— Вы очень метко выразились, мистер Рэд, — улыбнулся Израэль. — Именно зуб. И, похоже, что Мэтью его усиленно точит.
— Десять минут до начала! — торжественно провозгласил бармен.
— Не хотите полюбоваться?
— Что? — Джек ушёл в себя, обдумывая сложившуюся ситуацию.
— Следующее состязание. До начала десять минут.
— Идём, Джек, — Амалия потянула за рукав.
На площадке перед Каса Леоне вновь стояла толпа народа, и Джек почувствовал себя немного неуютно. Непривычно было смотреть на поединок не с позиции стрелка, а вот так, обычным зрителем. За линиями никого не было, люди спокойно ждали. Наконец, к правой позиции походкой сумоиста подошёл огромный, голый по пояс индеец с пером за ухом и таким носом, что Жоре сразу пришла в голову старая реклама водки «Белый Орёл». Торс индейца был весь покрыт шрамами от огнестрельных ранений. Почему-то Рэд подумал, что индеец пытается многочисленными прострелами собственного тела выработать у себя в организме иммунитет к свинцу.
За плечом раздалось тихое хихиканье, и Джек удивлённо обернулся. Амалия прижала лицо к его лопатке и ее слышно смеялась в кулак. Заметив взгляд, девушка, приложив заметное усилие, замолчала, затем пояснила:
— Волк Сидящий на Вершине Сосны. Не знаю, почему вспомнила, — она умильно развела руками.
«Белый Орёл» неспешно потоптался на месте, величественно повернулся к публике и провозгласил с жутким акцентом:
— Я не боюсь схватки. Пуля не возьмёт Ловкого Енота. Моя тело твёрже, чем древесина столетнего дуба. Посмотрите, на моей коже уже одиннадцать отметин от чужих пуль. И за каждую из них я отомстил.
В этот момент в толпе раздался многоголосый свист и к противоположной черте, чуть прихрамывая, подошёл худой, как жердь, мужчина в сером от пыли плаще и чёрной шляпе, надвинутой на самые глаза. Джек присмотрелся. На вид стрелку было не меньше пятидесяти. Лицо изборождено морщинами, при этом каким-то чудом чисто выбрито. Черты европейские, но цвет мало отличался от цвета хорошо прожаренного бифштекса.
— Страйкер. Шериф Филипс, — загомонили зрители, почему-то в основном шёпотом.
Филипс ловким движением скинул с плеч плащ, и тот красиво приземлился, подняв пыль вокруг ног стрелка. Мужчина остался в чёрных брюках, кожаном чёрном жилете поверх чёрной шёлковой рубашки. На шее его красовалась чёрная бабочка, а через место, отведённое под живот, тянулась золотая цепочка от часов. Пояс с огромной кобурой тоже не выбивался из общей цветовой гаммы. Страйкер медленно поднял голову и глянул на часы. Джек проследил за взглядом. Без минуты. Толпа как-то незаметно затихла, кажется, зрители перестали даже дышать. Джек постарался вызвать в себе ту же концентрацию, что и перед боем. Получилось не очень, потому что приходилось держать в поле зрения две достаточно удалённых друг от друга цели. Наконец часы щёлкнули, стрелка прыгнула на цифру двенадцать.
Раздался грохот, шерифа закрыло облако дыма. Кажется, двенадцать ран — критическая цифра для Ловкого Енота, подумал Жора, видя, как индеец отшатнулся. На его груди появилась красная точка, которая росла на глазах. Филипс опустил руку с каким-то совершенно монструозным револьвером, мельком глянул на толпу зрителей и удовлетворённо улыбнулся. После чего молниеносно выдернул из жилетного кармана часы. И в этот момент индеец выстрелил, не вынимая оружия из кобуры. Упали они одновременно. Из толпы в то же мгновенье выскочил толстячок в коричневом клетчатом жилете, туго облегавшем его живот. Он схватил Филипса за запястье, минуту слушал, затем молча склонил голову.
