class="p1">– Здесь еще мало кто видел его выступления вживую, – ровным тоном проговорила Софья, намекая, что Аскольд не упускает возможности запомниться людям.
– Дамы и господа, спасибо вам за поддержку, – уверенно заговорил чемпион «Алой Мудрости». – Для меня огромная честь сражаться на турнире перед вами. Наблюдайте за моими боями и узрите путь чемпиона.
Трибуны на такое выступление отреагировали неоднозначно. Многие зрители сверлили Аскольда тяжелыми взглядами.
– Если он не сможет ответить за свои слова, ему это еще припомнят, – тихо проговорила Софья.
– Но если сможет, припомнят в хорошем смысле, – тут же нашлась Алиса.
Ее лучшая подруга кивнула.
– Свою сегодняшнюю победу я хочу посвятить всем тем, кто за меня болел, – как ни в чем не бывало продолжил Аскольд. Он кивнул в объектив камеры и трибуне, на которой сидели представительницы «Алой Мудрости».
– Позер, – усмехнулась Софья.
Алиса удивленно покосилась на нее. Пусть Оболенская сама сватала Аскольда Троекуровой, мысленно считая, что если этот парень не достанется ей самой, то пусть хотя бы подруга будет счастлива, но в этот момент девушка ощутила легкий укол.
Ведь в голосе подруги впервые послышались теплые нотки.
– Приветствую, господин. Могу поздравить вас с победой? – возле станции метро Вадим встречал меня с горящими глазами.
– Нет, – ровным тоном ответил я.
– Что?.. – прошептал он и схватился за сердце.
– С победой поздравишь двадцать первого числа, – невозмутимо ответил я.
Наставник выдохнул и потряс головой.
– Так и знал, – проговорил он. – Так и знал, что вы скажете что-то вроде этого, и все равно повелся. Нельзя так шутить, когда на кону три миллиона рублей.
Хоть в свое время я решил отложить на ставку для финального тура два с половиной миллиона, участие в войне против Андориных принесло нам дополнительные средства, поэтому я скрепя сердце увеличил сумму. Лучший коэффициент, который нам удалось поймать, составлял девятнадцать целых и семьдесят три сотых. С одной стороны, цифра весьма впечатляющая, но с другой – она не сравнится с тем коэффициентом, который был, когда я участвовал в школьном турнире.
Эх, а если б не финт с проигрышем Кузе и болезнью, коэффициент был бы еще ниже.
– Аскольд! Аскольд, это вы? – окликнули меня. Мы все еще стояли с Вадимом на улице недалеко от станции.
Голос мне показался смутно знакомым. Мы с Вадимом одновременно обернулись.
К нам шел мужчина средних лет, одетый в пальто, шапку и шарф. На его усталом лице топорщилась трехдневная щетина.
– Виктор? Добрый вечер, – поздоровался я, узнав давешнего «Витю». – Сегодня вы выглядите лучше, чем в пятницу.
– Благодарю, Аскольд, – кивнул он. – А я хочу еще раз поблагодарить вас за помощь тогда. Это было… очень неожиданно. И великодушно с вашей стороны. Как же хорошо, что я вас встретил! Честно хотел позже отдать долг, но ребята не говорят, где вас найти. Повезло вас встретить, право слово…
Под «ребятами» он явно имел в виду нищих.
– Да бросьте, – махнул я рукой. – Какой там долг? Три копейки.
– И все же эти «три копейки» – ваши, – стоял на своем мужчина. – Долг платежом красен. Вот, возьмите, – протянул он мне несколько купюр.
– Раз уж вам так важно отдать их, отдайте «ребятам», – улыбнулся я. – И будем считать, что ваш долг закрыт.
– Хорошо, – кивнул он. – Еще раз спасибо за помощь. От души. – Он поклонился, попрощался и побрел в противоположную сторону.
Мы же с Вадимом пошли по короткой дорожке к нашему дому. Вадим задумчиво молчал. Я не отвлекал его, мысленно прикидывая, что нужно успеть сделать до конца года.
– Виктор… – внезапно пробормотал Наставник и повернулся ко мне: – Откуда вы его знаете, господин? Чем помогли, если не секрет?
– Дал денег на такси чересчур уставшему от жизни человеку, – усмехнулся я.
– Уставшему от жизни… Виктор… Не может быть! – Вадима точно молнией поразило, и он замер посреди тротуара.
– Ты знаешь этого мужика?
– Не уверен… но рожей он смутно похож на одного из бывших Слуг рода Изотовых, – напряженно проговорил Вадим. – Если это тот Виктор, то раньше он был весьма пробивным мужиком и вроде бы управлял коммерческим отделом предприятия, – нахмурился Наставник, пытаясь припомнить детали. – Да, вроде так. На фабрике по производству игрушек… Причем тогда он был довольно молод, а уже занимал высокую должность. После поражения в войне Изотовых, я слышал, эта фабрика ушла в оплату долга бывшим партнерам. И вроде как небоевые Слуги на ней остались.
– Мужик, который напивается с нищими, без денег на такси… не особо-то похож на успешного человека, – задумчиво проговорил я.
– Да, если это он, то жизнь и в самом деле его потрепала, – хмуро проговорил Вадим.
– А чего гадать? – хитро улыбнулся я.
– А? – не понял Наставник. – Вы не предлагаете выбросить это из головы, значит…
– Да, вместо того чтобы гадать, разузнай о нем побольше.
Глава 14
– Да нет же, Мара, носок тянуть нужно! – со вздохом произнес я и покачал головой.
– Прошу прощения, Аскольд Игоревич, – виновато проговорила красивая черноволосая девушка. Как и две другие девушки, стоявшие на небольшой сцене, она была одета в спортивные штаны и футболку, висящую мешком.
– Анжелика, – повернулся я к блондинке, – ты слабо выгибаешь спину. Больше грации! Амбер, – мой взгляд застыл на рыженькой, самой старшей из троицы (правда, ей всего двадцать три), – ты, как всегда, огонь. Взгляд выразительный, чувствуется страсть, но техника хромает. Нужно больше работать над движениями. Больше отточенности.
– Поняла, Аскольд Игоревич, – томно проговорила она и поклонилась.
– Три минуты перерыв, и все заново, – объявил я.
Девушки отошли в сторону и уселись на край сцены. Я же позволил себе развалиться на пластиковом стуле.
– Знаешь, Аскольд… я до сих пор поражена, что тебе в голову пришла эта идея, – задумчиво проговорила тетя Мари.
В нашей компании она теперь была правой рукой Вадима, кроме того, заняла пост управляющего клубом. Так что ее присутствие на репетиции танцовщиц было вполне логичным.
– Но еще больше меня поражает, с каким рвением ты пытаешься поставить танец. И ведь надо было придумать такое… крутиться на шесте, изгибаться, раздеваться… И я прям уверена, что рисунок танца отчетливо сложен у тебя в голове… Аскольд, ты стал таким… странным.
– Это плохо? – хмыкнул я.
– Нет, – покачала она головой. – Просто отметила. И да, – ее тон изменился, – я все равно не одобряю твои задумки относительно клуба.
– Посетители будут рады, мы получим прибыль. А девочки, – кивнул я в сторону танцовщиц, – прибыльную работу, не нарушающую закон.
– Прям бордель какой-то, – вздохнула тетя. – А ведь Борис с Глебом будут тут рядом тренироваться… Если я узнаю, что они…
– Тетушка, – вздохнул я и погладил ее по плечу, – не хочу тебя огорчать, но вынужден напомнить – скоро обоим исполнится семнадцать
