— Не хотите выслушать предварительный отчет об отравлении? — хитро поинтересовался этот прощелыга, как будто у меня на лице не было написано, что я с гораздо большим удовольствием спрыгну с крыши, чем примусь за этот Сизифов труд.
— Разумеется, отчет лекаря также готов? — поинтересовалась я строго, изз всех сил стараясь сделать вид, что я совсем не оттягивая свою казнь.
В ответ мне только кивнули, и почти сразу же в моем кабинете появились трое. Вот же! А зачем тогда спрашивал, если точно знал, что я захочу сначала выяснить, что произошло.
— Наши агенты во дворце не смогли выявить отравителя, — сообщил мне первый, а я не удержалась и хмыкнула, была бы очень удивлена, если бы отравитель сейчас был в темнице и вымаливал прощение.
— Но мы выяснили, что отраву подсыпали на кухне, — тут же поддакнул второй. Ну и для этого не надо быть гением. Не в коридорах же ее, забитых людьми, подсыпать… Хотя тут как повертеть, потому что это резко сокращает количество подозреваемых. Вот только снова общаться с месье Карреттони мне совсем не хотелось, меня и от двух последних наших встреч еще не отпустило.
Но затем я вспомнила, что и записку с предупреждением об отравлении мне подкинули на кухне.
— Что ж, бог любит троицу, — только и смогла пробурчать себе под нос. В самом деле, нравится мне это или нет, но, кажется, кухню придется навестить еще раз.
В целом все выглядело так, будто отравитель был не один, а два, или же один совершенно сумасшедший. Хотя после знакомства с принцем ни один вариант исключать нельзя, у этого типчика отвратительный характер, и я уверена, что там уже целая очередь из желающих его прибить при первой же возможности.
Кувшин все-таки удалось найти вместе с трясущимся пажом, который, ко всему прочему, уже умудрился из него выпить. Одним словом, решил продемонстрировать на собственном примере, что бы случилось с принцем, хотя что-то подсказывало мне, что принцу было бы еще хуже. Но этим же поступком он вычеркнул себя из списка подозреваемых. Вряд ли хоть кто-то разумный стал бы пить содержимое, зная, что там отрава, а вот дальше все было интереснее…
Потому что принц, как известно, не употребляет алкоголь и, надо сказать, что теперь я его прекрасно понимаю после всего, что мне самой пришлось пережить.
Однако неизвестный доброжелатель залил в содержимое кувшина не просто алкоголь, а чистый спирт. Если бы Джеймс выпил что-то подобное, он бы такой фейерверк устроил на балу, что его, скорее всего, сами придворные лишили бы права на престол от греха подальше. Вторым было зелье усиление, которое тоже, так скажем, с конфузом, потому что никто не дает самому сильному магу в королевстве ничего подобного. Более того, если обнаружится, что принц его принимает, он опять-таки может лишиться короны, потому что место короля должен занимать самый сильный маг, а не самый накачанный специальными зельями. Добавить, что вместе эта смесь вызывает практически полное магическое выгорание, и вопросов становится только больше…
Кто хотел убить Джеймса?
В остальном меня клятвенно уверили, что уже к утру принц оклемается и будет как новенький.
Эти новости меня не то что не порадовали, скорее, огорчили, встречаться после этого всего с принцем мне было откровенно страшно.
Куда ни глянь, везде одни проблемы!
Но делать было нечего, и я, отпустив работников, вернула все свое внимание груде архивных отчетов.
И, надо сказать, меня затянуло.
Нет, конечно, слог и качество были далеки от Стивена Кинга, но вот события… запросто могли бы дать фору любому детективу Агаты Кристи. У нее, кстати, виновным нередко оказывался дворецкий, так что, если исходить из классики жанра, у меня есть все причины присмотреться к Августу. Он, конечно, не совсем дворецкий, но тоже, если подумать, присутствовал практически при любом событии.
— Вот еще одна чашка кофе. — Возле меня неслышно образовалась красивая фарфоровая чашка с дымящимся содержимым.
— А? — Я наконец подняла голову от очередного отчета и попыталась сфокусироваться, чтобы охватить взглядом происходящее вокруг.
За окном светало, а я уже, оказывается, перелопатила половину всего, что было, и даже сама не заметила. Это что же получается, к обеду буду уже свободна?
От одной мысли о том, что надо будет возвращаться во дворец и сталкиваться нос к носу с принцем, меня аж пот прошиб. Нет, такой вариант мне не подходит. Чем бы себя тогда еще занять-то?
— Мисс Бонд, хочу напомнить, что кофе с бодрящим настоем дает энергию только на время, — осторожно заметил мой секретарь.
Это что же получается, что я через какое-то время уйду в полную отключку отсыпаться?
— А какая была пропорция? Сколько у меня еще времени? — осторожно поинтересовалась. Тут надо быть осторожной! С одной стороны, нельзя, чтобы появились вопросы к моей компетентности, с другой — знать, когда меня вырубит, необходимо.
— Все как обычно, к обеду я бы рекомендовал вам вернуться во дворец, — совершенно спокойно заметил мужчина.
Ага, счас! Уже бегу, волосы по ветру! Это что, специально, чтобы принц меня прикопал, пока сплю? А может, и надругался? Хотя нет, это уже глупости! Характер у Джеймса, бесспорно, гадский, но не подлый.
— Я останусь тут, — совершенно ровно заметила, — и вот еще подскажите, как мне вас лучше называть? — спросила, чтобы сменить тему.
— Вы забыли мое имя? — Выражение лица секретаря не изменилось, хотя он не смог скрыть доли удивления в голосе.
— Нет, но мне кажется, вы заслужили, чтобы я называла вас как-то по-другому, более дружески, что ли, — несколько скомканно парировала я. А в ответ получила такой взгляд, даже не по себе стало.
Глава 16
Джеймс
Сознание возвращалось медленно, сумбурно, толчками, словно в меня его кто-то вливал, как лекарство. Хотя вполне возможно, что так оно и было. Я находился где-то на границе безвременья, и от меня требовали сделать выбор, вот только я никак не мог уразуметь, ни какой выбор необходимо совершить, ни из чего надо выбирать, ни тем более почему! Это зарождало во мне волну негодования, когда же я в сердцах крякнул, что выбираю самый полезный способ, тени, ранее требовавшие ответа, отступили, а я каким-то чудом смог открыть глаза, в которые нещадно слепило утреннее солнце.
— Он пришел в себя! — раздался радостный вопль почти возле самого уха, заставив меня недовольно поморщиться, так и оглохнуть можно.
— Ваше Высочество, как вы себя чувствуете? — Надо мной тут же склонился лекарь, но меня интересовал совсем другой вопрос.
— Где Анна? — спросил я резким и несколько осипшим голосом. Вспомнив все, что произошло во время маскарада, мне очень хотелось поговорить тет-а-тет с моей фавориткой. Схватить ее за волосы, приподнять над землей, дернуть пару раз, чтобы вся дурь из головы выветрилась, затем распластать на столе, поднять юбки так, чтобы были видны те самые чулочки, которые она мне демонстрировала на балу, только вид сзади. Больно и сладко отшлепать, чтобы до слез и стонов, а затем продолжить то, на чем мы остановились до того, как эта зараза плеснула мне яд в лицо. Может быть, даже одолжив у нее ее же плетку.
