общее запустение окружающих мест — ни одного встречного за полдня!
Придя лишь к двум выводам: что у светлых кризис куда серьёзнее представимого ранее и что следует быть всё так же собранными и внимательными, я и близнецы оседлали недовольно порыкивающий когтисто-пушистый транспорт и тронулись в путь.
Мягкая, неслышная рысь, степенно ползущее по небосклону жаркое светило, играющая тенями на ветру листва, переливчатые песни пернатых, приятно полный желудок — всё это напрочь вымывало из головы хоть какие-то связные мысли, оставляя её восхитительно пустой для обыкновенного и незамутнённого наслаждения самой природой и её логичной, простой красотой, заключённой в гармоничной целесообразности, подчинённой единому закону выживания.
И до самого вечера не происходило ровным счётом ничего значимого: пантеры шли, меняя рысь на шаг и обратно, пейзажи оставались будто скопированными с виденных утром, а разговоров не велось вовсе.
Тени всё удлинялись и удлинялись, пока окончательно не пропали с последними лучами светила, чтобы десятком минут позже вновь появиться и начать причудливый хоровод — то сотни ночных, светящихся всеми оттенками зелёного и жёлтого насекомых покинули дневные убежища и устремились всяк по своему делу. Весь Светлый Лес замерцал и окутался действительно сказочной атмосферой, вселяющий некое предвкушение праздника и чуда.
«Снова лесная идиллическая сказка?» — скептически подумал я, когда мы остановились на привал — на этот раз в корнях дуба.
— Ну, не Анфилада Тысячи Шепчущих Искр, конечно, но тоже вполне ничего, — сказала Эна с отчетливыми интонациями Анаис. — Непонятно, правда, как спать при такой иллюминации — не выключишь же эдакую красоту…
Она умолкла, продолжая снимать поклажу с Кшша, со снисходительной важностью рассматривавшего сновавшие вокруг живые огоньки, что порой в любопытстве подлетали к его морде.
— Кстати, о брат мой по закону Таор, — несколько внезапно обратился ко мне Энн, когда с тюками и свёртками было покончено. — А что говорит Закон светлых эльфов о разведении открытого огня в Светлом Лесу?
— А шут его знает, — ляпаю я в ответ, совершенно не подумав, и тут же осекаюсь.
— Так ты ж им и был! — сквозь хохот так и рухнувших близнецов доносится голос брата, взявшего себя под контроль через минуту. — Кому, как не тебе, теперь отвечать?
— Да-да, благодарю за напоминание, — показательно ворчу я и всё же отвечаю: — По закону мы, — копирую я ударение Энна, — можем разводить любой огонь — где угодно и как угодно, буде у нас возникнет такая необходимость. Но, помня принцип уже уходящей эпохи, лучше следовать нормам для обычных разумных и разводить огонь в Светлом Лесу только в случае крайней необходимости и строго в отведённых для этого местах. Одно из коих, как ты можешь видеть, находится прямо тут, — я указал на обложенную округлыми камнями небольшую ямку чуть в отдалении от корней. — Только дров здесь нет, никто не оставил, — закончил я и выразительно посмотрел на близнецов.
Монаршие отпрыски переглянулись, не менее показательно вздохнули и ушли. Искать сушняк и валежник. Ночью. В Светлом Лесу.
«Да-а-а, картина маслом, — думал я, распаковывая продукты для ужина и вешая котелок на треногу над кострищем. — Венценосные тёмные эльфы в мерцании светлячков и собственных немыслимо магических диадем в многотысячелетнем лесу светлых эльфов ищут дрова. Пока их брат-полудемон, бастард двух тронов, собирается варить толи суп, толи кулеш. И, видимо, будет пользоваться магией в качестве топлива».
Так и вышло: близнецы задерживались, голод подступал, принципы экономии энергии сдали позиции. И вот уже немного погодя среди разогретых мизером огненных сил камней, сдвинутых поближе, задорно исходил умопомрачительными ароматами всё же кулеш — густая похлёбка из горного проса и вяленого мяса, щедро приправленная крупнорубленными плодами йяай.
На запах не замедлили явиться брат и сестра. Энн нёс приличную охапку сучьев, а Эна, почему-то в перчатках, радостно помахивала плотным кожаным мешочком и лучилась довольством. Предваряя наши недоумённые вопросы, она поведала:
— Я нашла полянку ядри́ба! Нет сильнее яда в Светлом Лесу, да и в Подземье лишь пара грибов мощнее. Поутру добавлю смертоносности моим звёздочкам и ножам, — с умильной мечтательностью закончила сестра.
Энн же совершенно молча сгрузил дрова поодаль, взял свою ложку и уселся у котелка, нацелившись зачерпнуть свежайшей еды первым.
Из-за грани доносится негромкий, затихающий перестук.
И вдруг мироздание треснуло второй раз за этот длинный день. Но на сей раз вспышка всецветного высверка молнией пробежала слева направо по-над самой поляной, что я незадумчиво оглядывал, готовясь насладиться ужином. И тут же нашим полуприкрытым глазам открылось «чудесное» зрелище: семь семёрок собакоголовых тварей, окружающих неплотными кольцами настоящего гиганта, показательно лениво опирающегося верхними лапами на внушительный двуручный меч глубоко багряного металла.
«Ну уж нет!» — подумал я с пробуждающейся яростью, поднимаясь и делая решительный шаг вперёд.
— Да как вы смеете, собаки сутулые! — возопил я чаечкой, способной «поднять мир на одном крыле», и ошарашенные демоны замерли в готовности к прыжку. — Да как вы могли, псы позорные, осмелиться помешать моему ужину! — орал я, бросая в топку внутреннего огня голод, злость, гнев и ненависть к исчадиям Домена Вражды. — Вы недостойны здесь находиться, кобели криволапые, Бездна б вас побрала б!!! — прогрохотал я, левой рукой махнув в отвращающем жесте, будто прогоняя нерадивых слуг.
Из-за грани: «Стук-тук-тук… двадцать!»
Сверкнуло справа налево. С едва слышимым хлопком гончие исчезли. Серьга ощутимо качнулась. Падая навзничь от огромного расхода сил, я успел подумать с искренней печалью: «Так и не поел».
Глава четырнадцатая
Газебо и боль
В этой главе героям сначала хамят, а потом на них орут.
В себя я пришёл относительно скоро благодаря близнецам, не только переложившим меня на спину и к кострищу, но и вложившим в левую руку один из моих кристаллов-накопителей. Едва осознавшись, я тут же прибрал драгоценную редкость в специальный кармашек и метнулся к котелку с честно оставленной третью кулеша, шустро заработав ложкой.
— Welcome back, братик, — тихо сказала Анаис, сидящая на спальном мешке напротив, подняв взгляд от связь-камня. — Приятного аппетита.
— Благодарю, — чуть невнятно прочавкал я.
— Слушай, — внезапно продолжила она, — я всегда знала, что голодный эльф — это страх и ужас для окружающих. Но сегодня даже я чуть не изгналась за компанию с собанями! — чуть помолчав, Настя продолжила: — Ты предупреждай как-то в следующий раз.
— Всенепременно, — отвечаю я, доев. — Только вряд ли будет такой следующий раз. Уж больно затратно по силам, да и с Бездной лучше бы не заигрывать. А вообще, конечно, странно: как соберёмся поужинать у костра, так кого-нибудь приносит. Неприятная тенденция, однако. Кстати — светлые стражи
