историю, Заречная с нежностью погладила Седого по голове:
- Тебя показывали в «Магнолия ТВ»?
- Показывали, - признался Танелюк.
- Ну вот, - сказала Настя, - а ты говорил, что тебя не снимают.
- Да он после того сюжета, - рассмеялся Крошкин, - просто звезда телевидения.
- Да пошёл ты на хрен! – огрызнулся Танелюк.
- А вот ругаться не стоит, - попросил я.
- Хватит! – потребовала Заречная. – Оставьте его в покое!
Мы замолчали. Все, кроме Бурмаки, который неожиданно заявил:
- А я вот читал, что среди работников телевидения сорок процентов гомосексуалистов.
Это неуместное замечание повергло нас в шок, и каждый из нас глубоко задумался о чём-то своём.
Спустя полтора часа мы были в Евпатории.
- Терпение, старик, - сказал я Седому, - ещё несколько минут, и ты из пива сможешь принимать душ! Или из шампанского.
- Я закажу себе бокал холодного пива, - сказал Танелюк. – А ещё порцию плова и голубцы. А потом куплю себе шорты.
- Какие планы! – восхитился я. – А главное - всё просто.
Глава 7
Вера выбежала из дома к нашей машине растрёпанная и заплаканная.
- Что случилось? - спросил я. – Где Лёня?
- Мы поссорились, - ответила она. – Он уехал.
- Твою мать! – выругался я. – Почему вы поцапались?
- Он не хочет заводить ребёнка.
- Твою мать! – снова выругался я. – Куда он уехал?
- В Киев. А меня оставил…
- Да не разводи ты сырость! Когда он уехал?
- Минут сорок назад.
- Позвони ему.
- Зачем?
- У него в бардачке наши деньги. Понимаешь? Все наши бабки…
- Зачем мне деньги? Я ребёнка хочу…
- Это мы решим позже! Позвони ему!
Но Вера отрицательно замотала головой:
- Я не буду ему звонить! Не дождётся!
- Вера, ты с ума сошла, - сказал Крошкин.
Вера заплакала сильнее.
- Хорошо, - сказал я. – Дай мне его телефон.
Вера продолжала рыдать. Настя обняла её за плечи и прижала к себе.
- Не плачь, - успокаивала она Веру. – Плакать из-за мужика – последнее дело.
- Дай мне его телефон, - попросил я, смягчив тон и сменив интонацию.
Слегка успокоившись, Вера продиктовала номер. И снова расплакалась.
Я оставил ребят успокаивать эту истеричку, а сам отошёл в сторону, чтобы позвонить этому ярому противнику демографического роста.
- Алло, тёзка, это Курилко. Тот, который Бендер. С корпоратива.
- Ну и?
- Нам нужно срочно поговорить. Просто необходимо. Ты сейчас где?
- В Саках.
- Умоляю, не уезжай. Мы через полчаса будем.
- А я и не могу никуда уехать. У меня тачка сломалась.
- Отлично! Где ты конкретно?
Тот объяснил. Я дал отбой и вернулся к своим.
- Все в машину! – говорю. – Этот чудик недалеко. Сломался в Саках.
- Как сломался?- испугалась Вера, у которой мгновенно высохли слёзы.
- Где он сломался? – задал в свою очередь вопрос Шура.
- У него машина сломалась. В районе города Саки. Что не ясно? Загружаемся и едем.
- Мы все не поместимся, - мрачно проговорил Бурмака.
- Настя сядет ко мне на колени, - говорю. – Хватит болтать. Мне надоели сюрпризы судьбы. Теперь всё зависит только от нас.
- Бензина может не хватить, - забурчал Бурмака.
- Всё, хватит! Мы фартовые, вы разве не заметили? Вперёд! Труба зовёт!
Глава 8
Наконец-то нам повезло. Удача улыбнулась нам, и её лучезарная улыбка осветила наши тёмные, поросшие паутиной тоски и уныния, скверные комедийные души. Мы благополучно добрались до Лёнькиной машины и получили свои кровно заработанные. Вера с Лёней помирились. Я тут же раздал всем зарплату.
Мы вернулись в Евпаторию. Вера с кавалером возвратились в дом сестры, а мы поселились в гостинице «Украина». Сняли три номера: один трёхместный – для Крошкина, Танелюка и Бурмаки и два одноместных – для меня и Заречной.
Отдохнув, мы поели и отправились на море. Купались, загорали, пили пиво и ели варёную кукурузу.
Я настоял на том, чтобы купить Насте купальник и парео, а то в своём красном платье она привлекала к себе внимание ещё больше, чем без него.
Вечером мы обильно поужинали в ресторане «Наутилус» и, совершенно обессиленные, вернулись в гостиницу около десяти.
Я принял душ, посмотрел телевизор и уже собирался уснуть, но раздался робкий стук в дверь.
Я был в одних трусах, но меня это нисколько не смущало. Не поднимаясь с дивана, я крикнул:
- Открыто! Входите!
Вошла Заречная. В белом гостиничном халате. С мокрыми волосами.
- Не спишь? - спросила она.
- Как видишь.
- Что собираешься делать?
- А какие есть предложения?
Она помолчала. Осмотрелась.
- У тебя такой же номер, как у меня.
- Да-а… - неопределённо протянул я.
Видит Бог, я не знал, о чём говорить.
- Ко мне кто-то стучал в дверь, пока я принимала душ… Я думала, это ты…
- Нет, - говорю, - я смотрел телевизор.
- А я думала, это ты, - повторила она.
Какое-то время глупо молчали.
- Давай покурим, - предложила она.
- Хорошо.
Мы закурили. Пока курили, я гадал: зачем она пришла? Точнее, я пытался понять – она пришла за тем, о чём я думаю, или… В общем, некоторые мужчины иногда тупеют в подобных ситуациях, а я, видимо, как раз из таких мужчин.
- В Евпатории хорошо, - сказала она.
- Ну… да… неплохо…
- Лучше, чем в Ялте.
- М-м… да. Однозначно.
- И море чище, и людей поменьше…
- М-да...
- И с Судаком тоже не сравнить…
- Конечно… То есть… Здесь гораздо лучше…
Возникающие паузы просто разрывали мой пылающий мозг в клочья. Я отупел окончательно и не мог поверить в то, что она сама ко мне пришла. И пришла она явно не для того, чтобы поболтать о преимуществах Евпатории перед другими южными городами.
Когда мы докурили, я решил действовать. Я обнял её и притянул к себе. Она не сопротивлялась. Тело было податливым и горячим. Я поцеловал её в губы и почувствовал вкус клубники.
Глава 9
Утром я нашёл на столике короткую записку:
«Извини, мне срочно нужно в Джанкой. Спасибо за ночь. Было неплохо. Скоро увидимся. Настя».
Я подумал, это шутка. Но оказалось, она действительно уехала.
Я находился в полнейшем недоумении. Зачем ей в
