Ожидавший автобуса тощий налогоплательщик ответил с уничижительной усмешкой:
— Полицейские никуда не годятся. Моя четырехлетняя дочь и та могла бы схватить этого типа.
— Тогда чего мы ждем?! — зарычал я на экран. — Кто-нибудь, приведите сюда этого ребенка!
Я скомкал обертку от бутербродов, запустил ею в продолжавшего тараторить подонка и отвернулся, потирая глаза.
Я уже отправил объявление Учителя о миссии и наш текстовой диалог агенту Лэму, чтобы выяснить, не осенит ли отдел документации ФБР какое-то новое озарение, но ответа пока не получил. Габриэлла Моншекур, подруга Мартины Бруссар, согласилась посмотреть фотографии персонала авиалиний в надежде, что узнает Учителя в летчике, которого видела на вечеринке. Но снимки до сих пор не пришли, а утром она должна была вылететь в Париж.
И если наш убийца верен слову, новый день принесет не только рассвет. Время не ждет, как часто напоминала нам учительница в седьмом классе, сестра Доминика.
В конце концов я счел, что пора перейти к решительным действиям. Отправил двух полицейских из Северного Манхэттена отвезти мадемуазель Моншекур в аэропорт имени Кеннеди и позвонил в отдел собственной безопасности авиалиний. Я уже неоднократно общался с ними, но теперь недвусмысленно заявил: если к моему приезду фотографий не будет, полицейское управление сочтет, что кто-то из них покрывает убийцу и рейсы этих авиалиний отменят до тех пор, пока ситуация не прояснится. А это может занять несколько дней.
Угроза подействовала. Незадолго до полуночи мои люди в аэропорту Кеннеди сообщили, что свидетельница рассматривает снимки.
Я решил сделать перерыв, пока не свалился. Объявил, что мой сотовый будет включен и поехал домой узнать, как там больные.
Добрался я быстро и обнаружил в столовой Симуса, наливающего виски «Джеймсон» в пластиковую детскую чашку.
— Ну что вы, монсеньор! — удивился я. — У нас есть стаканы для взрослых в ящичке над холодильником. Можете налить заодно и мне.
— Очень смешно, — сказал Симус. — Можно подумать, я делаю это для себя! У бедного Рикки так разболелось горло, что я решил дать ему народного, как говорится, лекарства. Нет такой болезни, которую не вылечит капелька виски с горячим молоком и сахаром.
Я не поверил своим ушам.
— Вы не упали с алтарных ступеней? — спросил я, забирая у него бутылку. — Ваше народное лекарство приведет нас в суд по семейным делам. Не могу поверить, что должен сказать вслух: «Не давайте детям виски!»
— Ну и ладно, — обиделся Симус, беря свой пиджак. — Делай что знаешь. Скажи Рикки, пусть держится как мужчина. — И ушел.
Я решил, что лучше все-таки не пить, и, нехотя убрав бутылку, позвонил своим детективам в аэропорт. Стюардесса просмотрела альбомы компаний «Дельта» и «Аэр-Лингус», но никого не узнала.
«Бритиш эйруэйз» все еще медлила. У них был альбом с фотографиями летчиков, но они ждали разрешения от своего главного администратора, отдыхавшего где-то в Итальянских Альпах.
— Понятно, — сказал я. — Сейчас все предпочитают итальянскую сторону Альп. Швейцарский Санкт-Мориц переполнен. Сообщите ему, что, когда погибнет очередная жертва, мы пришлем ему в номер снимки с места преступления вместе с утренним кофе.
Прекратив разговор, я решил заночевать дома. Пошел в ванную, чтобы принять душ. Но когда отдернул занавеску, со мной чуть не случился сердечный приступ.
Моя пятилетняя Шона спала в ванне.
— Что ты здесь делаешь, цветочек? — спросил я, вынимая ее оттуда. — С каких пор подушки стали игрушками для ванны?
— Папа, я не хотела больше пачкать, чтобы тебе не пришлось убирать, — прохрипела она.
Когда я уложил ее в постель, она начала дрожать. Глядя на нее, я задал себе вопрос, то и дело возникавший у меня в течение последнего года.
Что сделала бы Мейв? Я взял в кладовой фонарь, вернулся в комнату Шоны и стал шепотом читать ей любимые сказки, пока она не заснула.
— Мейв, как у меня получается? — спросил я, выйдя в коридор. — Ты не волнуйся. И спи спокойно.
Глава сорок седьмая
Приняв душ, я нашел Мэри Кэтрин в кухне, она доставала из сушилки простыни.
— Господи, Мэри, уже час ночи, — сказал я.
— Это надо сделать, — ответила она, стараясь, как обычно, выглядеть бодрой.
Я помог ей складывать белье, и она просмотрела список больных.
— Сейчас все чувствуют себя неплохо, — сообщила она. — Рвота, слава Богу, прекратилась, но остались кашель и насморк. Думаю, бумажные салфетки кончатся у нас завтра к полудню.
— Учту, — пообещал я. Утром отправлю Симуса на склад «Костко» в Нью-Джерси, чтобы привез целый фургон салфеток.
Когда со стиркой было покончено, я взял корзину из рук Мэри Кэтрин.
— Почему бы теперь тебе не поспать?
Но уходить она никак не хотела. Настояла, что переночует в кресле в гостиной на тот случай, если кому-то понадобится. Слишком усталый, чтобы спорить, я снял пиджак и плюхнулся в кресло напротив. Я ведь уже оделся на следующий день. Буду мятым детективом — Кэти Кэлвин не одобрила бы, — но я должен быть готов, как только появятся какие-то новости.
Все тело ныло. Я так устал, что, несмотря на стресс, адреналин и озабоченность, мои веки тяжело опустились, будто свинцовые.
— Я всегда знала, что за переезд в Америку придется дорого заплатить, — через минуту сказала Мэри Кэтрин. — Чем это пахнет, детской рвотой, или компания «Янки кэндл» выпустила что-то новое?
— Ни тем, ни другим, девушка, — улыбнулся я не открывая глаз. — Этот освежающий аромат идет от моих носков — я забыл бросить их в стирку. Советовал же тебе уйти, когда представилась такая возможность. Доброй ночи.
Глава сорок восьмая
Учитель проснулся в страхе — сел в постели, ловя ртом воздух, сердце колотилось.
Спокойный сон никогда не был для него проблемой, но теперь этому пришел конец. Всякий Раз, засыпая, он слышал голос проклятого полицейского, бившийся у него в ушах, будто гонг.
Беннетт просто дурачился с ним, бодро уверял он себя. Но в душу закрадывалось сомнение, вызывая тревогу, лишая покоя. Что, если его сообщение недостаточно ясно? Шум в голове мешал сосредоточиться. Взглянув на будильник, он скрипнул зубами. Час ночи. Как он сможет действовать завтра, если проведет бессонную ночь?
Учитель взбил подушку, закрыл глаза и повернулся на бок, потом на другой, стараясь устроиться поудобнее. Минут пять пытался сосредоточиться на дыхании. Но ничего не помогало.
Треклятый полицейский его достал.
Он снова сел и в конце концов вылез из постели. Следовало как-то сжечь дурную энергию.
Из выходящего на юг окна гостиной он видел Эмпайр-стейт-билдинг, иллюминированный красными огнями. На другой стороне улицы, в модельном агентстве, вовсю шла вечеринка. Чем не прекрасная возможность?
