вместе, а завтра разъедемся, — девушка допила свой напиток и встала, тем самым показывая, что обсуждения больше не будет и решение уже принято.
Стих пожал плечами и тоже встал. Ночь была наполнена шелестом листьев растущего у гостиницы дерева, стрекотом насекомых и редким отдаленным криком ночной птицы. Туок лежал с закрытыми глазами, а на душе была тревога. Очередной этап его пути подходил к концу. Завтра придется расстаться с его новыми друзьями, с которыми было столько пройдено. Достаточно ли он подготовлен, чтоб в одиночку защищать девушку? Безусловно Найна и сама была хорошо подготовлена, но ведь он должен быть лучше. Как-никак она взяла его в качестве охранника. Он вспомнил, как она похвалила его тело и улыбнулся. Ему было очень приятно. Возможно, он не на столько плох, как думает.
За окном переливались листья в слабом свете убывающей луны. Насекомые и птица замолкли. И даже ветер утих. Усталость всё-таки взяла своё и Туок погрузился в глубокий сон.
На утро, после завтрака Стих пошел к управляющему спросить не искал ли кто охранников. На его удачу как раз оказалось предложение для сопровождения каравана. Не долго собираясь драги покинули Туока и Найну.
Последние отправились закупаться необходимым для дальнейшего пути, а также менять оставшиеся у них золотые монеты, на медные, которые ходили только среди людей. Чтобы расплатиться с драгами, Найне пришлось продать повозку. Но даже так у нее осталась очень скромная сумма на оставшуюся дорогу. Поэтому не о каком личном транспорте и речи не могло идти. В лучшем случае они могут рассчитывать на попутную телегу. На их удачу такая нашлась довольно скоро. Хозяин телеги перевозил рыбные отходы из прибрежного города западного моря в людскую горную деревушку. Места для пассажиров было не много — большую часть занимали деревянные бочки, да и запах отпугивал любых желающих стать попутчиками. Поэтому цена на проезд была весьма скромной. Несмотря на отвратительный запах, для Найны и Туока это было очень кстати. Усевшись в передней части повозки, где запах частично сдувало ветром, двинулись в путь. Уже к обеду на горизонте стали виднеться горы. Их зеленые склоны и покрытые снегом белые верхушки все четче вырисовывались на фоне покрытой высохшей растительностью холмистой местности. Чем ближе они подъезжали, тем сильнее менялась окружающая среда. Высохшая от палящего солнца грязно-желтая трава сменилась сочно-зеленой растительностью. Редкие высокие деревья теперь росли густыми лесными островками. Попадалось много быстрых мутных речек и ручьев. Воздух наполнился свежестью и ароматами горных цветов. Лошади выбивались из сил таща тяжелую повозку вверх по частично размытой каменистой дороге то и дело натыкаясь на выпирающие валуны.
— Хоть бы колеса не развалились, — буркнул под нос хозяин транспорта.
Когда склон стал более крутым, пассажирам пришлось слезть и идти пешком, чтоб не обременять своим весом телегу. В некоторых местах ее приходилось даже подталкивать.
— Вот раньше говорят дороги железные рядом с западным и восточным морями проходили. И грузы по ним перевозили. Нагрузят сотню таких телег и везут. И скотина не мучается. Только вот во время войны их взорвали, а металл растащили, — Адам, хозяин телеги, шел по правому краю от нее и время от времени слегка подгонял лошадей. — А сейчас железные пути только в северных землях остались. Да и то ими не так часто пользуются. Да что я вам говорю, вы же сами оттуда, наверно.
— Раньше железные дороги тянулись по всем континентам. И самолеты летали. Это такие железные машины с крыльями.
— Да, слышал, слышал… Года два назад в этих краях был один ученый с севера. Все чертежи искал и детали. Только ж откуда тут такое? Даже если после великой войны что-то и уцелело, так ведь сколько лет прошло. Все уже истлело.
— А как звали того ученого? — Найна встрепенулась.
— Я уж и не помню, — протянул Адам, — Он все больше про самолеты рассказывал. Говорил, что может ему удастся собрать один. А может даже полетать. Уж как он собирался собирать такую штуку, ума не приложу. И как машина из металла может лететь в небе и не падать тоже не понятно. Да и куда уж мне простому человеку такое понять. Мое дело возить отходы в нашу деревню. Семью то чем-то кормить надо. А с отходами наш хлеб гораздо лучше растет, — Он дернул за поводья ближайшую лошадь заставляя ту остановиться, — Всё, можно садиться. Дальше дорога почти по прямой пойдет. Как проедем этот хребет, так будем дома. Тут уже начинаются наши, людские края.
Первое человеческое поселение для Туока стало полной неожиданностью. Они ехали через поле, засеянное зерновой травой. Огороженное со всех сторон деревьями золотое море под порывами ветра ходило волнами. В небе щебетали мелкие птицы. Дорога шла посередине поля и скрывалась за очередным леском. Когда лесок остался позади, появились первые дома. Это были низкие обмазанные глиной строения с черепичной крышей. Каждый дом был огорожен забором из переплетенных прутьев. Когда повозка поравнялась с первым домом из-за забора выбежала черная собака и залаяла пронзительным голосом. Тут же с соседних оград сбежались другие собаки. Туок подобрался.
— Не бойся. Это домашние собаки. Они не нападают просто так, — Найна положила руку на его предплечье, останавливая уже готового ринуться в бой спутника, — Наши собаки охраняют людей от диких зверей и хорошо дрессированы.
Туок кивнул, но расслабиться до конца так и не смог. Продвигаясь в глубь деревни, часть собак поворачивала назад, а на их смену подбегали другие.
— Ну всё, приехали, — Адам притормозил лошадей. — Переночевать можно в гостинице. Она будет дальше по дороге. Там же в таверне можно поспрашивать, кто едет на север и может взять вас с собой, — он кивнул, указывая направление. — Ну бывайте. Удачной вам дороги, — добавил он, дождавшись, когда его попутчики слезли с телеги.
— Спасибо. А тебе хорошего урожая, — ответила Найна.
Адам кивнул и направил лошадей в правую развилку. Проехав немного дальше, он остановился и слез с козел. Из соседних домов на улицу стали выходить мужчины. Поздоровавшись с Адамом, они дружно взялись разгружать телегу.
Оставшись одни, Найна с Туоком пошли в указанном направлении.
Гостиница стояла в центре поселения и была единственным двухэтажным зданием. Длинное бревенчатое строение стояло лицом к дороге. Створки небольших застекленных окон на первом этаже в некоторых местах были открыты и оттуда доносился приятный аромат приготовленной еды. С правой стороны от гостиницы стоял длинный сарай с лошадьми и повозками. Гостиницу и сарай окружал невысокий забор из резных досок темного цвета. После недорогого, но достаточно
