жила среди людей и даже ни разу не оборачивалась, — говорили все как один психиатры — оборотни. — Для полукровок это совершенно нетипично. Они либо становятся источником проблем для местной стаи, либо в эту стаю прекрасно вписываются, получая помощь от Альфы, особенно во время полнолуний. Но если она столько лет проживала без чьей — то помощи…
И тут же коллеги выступающих психиатров согласно кивали:
— Если бы мы нашли её хотя бы в лет пятнадцать — шестнадцать, когда оборотница ещё только — только закончила своё вторичное формирование… В этом случае, мы, конечно, могли бы что — то сделать. Но Луна, к сожалению, давно вышла из подросткового возраста.
Впрочем, последний пункт мне, наоборот, нравился. Истязать себя до полного взросления своей самки мне жуть как не хотелось.
Да и вообще… Восемнадцатилетние самочки хороши, когда просто трахаешь их тело — позволяя волку взять столько, на сколько хватит сил. Но совсем другое дело — жена. Меня всегда смешили пары, в которых зрелые мужики окольцовывали молоденьких сук в два раза себя моложе. Ну хочется тебе поиметь её — поимей так, чтобы она не могла неделю ноги свести, но зачем же создавать с такой глупышкой постоянный союз, она ведь никогда не поймет ни тебя, ни твоих «взрослых» проблем.
Впрочем, Таис меня тоже не понимала. Не желала понять.
Она послушно выполняла все мои приказы; отлично схватывала все преподаваемые ей материалы, покорно сносила всё, что я устраивал ей по вечерам в спальне — и, ни капельки не возбудившись, засыпала с открытыми глазами.
Я чувствовал, что зашёл в тупик, но никак не мог понять, как из него выбраться.
И как назло приближалось полнолуние.
Я хотел дать Таис как можно больше времени, но мой волк, предвкушая первый совместный бег со своей парой, не хотел слышать никаких замечаний и опасений человека.
Я почти против воли стал осторожно следить за ней — с удовольствием слушая, как она тихо разговаривает с учителем истории или внимательно, боясь ошибиться, спрягает глаголы моего родного языка.
Французский звучал из её девственного пока ротика слишком эротично — и мой волк сходил с ума, представляя, чтобы мы вместе с ним сделали, окажись сейчас Таис перед нами.
А когда Таис во время психологической консультации вспомнила наше знакомство в Москве, я не удержался. Рыкнув на врача, силой Альфы вышвырнул того из комнаты — и сам, подтянув Таис к себе, велел ей быстро удовлетворить меня рукой.
— Расстегни ширинку и вытащи член. — рыкнул я, когда она непонимающе взглянула на меня своими карими глазами невинного оленёнка. — Поласкай меня. Ну.
Таис, которая за эту неделю уже привыкла к подобным вспышкам с моей стороны, принялась молча доводить меня до семяизвержения.
И это её молчание несказанно злило.
Протестует. Отказывается принимать меня как свою пару. Зверь внутри меня рвал и метал, требуя взять свою самку по — нормальному, а человек в то же время требовал утвердить свою власть герцога и вожака.
Почувствовав приближение оргазма, я ощерился.
— На колени, — рыкнул я, слегка надавливая на Таис своей силой. — Сегодня будешь глотать.
Она не могла ослушаться моей силы, но рот открывать не стала, оттого я просто кончил ей на лицо.
Когда же она стала брезгливо стирать сперму со своего лица, я не выдержал.
— Что тебе не хватает? — зарычал я, отшвырнув столик времен Людовика XVI в сторону, и прижав Таис к стене.
Я крепко держал её за шею, чувствуя, что ещё один малейший проступок с её стороны — и мой зверь сорвётся.
— Я дал тебе всё, — пролаял я в лицо своей избраннице. — Ты замужем за одним из богатейших мужчин Европы, и не просто каким — то безродным нуворишем. Ты, моя дорогая, герцогиня Валуа — некоронованная королева Франции… Я также дал тебе власть над своей стаей — Луна, признанная своим Альфой, правит вместе с мужем. У тебя есть власть, богатство, и защита мужа. Что тебе, блять, ещё не хватает?
— Не хватает? — повторила Таис таким тоном, что я невольно выпустил из захвата её шею. Посмотрев на меня, она покачала головой.
— Не хватает…
И истерично рассмеявшись, невинный бемби вдруг превратилась в разъярённую волчицу.
— Не хватает??? — она посмотрела на меня с таким видом, будто не могла поверить, что правильно расслышала. — Ты спрашиваешь меня о таких вещах? ТЫ???
— Я твой муж, девочка, — разозлено прошипел я.
— Ты — насильник, который выкрал меня из родной страны, приволок в этот проклятый замок и заставил принять навязанное счастье, в случае неповиновения грозя пожизненной тюрьмой.
— Если бы ты соизволила хотя бы попытаться принять своё новое окружение, — рыкнул я, ударяя кулаком по стене. — Если бы хотя бы на минуту перестала изображать из себя сиротку и вновь стала той раскованной девицей, которую я увидел на сцене ресторана…
— Я тогда была пьяная! — закричала Таис. — Пьяная от алкоголя и горя, которое когда — то разрушило мою семью.
— Ты была раскована и ничего не боялась, — возразил я ей. — Ты была дерзкой и отважной оборотницей, которая могла легко раскидать мою стаю и вообще любого противника.
— Я тогда была по — настоящему свободна и почти счастлива, — кивнула Таис. — Ты не поверишь, не всё можно купить за твои несчастные евро и никому ненужные титулы. Может, во мне и есть немного отцовской крови, но я как — то справлялась с этим больше пятнадцати лет сама, безо всякой помощи. И знаешь, — хмыкнула всё ещё покрытая моей спермой мятежница, — мне вообще не хочется быть частью вашего мира. Предпочитаю оставаться на стороне людей.
Перед глазами промелькнула кованая клетка, в которой находилась изумительно красивая молодая волчица, от которой шел аромат моего оленёнка…
И мой волк, не выдержав, взбесился, бросившись на Таис.
Не помня себя, я рвал на ней одежду, пытаясь вдохнуть как можно больше её аромата. Внутренний зверь, который лишь на мгновение сумел почувствовать волчицу Таис, требовал подчинить мятежную самку, призвать её волчицу и уже наконец — то нормально покрыть свою избранницу.
Грубо разведя ей ноги, я одним движением вошёл в свою сопротивляющуюся девочку — и принялся как можно сильнее вбиваться в её тело. Волчицам такое всегда нравилось — вот и Таис пришло время оценить грубый животный секс.
Или смириться.
Несмотря на то, что мой слетевший с катушек Зверь брал лишь свое законное удовольствие, я всё же не мог спокойно смотреть на побледневшую Таис, не мог не позаботиться и о ней. Если бы ещё эта строптивая девица ещё
