друг с другом.
Я залез под душ и вдруг вспомнил, что давал такой журнал Андрею, которому он был нужен для института, месяца три назад.
Щорс взял трубку сразу, словно ждал моего звонка:
– Привет.
– Здорово. Слушай, мне срочно нужен журнал, который я тебе давал.
Андрей сразу понял, о чем речь. Немного подумав, он произнес:
– Нет его у меня. Я, помню, хотел тебе отдать, взял его, но по пути к кому-то зашел, то ли к Бару, то ли к Глайзеру. У кого-то из них оставил.
Я разозлился, но ругаться не стал. Что толку с дурака?
Глайзер тоже был дома. На мой вопрос про журнал он долго не отвечал, вспоминая, но в конце концов обрадовал меня:
– Да, зеленый такой?
– Зеленый. Можешь занести его сейчас?
– Не, не могу, занят. Лучше ты заходи.
Я подумал.
– Хорошо. Через полчаса буду.
Когда я пришел к нему, то застал его на лестничной площадке. Он мазал свою кожаную куртку каким-то гуталином, провоняв им весь подъезд.
– Да вроде не сезон еще, – сказал я.
– Не сезон, – кивнул Макс. – Заходи пока, сейчас я закончу.
Я был только рад избавиться от этого запаха.
– А журнал где?
– Я не знаю, еще не искал. Где-то в тумбочках.
Зевая, я прошел в комнату и сел на диван. Возле дивана стоял небольшой шкаф и пара тумбочек к нему. Одна из них была приоткрыта, виднелись какие-то старые газеты, рисунки, и я быстренько пересмотрел их, надеясь найти журнал. В самом низу, под кипой газет, моя рука наткнулась на что-то твердое. Я приподнял пожелтевший лист «Московского комсомольца» и увидел автомат Калашникова. А рядом – несколько лимонок.
– Омар! – закричал вошедший Глайзер. – Какого черта ты сюда залез? Кто тебя просил?
– Журнал искал, – ответил я. – Откуда «калаш»?
– Какое тебе дело? Забудь про него.
– И лимонки, – добавил я, – откуда это? Да не бойся, ты же знаешь, что никто об этом больше не узнает.
– Мне хватит того, что и ты узнал, – прошипел Максим. – Это не шутки.
Он посмотрел на меня и вздохнул, затем открыл шкаф.
– Смотри.
Я заглянул и увидел под грудой одежды еще несколько автоматов. От удивления даже сказать было нечего.
– Отец помогает своим братьям, – тихо сказал Глайзер и резко захлопнул дверцу шкафа.
Я не стал спрашивать каким, догадался.
– Ты не удивляйся, что они почти на виду – к вечеру их уже не будет. Больше одного дня у нас ничего не лежит.
Желая успокоить Глайзера и спустить все на тормозах, я примирительно сказал:
– Успокойся. Я ничего не видел и ничего не знаю.
– «Не знаю», – передразнил меня Макс. – Чего ты такой потерянный?
– Ты сам потерянный, – зло сказал я. – Ты какой-то придурок – полная хата оружия, в шкафах, в тумбочках, при том, что твой отец спит и видит, как стать депутатом. Вы бы еще в унитаз пулемет спрятали!
