тебе вред, Саймон.
Тесса вздохнула. («Такой джентльмен».)
– У Саймона есть подготовка, – сказала Тайк. – Тень не проявит к нему милосердия, и тебе тоже не стоит этого делать.
– Отлично, – сказал Монтрот и прыгнул на меня.
Я хотел бы отметить, что после недели тяжёлых тренировок я научился прилично владеть мечом. Не идеально, но вполне прилично. Поэтому я продержался целых три секунды, прежде чем Монтрот меня «убил».
– Мёртв, – сказал он, приставляя метлу к моему горлу.
– Хорошая работа ногами, – заметила Тайк, поворачиваясь ко мне.
Когда я снова приготовился, она подпрыгнула в воздух, сделала сальто вперёд и театральным жестом опустила метлу. Я увернулся и атаковал сбоку, но она с лёгкостью отбила удар и стукнула меня по лбу ручкой метлы.
– Хорошая работа ногами, – повторила она. – И ужасная работа мечом.
– Попробуй плащ, – предложила Тесса.
– Да! – крикнул Дрейк с набитым крекерами ртом. – Швырни в него лосося!
– Ты испортил элемент неожиданности, Дракус, – заметил Хоук.
– Ах да! Извини, Саймон.
Монтрот снова бросился на меня. Я дважды парировал его удары, а потом развернулся, повернул кнопку А3 («Проклятие») и ударил по его клинку ладонью. Метла Монтрота взорвалась в облаке пыли, и я приставил кончик своей метлы к его груди.
– Мёртв, – сказал я.
– Саймон? – спросила Тайк. – Почему у тебя закрыты глаза? Ты должен всё время следить за врагом.
– Пыль от его метлы попала мне в глаза, – объяснил я, согнулся пополам и быстро заморгал. – Может быть, тренировка в несчастливый день была плохой идеей.
– Чушь! – возразила Тайк. – Сражение не всегда идёт по плану. Это хороший опыт.
Монтрот поздравил меня с победой и взял другую метлу.
– Я слышал, ты обладаешь огромной силой, – сказал он. – Но я и понятия не имел, насколько велики твои способности.
Может быть, он был не таким уж и плохим…
Тайк снова повернулась ко мне: она стояла неподвижно, вынуждая меня атаковать первым, а не обороняться. Как известно любому бойцу, это очень непросто.
Поэтому я швырнул в неё несколько камней. Их было не так уж и много, но я успел заранее наметить небольшую кучку. Наверняка какой-нибудь пират прогуливался по парковой палубе и по какой-то неизвестной мне причине собирал камни. Тайк это не понравилось. Вообще-то это хорошо: большинство людей во время сражения начинают вести себя менее осторожно, если их разозлить. Но Тайк не такая, как все. Она украсила мою голову очередной шишкой и снова раскритиковала мою работу мечом.
Когда Монтрот напал на меня в третий раз, я уже был готов. Я повернул В1 («Прыжок») и взлетел на пятнадцать футов вверх, сделал сальто и напал на него сзади. Он пришёл в себя быстрее, чем я ожидал, поэтому я повернул кнопку С1 («Хамелеон») и исчез из виду[118]. Я ужасно обрадовался тому, что он вышел из себя.
– Куда он делся? – спросил Монтрот. – Я его не вижу! Его меч плывёт по воздуху, как будто им управляет магия!
Я бросился вперёд, и, к моему негодованию, белобрысый мужчина с лёгкостью парировал три моих атаки. Тайк одобрительно захлопала, и я снова возненавидел Монтрота. Я повернул кнопку С2 («Вонь») и выпустил смертоносное облако ему в лицо, так что он начал давиться и упал на спину.
После этого я тоже начал давиться. И Тайк, и все остальные. Отвратительное зловонное дыхание наполняло парк, как гигантское облако. Оно было ужаснее, чем всегда. Тесса с трудом сдерживала рвотные позывы, а Дрейк без чувств лежал на траве. В конце концов нам пришлось эвакуироваться. Прошло полчаса, прежде чем мы смогли безопасно вернуться назад.
– По-прежнему считаете, что сражаться в несчастливый день – хорошая идея? – спросил я, но ни Хоук, ни Тайк не захотели меня слушать.
Когда мы вернулись, я снова сразился с Монтротом. Теперь я опять был видимым, но он начал относиться ко мне более настороженно, чем до зловонной бомбы.
На этот раз я атаковал его первым. Я сделал выпад, но Монтрот чуть не попал мне ногой по колену и заставил меня отступить. Я ещё дважды бросался на него, но он с лёгкостью отбивал удары. В третий раз я нашёл камень, и тогда произошло нечто очень плохое.
Я повредил палец ноги.
Возможно, вам это не кажется серьёзным, но позвольте кое-что вам объяснить: в моём башмаке живёт дракон. Об этом легко забыть, поскольку он очень мало говорит и почти ничего не делает. Но я никогда о нём не забываю. Думаете, я не чувствую, что в моём башмаке дракон? Он подёргивается во сне, обвивается вокруг моей лодыжки, закручивается хвостом вокруг моей стопы, когда ему надо потянуться, точит свои крошечные зубки (по крайней мере, я надеюсь, что он делает именно это) о мои ногти. Да. Я всё замечаю. И когда я задеваю пальцем ноги камень, это его злит. В данном случае он как раз точил свои крошечные зубки о ноготь моего большого пальца, когда этот самый палец врезался в камень, придавив дракону голову.
На мгновение его крошечное тельце обмякло, и я решил, что убил его. Проклятие, подумал я. Тайк будет в ярости.
Но потом в моём башмаке что-то загрохотало. Раздался рёв, похожий на шум урагана, и я упал на пол. Монтрот, стоявший всего в футе от меня, тоже упал, и на его лице отразилась тревога.
А потом впервые за несколько дней Лето высунул свою оранжевую голову из моего левого башмака и угрожающе оскалился.
– Саймон Фейтер, – произнёс он странно низким голосом, – ты олух[119].
Монтрот, пытавшийся встать с пола, громко вскрикнул и указал на Лето.
– Д-дракон, – пробормотал он. – У тебя д-дракон в б-башмаке.
– Неужели?
– Олух! – повторил Лето и ударил меня по голени крошечным когтистым кулачком. – Я согласился участвовать в твоих ничтожных приключениях не для того, чтобы ты неблагодарно попытался меня убить.
– Мне очень жаль, Лето.
Он подозрительно прищурился.
– Правда?
– Конечно.
Но на самом деле мне не было жаль. С тех пор как Лето, несмотря на свои невероятные драконьи способности, несколько раз отказывался прийти мне на помощь (в том числе в тот раз, когда мне отрубили мизинец), я довольно сильно к нему охладел. Я весь день согревал его и старался, чтобы ему было уютно. И ночью тоже (он заставляет меня спать в башмаках). А что он сделал взамен? Ничего. Он появился и спас меня, когда моя жизнь была в опасности? Нет. Он предупреждал меня, когда Тайк выпрыгивала откуда-то сзади и собиралась меня ударить? Нет.
Кажется, Лето догадался, о чём я думаю.
– Хочешь сказать что-то ещё?
– Нет, – холодно ответил я.
– Отлично.
