не решил, что со мной будет.
Все, кто попадает в эту игру престолов — пешки в шахматной игре королей, которые ничего и никого не пожалеют для того, чтобы победить другого короля и занять престол. Если вы согласились работать на политической должности в нашей стране, будьте готовы ко всему.
Но так не должно быть! Мы были в Сингапуре, изучали опыт административной реформы. Быть государственным служащим в этой стране почетно и ответственно. На государственную службу отбирают и готовят молодых людей, которые затем идут по карьерной лестнице только по итогам своей работы. Практически нет коррупции. И малый размер государства здесь ни при чем. Эффективную работу можно выстроить в любой компании и любом государстве.
Суд
В Астане у меня есть тетя. У тети серьезный характер, лишний раз не улыбнется. Но вела она себя как мама. Она приносила мне передачи, покупала одежду на присланные родителями деньги. К суду у меня были два новых костюма — розовый и синий.
— Розовый красивый, но не слишком ли он нарядный? — спрашиваю я адвоката.
— Если не хотите, наденьте синий.
— Нет, надену розовый. Пойдем в суд, как на праздник — мы ведь идем за правдой.
Я все еще верю в правду.
Накануне суда я осталась в камере одна, соседку положили в санчасть. В тюрьме люди обычно боятся одиночества. Но мне было важно остаться одной, чтобы собраться с мыслями.
Утром сама укладываю волосы, легкий макияж. Надеваю розовый костюм. Открывается железная дверь, заходит постовой. Застывает в изумлении.
— Первый суд?
— Да.
— Удачи.
Приезжаем с конвоем в суд.
Захожу в зал суда. Яркий свет. Полный зал журналистов, камеры щелкают. Приехал мой папа, в зале мои родственники, друзья. Первое заседание вводное. Хотя мне бы хотелось, чтобы сразу перешли к делу. Видно, что судья сама в смущении от репортеров. Но она не может ничего сделать — открытый процесс, громкий!
Возвращаюсь в тюрьму. На досмотре встречаю группу парней — фальшивомонетчиков. Они смеются:
— Вы из какого салона красоты?
Пока я приехала из суда в тюрьму, по радио уже вышли репортажи: «Анар Мешимбаева приехала в суд, как из салона красоты».
Больше розовый костюм я не надевала. Но все запомнили именно его.
Два с половиной месяца шли заседания по три раза в неделю. Десятки свидетелей со стороны обвинения и защиты.
Мои бывшие коллеги пришли сказать, что я не тот человек, который может воровать. Когда-то мы работали вместе в Агентстве стратегического планирования, Администрации Президента, Агентстве по статистике. Теперь они руководители в других организациях. Их должности настолько высоки в казахстанском рейтинге, что даже у судьи глаза широко открываются от удивления.
Это — смелость. За которую я очень благодарна. Их выступления не изменили заранее спланированный сценарий, но они дали мне силы. Мне верят, значит, я справлюсь.
Из Москвы прилетел на суд бывший ответственный секретарь Агентства по статистике, теперь он руководил статистическим отделом в Евразийском экономическом сообществе. Он выступал свидетелем защиты:
«Анар Ертулевна ни в вопросы технической спецификации, ни в вопросы конкурсов не вмешивалась. Все вопросы решали мы сами — Конкурсная комиссия».
Следует отметить, что во время совместной работы мы с ответственным секретарем не всегда были одинакового мнения по разным рабочим вопросам, однако сейчас он не только выступил на заседании суда, но и дал интервью журналистам.
Это очень важно, что тебе верят и тебя поддерживают. До этого я не ходила никого защищать на суды, никто из хорошо знакомых мне людей не попадал в такие ситуации. Только один раз я позвонила и предложила помощь, когда шло следствие у вице-министра экологии. Следствие только началось, а объявление в СМИ уже было сделано. Я знала его по работе, верила в его честность. Даже по телефону было слышно, что он совершенно растерялся в этой ситуации.
В 2008 году арестовали руководителя «Казахстан Темир Жолы» (железнодорожная компания страны) за якобы планировавшуюся, но не полученную взятку. Он был профессиональным управленцем. Его назначали в разные организации для проведения реформ, как и меня. С 1997 по 1999 год он был председателем Агентства по статистике и очень много сделал по переходу системы статистики на современные стандарты. У нас работала сестра его жены. Я вызвала ее и предложила спросить у него через жену, что мы можем сделать для него, может, написать письмо о его роли в становлении новой статистики в стране. Ответ меня очень удивил. Он передал спасибо и просил передавать ему в тюрьму свежие номера статистических сборников, что мы и стали делать ежемесячно. Какой показательный пример, что человек остается в любом месте тем, кто он есть на самом деле.
Теперь я понимаю: в отличие от меня, оба этих человека понимали, что бороться с этой гулаговской системой было бессмысленно.
На моих первых судебных заседаниях присутствовал сотрудник высокого уровня, работавший в Статистическом Департаменте Европейской Экономической Комиссии ООН (ЕЭК ООН). В 2007–2009 годах он отслеживал процесс модернизации нашего Агентства. Потом он рассказывал, что никак не мог понять, почему на суде не рассматривают конкретные вопросы, а ходят вокруг да около.
Руководители и ведущие сотрудники статистических офисов разных стран, так же, как и руководители Статистического Департамента ЕЭК ООН, написали письмо в мою защиту президенту страны.
В 2000–2002 годах я участвовала в образовательной международной программе LEAD — Leadership for Environment and Development. Эта программа, включающая представителей всех континентов из большинства стран, дала мне очень много в понимании устройства мира и проблем развития.
После участия в программе, я помню, как мы собирали подписи в защиту журналистки из Зимбабве. Ее арестовали поздно ночью, забрали прямо из дома, в домашних тапочках, несмотря на то, что у нее было трое маленьких детей. LEAD составил обращение к властям страны, собрал подписи, и ее выпустили из тюрьмы через три дня.
Ребята, собирая подписи в мою защиту, надеялись на такую же реакцию властей Казахстана, но этого не произошло.
Ничего политического не было в этих обращениях, только просьба объективно рассмотреть мое дело.
Журналисты присутствовали при оглашении этих писем моим адвокатом.
Письма ЕЭК ООН и LEAD International были адресованы президенту страны, руководителю АП и суду. Я не знаю, читали ли эти письма президент и руководитель АП. В суде эти письма были зачитаны. Они никак не повлияли на решение суда. Но они повлияли на общественное мнение и на мою уверенность в себе.
Несколько журналистов присутствовали на каждом заседании суда и внимательно слушали показания каждого свидетеля, которых было около шестидесяти человек. Их репортажи
