Отче, прости неразумных деток!
Ты нас простишь, ну а мы — Тебя.
Простили друг друга за все за это,
Свистнем и в рай попадем шутя.
Используя информацию, полученную от Скайлера Гейнса, кое-какой софт, купленный по каталогу для частных детективов (его можно было применить на практике только после погашения задолженности за Интернет), а также с помощью полицейского, за которым числился старый должок, Бен встретил на удивление мало трудностей в установлении фургона и его владельца: «Фолкнер Ассошиэйтс», Лавровая улица, 4а, Цинциннати. В городском телефонном справочнике такой фирмы не значилось, не удалось найти ее и в онлайновых поисковых системах. Сейчас, следуя по широкой дуге шоссе № 1-74 и вглядываясь в виднеющийся впереди город, Бен попытался представить себе, как в здоровенный фургон затаскивают жертвы, выкачивают из них костный мозг против их воли, а потом отпускают. Ничего осмысленного не получалось.
Бен знал, что понравился Элис Густафсон и что она заплатит ему за потраченное время (как — это другой вопрос), но мысленно похвалил себя за то, что сообразил не поднимать пока вопрос о пятистах долларах, которые выложил мадам Соне за портреты Гленна. На самом деле вместо того чтобы пытаться объяснить разницу между двумя комплектами рисунков, он показал Элис только один, «реальный» вариант. А в целом, добавив эти пять сотен к цене реанимации своего браузера и к тому, что он заплатил нескольким людям во Флориде за оказавшуюся бесполезной информацию, и предположив, что потерял несколько заказов во время работы в Солнечном штате[25], Бен пока еще не обанкротился.
Если эта шестисотмильная увеселительная поездка в Город королевы[26]окажется пустой, решил Бен, тогда все, он выходит из игры. Он выбросит из головы и ужасные фото Гленна, и газетную историйку про Хуаниту Рамирес, и загадки мадам Сони. «Охрана органов» может обратиться в органы охраны правопорядка, а он, Бен, снова займется преследованием и подглядыванием.
Отче, прости неразумных деток!
Ты нас простишь, ну а мы — Тебя...
В изумрудном ожерелье парков с великолепным концертным залом, художественными галереями, университетом, богемным кварталом, спортивными площадками и зоопарком, Цинциннати всегда казался Бену таинственной жемчужиной среди других городов. Сверившись со страницей из Мап-Квест[27], он съехал с шоссе и свернул к реке Огайо. После восьми часов, проведенных за рулем, его несговорчивая спина просила об отдыхе. Что бы ни случилось в доме номер 4а на Лавровой улице, в ближайших планах Бена стояли мотель и горячий душ.
Густые облака, непрекращающийся дождь и тот факт, что Цинциннати расположен у западной границы восточного часового пояса, делали ранний вечер темным, как полночь. Мап-Квест провел Бена через восточную часть центра города к низине реки с кривыми улицами, узкими переулками и похожими на склады зданиями, давно требовавшими ремонта.
В отличие от своих коротких и плохо освещенных соседок, Лавровая улица имела указатель. Бен остановился за углом и задумчиво посмотрел на запертую крышку ящика для перчаток, решая вопрос, есть ли смысл брать с собой «смит-вессон» тридцать восьмого калибра. Кроме единственного занятия в тире пару лет назад, Бен ни разу из него не стрелял и надеялся, с учетом скромных масштабов своих целей, что не придется стрелять и впредь. После недолгого колебания оружие было оставлено на своем месте. С сумкой из мягкой кожи дело обстояло иначе. В ней лежали фонарик с чехлом, небольшой ломик, набор отмычек, цифровая видеокамера и цифровой фотоаппарат, лазерное подслушивающее устройство, веревка, моток бечевки, изоляционная лента и еще куча разных приспособлений, которые можно было вместить в сумку, не сломав молнии.
Движение в этом районе было не оживленное. Чувствуя, как сильнее забилось сердце, Бен сунул фотографии Гленна в наружный карман сумки и надел свою скаутскую кепку, надвинув козырек на глаза. Выключив свет в салоне своего видавшего виды «рейнджровера», он тихо открыл дверцу. Выдался тот редкий за годы работы частным сыщиком случай, когда ему действительно предстояло заняться сыском.
На улице вдоль безликого ряда мастерских, гаражей и складов из бетона, гофрированного металла и даже дерева стояло несколько машин. От дороги здания отделял узкий разбитый тротуар, а сами здания — еще более узкий проход. На дороге повсюду были выбоины, заполненные грязной дождевой водой.
Идя по тротуару в тени зданий, Каллахэн свернул на Лавровую улицу. Чтобы взглянуть на тридцатидевятифутовый «эдвенчер», Бен побывал в автоцентре недалеко от Чикаго. Сейчас он с облегчением заметил, что эта улица была шире, чем почти все остальные. Все еще размышляя о том, может ли фургон размером с автобус заехать в какое-нибудь из зданий, Бен заметил перед одним из них — деревянным, обшарпанным — просторную площадку, заваленную мусором. Само здание было высотой в два-три этажа и когда-то, видимо, использовалось в качестве амбара. В стене, обращенной к улице, виднелся проем, закрытый парой массивных дверей на металлических рельсах, достаточно большой, чтобы в него вписался фургон. Если на Лавровой улице был дом 4а и если там скрывался тридцатидевятифутовый дом на колесах, то это место являлось самым подходящим. А где-то рядом должна быть и входная дверь, сообразил Бен.
Не обращая внимания на дождь, он осторожно двинулся по узкому, не больше трех футов, проходу между зданиями. По дороге ему попалось единственное окно на высоте пяти футов, но изнутри оно было закрыто занавеской. На улице, параллельной Лавровой, в зданиях не имелось ни окон, ни дверей, одна сплошная стена в двадцать пять футов, увенчанная острой крышей. Бен оглядел улицу и вернулся назад вдоль другой стороны здания, подсвечивая себе фонариком. Примерно на середине пути он обнаружил в стене дверь, которую искал. На массивной деревянной панели выделялись установленные совсем недавно ручка и замок.
Вскоре после того, как Бен стал частным сыщиком, он прослушал специальный курс для детективов по обращению с замками почти всех известных типов. В дополнение к недешевому обучению он получил приложение в виде набора похожих на пластиковые карточки пластинок самой разнообразной формы и связку из двадцати толстых проволок, изогнутых под причудливыми углами и названных по имени их изобретателя комплектом Таггерта. Какое- то время Бен тренировался на замках в своей квартире, а также на дверях друзей и соседей, и достиг достаточного умения в выборе нужной проволочки и работе с ней. Но все это выглядело игрой в приключения. За последующие годы у Каллахэна не было ни одного повода применить свои навыки. До сегодняшнего дня.
Практически невидимый в темном проходе, Бен приложил к двери свой стетоскоп и несколько минут внимательно прислушивался. Изнутри не доносилось ни звука. Вытащив из сумки комплект Таггерта, он принялся за работу. Только четвертая по очереди проволочка зацепилась за что-то внутри. Поворот вправо — и замок открылся. Глаза Бена еще не привыкли к почти полной темноте, но он уже знал, что фургон здесь.
