свой острый язык.
Шерил бесконечно любила своего брата и знала, что он так же любит ее.
Сколько она помнила, они всегда были только вдвоем в целом мире. Вместе выживали на улице, когда их бросили родители, вместе выживали в приюте до и после Инкурсии и пытались сбежать. Жизнь двойняшек Ривсов была сложной, но приют после Инкурсии им казался настоящим Инферно с взрослыми-монстрами, которые изощренно издевались над каждым ребенком. Противно было то, что они все были слишком маленькими и беспомощными и отпор дать не могли. Обнаружив в себе Дар, двойняшки Ривс дали друг другу обещание обязательно стать Мастерами и не позволить случиться такому ни с одним ребенком, ни с одним взрослым или существом.
Приемный зал выглядел тоскливо.
Ребята не обменялись словом и жестом, когда вошли.
Трагедия случилась именно здесь, и Шерил вдруг с содроганием осознала, что на тот момент его высочеству было всего десять, как им на начало Инкурсии. Некстати вспомнились его отсутствующие правые рука и глаз, и Шерил зябко обхватила себя за плечи. Она не могла заставить себя шагнуть дальше, какой бы храброй ни была всегда. Девушка смотрела на темные разводы на мраморном полу, сваленный тут и там хлам, разломанный в щепки трон и обугленные портьеры. В разбитые окна насмешливо светило солнце, цветные блики витражей издевательски плясали на выцветших обоях, обломках мебели.
Был ли здесь принц Йохим, когда Они покинули Крестейр? Видел ли он то, что теперь осталось от его дома?
Эден и Джек медленно шагнули вперед, и Шерил, словно ее потянули за нитку, двинулась за ними. Она не могла поднять головы, стараясь не наступать на полусгнившие, пропитанные кровью (она знала, что это кровь) ковровые дорожки.
Императорскую семью убили здесь. Все говорили об этом, словно все видели, но Шерил могла представить, какое подобие Инферно тут творилось, если от темных пятен рябило в глазах. Они методично уничтожали всех, кто был здесь. И хлипкие заслоны у огромных дверей из мебели Их не сдержали. Центральный проход был выломан и завален кирпичом и обломками, в крыше зияла огромная дыра, а расписной потолок весь изошел трещинами. Изображения императорской семьи, Пяти Божественных Братьев были грубо изломаны черными линиями, краска отходила неряшливыми хлопьями и сыпалась на пол, прямо в кровавые разводы.
Шерил застыла посреди развалин некогда величественной залы, подсвеченная цветными лучами остатков витражей в стеклянном куполе потолка. Широко распахнутыми глазами она смотрела на ведущую темно-багровую линию к развалинам трона, и Дар внутри нее обжигал от количества боли и ужаса, творившегося здесь в те времена.
Этим можно было бы напитать десяток Грехов, но оно осталось запертым в троне, в пыльных картинах и покрытых трещинами изящных колоннах. Это место кричало от боли.
Шерил встретилась взглядом с Эденом и по его полному ужаса взгляду поняла, что он чувствовал то же самое. Веснушки на его бледном лице казались брызгами туши.
– Храни Эрха и Его братья нашего императора. Да пребудут души его семьи в благости. – Джек поставил фонарь у ног и сложил ладони с согнутыми указательными пальцами перед грудью.
– Это место похоже на склеп. Мы ничего не найдем здесь, зря мы сюда пришли. – Шерил покачала головой, и ее светлые волосы рассыпались по плечам.
«Вальтар говорил, что они зачистили здесь всё», – напомнил жестами Эден.
Джек посмотрел на них двоих нечитаемым взглядом, затем обогнул трон и приблизился к отвернутой к стене огромной картине. Он крепко вцепился в резную раму и потянул на себя.
«Джек». – Эден махнул пальцами и устало опустил плечи. Он оглянулся на Шерил, затем посмотрел, как Джек пытался оттащить тяжелую картину, и с еле слышным вздохом пошел ему на помощь. Шерил обернулась вокруг себя, поежилась от сквозняка из выбитой двери и поспешила за трон к мальчишкам, чтобы не оставаться одной.
– Помяните мое слово, тут не будет ничего, а мы еще и от Мастеров огребем за самодеятельность.
– Они занимали дворец все эти шесть лет. Инкурсия закончилась, но последствия продолжаются, и конца и края им не будет до тех пор, пока Ордо Юниус мутят воду. – Джек подождал, пока Шерил переведет его слова Эдену, и резко дернул раму. С грохотом к остаткам трона откинулся огромный портрет императорской семьи с полосами от когтей поперек полотна.
Шерил подскочила от громкого звука, закашлялась от пыли.
Они встали плечом к плечу, глядя на некогда живых членов императорской семьи. Шерил осторожно протянула руку, подняла болтавшийся клок полотна и собрала разрезанное пополам лицо императора. Мужчина с пронзительными серыми глазами смотрел мягко и властно, его ладони покоились на плечах супруги. Вокруг разместились дети, и принц Йохим держался обеими руками за спинку стула матери, смущенно улыбаясь.
«Когда-то вы умели улыбаться, ваше высочество», – подумала Шерил, не решаясь сказать это вслух. Она вспоминала бледное осунувшееся лицо принца, его кожух на отсутствующей руке и темную повязку на глазу. При своей подростковой угловатости и жесткости он, конечно же, отличался от себя десятилетнего, но, по ощущениям, это были два разных человека.
Шерил знала, что принц был в приюте, как и они, знала, через что, скорее всего, ему пришлось пройти, и ее начинало подташнивать от той свободы и жизнерадостности, что сквозила на картине.
Шерил проглотила жесткую горечь во рту и дрожащей рукой отпустила кусок полотна, скрывая под ним лицо императрицы и Йохима. Глаза императора следили за ними с потусторонним холодом.
– Ордо Юниус ни черта не сделали за эти шесть лет. Они убивали людей, чуть не прикончили Мейбл и занимают слишком жирное место в мире. Они не заслужили это, – прошипел Джек.
– Откуда тебе знать, что они не заслужили? – Шерил не могла отвести взгляда от полотна.
– Ты слышала, что говорилось на собраниях? Они рушат старые порядки мира, от которого и так ничего не осталось. – Джек поморщился, со злостью пнул доски под ногами. – Ни черта они не сделали за это время. Не верю им. Хочу найти хоть что-то, что помогло бы обвинить их во всем. Но сейчас мы должны попробовать найти книгу, чтобы помочь принцу.
Шерил почувствовала, как ее плечи опустились, как будто кто-то накинул на них очень тяжелую шаль. Она еще раз оглядела портрет, проводила взглядом грязный след на полу и удивленно распахнула глаза, заметив на стене, которую скрывала картина, грязное пятно. Она склонилась к нему, протянула руку и без страха и сомнений провела ладонью, стирая грязь.
– Что это? – Над ее плечом навис Джек.
– Не знаю. Похоже на какие-то знаки, но все
