Книга Одиннадцать камней - Кэтрин Бат

Да и тем более, даже если бы мы с Эшером благопристойно решили бы просидеть на диване с кружечкой чая всю ночь, то все равно оставалась большая вероятность оказаться в одной постели на утро.

Мои щеки вдруг стали горячими, и я засмеялась в подушку. Ну, что сказать, я молодец. Едва подумав о нашем с Эшером ночном разговоре, я обеспечила себе длительную бессонницу! Нужно же в красках представить все это! Как простая беседа перетекает в объятья, поцелуи. Одиночество уступает место теплу, темноту освещает блеск его синих глаз. Я горько вздохнула. Нет, вряд ли когда-нибудь такое случится, мы с Эшером озабочены более важными вещами — похищение камней и Неры, последующая отчетность перед королевой, и конца этому не видно. Витраж романтики разбивается об камень реальности. Но… может быть потом? Я перевернулась на другой бок и закрыла глаза. Нужно было отдохнуть. И от мыслей, и от пережитых эмоций.

Утром все кажется иначе. Сны тают, рассеиваются в солнечных лучах, что проникают сквозь тонкую ткань занавесок. Меня разбудил стук в дверь.

— Госпожа Леонар, завтрак! — услышала я знакомый голос служанки Шейр. Я неохотно промычала что-то в подушку. Все-таки, поздний отход ко сну явственно проявляется утром, особенно на лице в виде мешков под глазами.

— Сколько сейчас времени? — пробормотала я, когда женщина в фартуке поставила на столик поднос.

— Почти седьмой час, — сообщила женщина. — Я не хотела вас будить, но Эшер попросил поднять вас как можно раньше.

Я неторопливо села в кровати, потерла глаза, в которые словно песка насыпали. Я чувствовала жуткую усталость, магическое истощение. Но это был не повод отдыхать сейчас, пока не известна судьба Неры. Жива ли она вообще? Возможно, этот недолгий сон уже роскошь, которую мы позволили себе. А вдруг это промедление стоит жизни наставницы? Все эти мысли беспокойно шумели в моей голове, но я не слышала их, оглушенная усталостью. Около получаса потребовалось мне, чтобы собраться. Последний взгляд в зеркало ужаснул меня. Кожа побледнела, под глазами темные круги. Жутко появляется в таком виде при Эшере.

Я позволила себе еще десять минут на сборы, зашла в комнату Неры и взяла один из ее волшебных кремов для лица. После его использования лицо стало заметно лучше. Внешний облик не должен демонстрировать то, что происходит внутри с человеком. Я особенно придерживалась этого мнения, ведь умела улавливать мысли и эмоции людей по их мимике. А если для тебя внешний облик является средством чтения людей, то ты будешь делать все, чтобы скрыть эмоции на своем лице от других, даже если они не умеют этого.

Эшер встретил меня в главном холле на первом этаже. Увидев его, я остановилась на первой ступеньке, прогоняя вчерашние вечерние мысли в голове. Было немного стыдно от собственных мыслей, которые он никак не мог знать. Если, конечно, не умеет читать мысли.

— Доброе утро, Эшер, — сказала я, поравнявшись с ним. Эшер не выглядел усталым — черные волосы аккуратно лежат, выбивался только один локон, который падал на лоб, оттеняя кристально-чистые синие глаза. Нечаянно засмотришься, и забудешь вообще, о чем говоришь.

— И тебе доброго утра, Айрин. Хорошо выглядишь, — улыбнулся он, и я почувствовала, что предательски начинаю краснеть. Мое лицо озарила широкая улыбка.

— Спасибо, — только смогла вымолвить я, не зная, куда деть руки.

«Спасла» меня служанка, подавшая нам обоим два пальто.

— Сегодня на улице очень ветрено, — сказала женщина, — немудрено простудится. Наш конюший уже успел заболеть. А по возвращению вас будет ждать горячий обед.

— Звучит заманчиво, постараемся вернуться как можно быстрее, — улыбнулся служанке Эшер, надевая поверх своей темно-синей с волнистыми узорами мантии черное пальто. Второе он галантно подержал для меня, пока я пыталась нащупать рукава.

— Ты уже написал отчет Винсенту? — не придумала я ничего лучше, чтобы спросить это.

Он качнул головой.

— Нет. То есть написал пару строк, но вряд ли ему это понравится… Не понимаю эту бумажную волокиту. Зачем это нужно?

Я пожала плечами.

— Может, он мемуары пишет? — пошутила я, но не обнаружив даже намека на улыбку у Эшера, сникла, решив больше никогда в жизни больше не шутить.

— В любом случае, какое значение имеют бумажки, когда важнее результат? — серьезно продолжал говорить он, но, заметив на моем лице что-то, он тут же улыбнулся и добавил весело. — Давай уйдем быстрее, пока Винсент нас не поймал?

Я качнула головой. Вряд ли Винсент догонит нас со своей утренней подагрой. Но идея Эшера мне понравилась, и, как только мы сели на лошадей, помчались вперед, устроив гонку до большого дерева недалеко от крепостных стен. Я была очень занята своими мыслями, поэтому никак не могла обогнать Эшера, и моя лошадь возмущенно фыркала, что я плохая наездница.

— Эй, вообще-то я выросла в городе! — сказала я лошади, но услышал это Эшер. Разумеется, он подумал, что я это сказала ему. Какой нормальный человек разговаривает с лошадью, правда?

Эшер явно решил мне поддаться, когда остановил лошадь у ямы, возникшей на пути и начал ее неспешно объезжать. Он кричал что-то вроде «Но! Быстрее!» своей лошади, но я-то прекрасно читала по его лицу, что он не особо стремится к победе.

Я, конечно, приехала первой, хоть Эшер добрался до финиша лишь на секунду позже. Радости от своей победы я никакой не чувствовала, наоборот виноватой, что вынудила Эшера поддаться мне.

— А говоришь, что выросла в городе! — засмеялся Эшер, гладя жесткую гриву своего коня. Конь его не подавал никакого вида, что его гордость уязвлена, но я видела… так, стоп, Айрин! Хватит читать мимику животных, тебе людей недостаточно? — Наверняка раньше каталась на лошади!

— Каталась, — согласилась я, — но пару раз, когда нужно было добраться в сложно доступное место для повозки, — вздохнула я. В голосе моей слышалась грусть, которую я никак не могла скрыть. Мне хотелось сказать: «Эшер, зачем ты мне поддался?», но это было бы некрасиво такое спрашивать!

— Айрин! — окликнул меня Эшер, когда я считала листья на траве взглядом.

— Да? — я подняла голову и ахнула. Эшер показывал на город, и с этого холма Лойран выглядел необычайно красиво. Часть города еще скрывалась за крепостными стенами, но я видела центральную улицу, базар, маленькие переулки, яркие дома таверны и ратуши, а в крышах отражался свет солнца.

— Тут так красиво! — ахнула я, совершенно позабыв об этом глупом соревновании.

— Да, — кивнул Эшер. — В детстве я тут много проводил времени. Лазил по этому дереву вместе с Мервином, сыном лорда, пока нас не поймали.