— Победа за… — раздался где-то сзади явно усиленный рупором голос.
Толстячок недовольно выставил ладонь куда-то пространство и ловко перекатился к индейцу. Проделал с ним ту же манипуляцию, после чего молча снял шляпу.
А без двух минут четырнадцать Джек и сам замер перед линией, глядя на чёрное пятно в том месте, где упал «Белый Орёл» и старательно отгоняя мысли. Вновь выгнал из головы всё лишнее, постарался отключить внешние раздражители. Угол обзора привычно сузился, и он смог рассмотреть стоящего напротив противника. Все настройки слетели в момент. Потому что последний из «апостолов» стоял, ссутулив плечи и опустив руки, и глядел на Рэда очень знакомым взглядом.
Так смотрел однажды парнишка из их команды, Олег Пустовалов. Они с Жорой вместе выпустились из учебки при академии, вместе попали по разнарядке в одну часть. Отличный парень с Северного Урала, офицер с великолепными ТТХ. Молодец, юморист, и балагур. С ним было спокойно на задании и весело на базе. А вот поди ж ты. Однажды проснулся, молча сел на топчан, и смотрит на Жору. А глаза пустые-пустые. Сицкий тогда не понял, что случилось, поэтому по-дружески подошёл, спросил.
— Деда с бабкой во сне видел, — глухо ответил сослуживец. — Стоят, улыбаются, руки ко мне тянут. А я маленький, двух нет. Смеюсь, бегу к ним босиком по траве…
— Так хорошо же, — постарался Жора сбить грустный настрой товарища.
— Да… — мёртвым голосом ответил тот. — Хорошо. Только умерла бабка два года назад. А дед вообще, я тогда ещё в школе учился.
После развода Пустовалов отозвал Сицкого в сторону и внезапно вложил в руку свою НДК-шку.
— Возьми на память, — попросил он.
Жора тогда ещё ничего не понимал, по гражданской привычке начал уговаривать, мол, да что с тобой случится, мы же всегда рядом, прикроем друг друга. А через полчаса уже и некого прикрывать стало. Они втроём с радистом ночью ползли на точку корректорами, и в метре от них на склоне треснул камень, остывая после дневного зноя. Вот обдолбанный гашем часовой и выпустил по нему со страху полрожка. И выстрелил-то, сволочь, наугад, на звук, для успокоения своей чёрной душонки. А вот поди ж ты, полчерепа Олегу снёс. Видать, не зря его дед с бабкой к себе звали.
Джек внимательнее глянул на противника. Ну да. Такой же взгляд. Этот пришёл не убивать, а наоборот. Рэд мельком глянул на часы и тут же вернулся к противнику. Ещё немного. Послышалось знакомое и в чём-то даже привычное шипение, тихий щелчок. Рэд рывком выдернул Смит-Вессон из кобуры и замер. Напротив него Мэтью Рид, склонив голову, держал своё оружие в опущенной руке, даже и не думая наводить.
Жора секунду подождал, затем поднял ствол, чтобы пуля прошла метрах в полутора над головой соперника и нажал на спуск, после чего не спеша вернул «сорок четвёртый русский» в кобуру. Рид во время выстрела дёрнулся, замер на секунду, затем вдруг рывком упал на колени, словно ему подрубили ноги. Постоял некоторое время в оглушительной тишине, и вдруг резко засунул ствол себе в рот чуть не наполовину. Раздался грохот и из дымного облака выпало вперёд тело Мэтью Рида, демонстрируя окружающим отсутствие задней части черепа и испачканные кровью мозги.
Джек ещё с минуту стоял в полной тишине, затем вздохнул и пошёл в обратно в бар. Настроение было отвратительным.
В бар возвращались молча. Амалия деликатно держала Джека под локоть, Израэль шёл чуть сзади слева и старался не отсвечивать. Через несколько шагов девушка не выдержала. Сначала она вопросительно косила глазами, стараясь встретиться взглядом со спутником, затем спросила:
