— Совсем нет сил… — прошептала Хлоя. Она опустила ногина пол и попробовала встать.
— Ничего не получается, я вся какая-то ватная. Коленподошел к ней и приподнял ее. Она обхватила его за плечи.
— Ты устала от лежания, — сказал Колен.
— Нет, это из-за пилюль твоего старого аптекаря. Онаснова попыталась стать на ноги, но пошатнулась.
Колен поддержал ее, но она, падая, увлекла его за собой накровать.
— Мне так хорошо… — сказала Хлоя. — Обними меня.Мы очень давно не были вместе!..
— Не надо, — сказал Колен.
— Нет, надо! Поцелуй меня. Я жена твоя или нет?
— Жена, — подтвердил Колен. — Но ты нездорова.
— Я в этом не виновата, — сказала Хлоя, и губы еедрогнули, словно она вот-вот заплачет.
Колен наклонился к ней и стал целовать ее так бережно, какцеловал бы цветок.
— Еще, — сказала Хлоя, — и не только лицо…Выходит, ты меня больше не любишь? Ты больше не хочешь меня любить, как жену?
Он крепко прижал ее к себе. Она была теплой и благоухающей.Флакон духов, вынутый из коробки, обтянутой белым шелком.
XXXVIII
— Мы опоздаем, — предупредил Колен.
— Не важно, — сказала Хлоя. — Переставь часы.
— Ты правда не хочешь поехать на машине?
— Правда. Я хочу пройтись с тобой по улицам.
— Но это далеко!
— Не важно, — сказала Хлоя. — Когда ты меня…целовал, ко мне вернулись силы. Мне хочется идти пешком.
— Тогда я попрошу Николя заехать за нами. Ладно? —предложил Колен.
— Ну, если хочешь…
Чтобы пойти к доктору, Хлоя надела нежно-голубое платье сочень глубоким остроконечным вырезом, а поверх накидку из рыси и шапочку изтого же меха. Туфли из крашеной змеиной кожи завершали ансамбль.
— Пошли, кошка, — сказал Колен.
— И вовсе не кошка, а рысь.
— Это слово рычит. Они вышли из спальни. У окна Хлояостановилась.
— Что такое? Здесь не так светло, как обычно?..
— Тебе кажется, — сказал Колен. — Смотри,сколько солнца…
— Нет, — настаивала Хлоя. — Я отлично помню,что раньше солнце доходило вот до этого места на ковре, а теперь доходит толькодосюда…
— Это зависит от часа дня.
— Нет, не зависит, потому что был тот же час!..
— Проверим завтра в это время.
— Нет, ты погляди, оно доходило до седьмой черты, атеперь только до пятой…
— Идем, мы опаздываем.
Проходя мимо большого зеркала в выложенном плиткамикоридоре, Хлоя улыбнулась своему отражению. Не может быть, чтобы она серьезнозаболела. Они теперь часто будут вместе гулять. Он научится экономить. У нихпока еще хватит инфлянков, чтобы жить без забот. А потом он пойдет работать…
Звякнул язычок замка, и дверь за ними захлопнулась. Хлоявзяла Колена под руку. Она шла короткими легкими шагами, два ее шагасоответствовали одному шагу Колена.
— Как хорошо, — сказала Хлоя. — Солнышкосветит, и пахнет деревьями.
— Конечно, — сказал Колен. — Весна!
— Разве? — И Хлоя лукаво улыбнулась. Они повернулинаправо и, миновав два длинных строения, вошли в медицинский квартал. Не пройдяи ста метров, они почуяли резкий запах анестезирующих средств. А в ветреные днион ощущался еще раньше. Тротуар тут стал совсем другим. Он представлял собойуложенную на бетонных опорах решетку из тонких металлических прутьев, тесноприваренных друг к другу. Она прикрывала широкую, но неглубокую канаву, покоторой текла смесь спирта с эфиром. Использованные тампоны ваты, перепачканныегноем, сукровицей, а иногда и кровью, неслись в грязном потоке. Сгусткиполусвернувшейся крови кое-как подкрашивали эту летучую жижу, которая уносилакуски разлагающейся человеческой плоти, вращающиеся вокруг своей оси, каксильно подтаявшие айсберги. Однако эфир забивал все прочие запахи. Под решеткойпроплывали и клочья марли, и скомканные бинты, — намокнув, они вялораскручивали свои уснувшие кольца. Вертикально по фасадам домов в канавуспускались сточные трубы, и достаточно было несколько минут понаблюдать за тем,что из них вываливается, чтобы определить специальность врача, практикующего вэтом доме. Из одного сточного жерла выкатился глаз, завертелся волчком и,прежде чем исчезнуть под большим куском разбрюзгшей красноватой ваты, подобнойядовитой медузе, на мгновение уставился на них.
— Мне тут не нравится, — сказала Хлоя. —Воздух, правда, здесь продезинфицированный, но глядеть на все это не очень-топриятно.
— Конечно.
— Пошли по мостовой.
— Можно, но тогда мы попадем под машину.
— Зря я решила идти пешком. У меня ноги отваливаются.
— Твое счастье, что наш доктор живет далеко от кварталаобщей хирургии.
— Замолчи! — воскликнула Хлоя. — Мы скородойдем? Она вдруг снова закашлялась, а Колен побледнел как полотно.
— Не кашляй, Хлоя, — взмолился он.
— Не буду, Колен, — сказала Хлоя, силясь сдержатькашель.
— Не кашляй… Мы пришли… Это здесь… На вывескепрофессора д'Эрьмо были нарисованы огромные челюсти, из которых торчала лопатаземлекопа. Это рассмешило Хлою. Она смеялась очень осторожно, почти беззвучно,так как, боялись снова закашляться. На стене дома были развешены цветныефотографии, свидетельствующие о чудодейственном лечении профессора. Ониосвещались специальными прожекторами, которые в данный момент не были включены.
— Видишь, какой это крупный специалист, — сказалКолен. — Другие дома украшены не так пышно.
— Это только доказывает, что у него много денег, —сказала Хлоя.
