следить.
Впереди всего идет отчаяние. Я смотрю на Матвея с блондинкой и задаюсь вопросами «почему?», «чем я хуже?».
Затем приходит злость. Мне буквально рвет крышу. Это чувство держит меня дольше всего. Он просто ублюдок. Это бесчестно – поступать так со мной. Да, пусть мы и не были в отношениях, но он же не идиот, он должен понимать, что так или иначе привязал меня к себе.
Я ревную. Просто ужасно. До мороза по коже и скрежета зубов. Нет, девушка не раздражает меня. Бесит Матвей. Бесит его улыбка, адресованная ей, бесит то, что он смотрит в мою строну, как я могу наблюдать краем глаза. И не дай бог он сейчас изучает мою реакцию. Я просто убила бы его, знай я наверняка, что он не просто наблюдает за всей нашей компанией, а смотрит именно на меня.
Скройся. Вали. Уматывай из моей жизни, ты мне больше не нужен. Скотина. Урод. Мерзавец. Ты предал всё то, что было между нами. Просто перечеркнул жирной красной линией, заявившись сюда с этой девицей, которая сейчас виснет на твоем плече.
Этого ты хотел? Побыть в центре внимания, чтобы все за тобой бегали? Да никогда. Меня не будет в этой очереди.
Я вскакиваю с жесткого стула и практически бегу к спасительному выходу на улицу. Сережа, втиравший мне что-то все это время, кричит вслед моё имя, но мне наплевать.
Конкретно сейчас хочется, чтобы мир исчез. Вместе со всеми ними. Вместе с Матвеем и его шлюхой.
А еще где-то совсем глубоко, хочется, чтобы он побежал за мной. На самом деле, именно на это я и рассчитываю, когда зажигаю ментоловую сигарету, засунутую в рот дрожащими руками.
Я всё еще хочу этого, когда закуриваю вторую.
На третьей приходят слезы.
Кажется, я не рыдала так никогда в жизни. Крупные капли падают из моих глаз прямо на рваный асфальт и одежду. Я всеми силами пытаюсь унять эти водопады отчаяния, но как только лицо Матвея встает перед моими глазами, все повторяется по-новой.
Судорогами идет сначала мой живот, а потом и всё тело. Случайный прохожие смотрят на меня с сожалением. Я бы ушла, честное слово, но просто не понимаю, куда.
По-хорошему надо звать Юльку и сваливать. Просто моё залитое слезами лицо выдаст все чувства с потрохами, а последнее, чего хочу – чтобы Матвей понял, что я страдаю из-за него.
Ненавижу. Всем сердцем ненавижу.
Ещё никто и никогда не делал мне так больно. Ещё ни в ком я так сильно не разочаровывалась.
Мама была права. Он никто, отребье. Недостойное моего внимания.
Так такого, твою мать, дьявола, я стою возле этого ублюдского заведения и обливаюсь слезами под дешево-желтым светом фонарей Копылово?
Меня ждет будущее. А его не ждет ничего хорошего. Закончили.
Дверь «Погреба» открывается и я вздрагиваю.
Юлька.
– Эй, – она осторожно подходит ко мне, – все нормально?
Ну конечно, твою мать, просто мне захотелось вымочить футболку слезами.
– Юль, – раздраженно всхлипываю я, затягиваясь сигаретой, – просто не сейчас, ладно?
– Что? – хмурит брови подруга.
– Просто оставь меня в покое.
– Лиз…
– Юль, всё, – нервно вскидываю руку вверх, – просто уходи.
Мне хочется, чтобы она осталась. Очень.
И я горько раскаиваюсь в своем поведении, когда она скрывается за тяжелой деревянной дверью.
Бешусь на себя и все происходящее.
Проклятый Матвей, если бы не он..
– Девушка, закурить не найдется?
Вот это настоящее быдло.
Парень в рваном спортивном костюме, вдрызг пьяный, подходит ко мне практически вплотную.
Меня трясет от омерзения, когда я делаю шаг назад, но его это только раззадоривает, он наоборот встает еще ближе ко мне:
– Ну чего ты, красавица, я не кусаюсь.
– Свали отсюда.
От знакомого голоса у меня ёкает в животе. Кажется, я сразу готова простить ему всё, что угодно.
Я оборачиваюсь, и к моему то ли удивлению, то ли разочарованию, сзади стоит Сережа.
– Тебе не понятно? – грубым голосом произносит он, обращаясь к «быдлу». – Я сказал исчезни.
Этому не нужно повторять дважды. Он бормочет себе под нос что-то про «дебилов» и резко растворяется в темноте.
– Что с тобой? – раздраженно спрашивает Сережа.
– Со мной? – пытаюсь прикинуться дурочкой.
– Всё, Лиз, я не идиот, – продолжает хмуриться Сережа, – ты с Матвеем встречаешься?
– Что за чушь? – взвиваюсь я. – Да кому он нужен! Пусть катится!
Он изучает меня долгим и пристальным взглядом, от которого становится не по себе, а потом достает сигарету и закуривает. Какое-то время он молчит и я чувствую жуткую неловкость, которая заслоняет даже мою внутреннюю боль.
– Значит так, – наконец произносит он, – ты сейчас уходишь отсюда со мной и мы больше не возвращаемся к вопросу Матвея. Это моё условие, Лиза. Хорошо подумай, прежде чем согласиться. Ты нравишься мне, – он говорит это так просто, что у меня сжимается сердце. Твою мать, что правда? Бывает просто? Вот чтобы парень просто взял и сказал это, а не ходит веками вокруг да около? – Я не буду тем идиотом, который безответно влюбленный, таскается за чьей-то юбкой, это понятно? – я киваю, сама не понимая, на что соглашусь, просто по инерции. – Вот и славно, – смягчается он, – сбежим отсюда?
Я не успеваю за переменами в его настроении. Он то очень жесткий, то бесконечно милый, галантный и смешной, но властный, то опасный… У Сережи столько граней, что какая-то часть меня безумно хочет исследовать его личность, не смотря на то, что тело и мозг рвутся от боли при мысли о Матвее.
Это провидение. Господь указывает мне путь из пропасти. Я не нахожу другого объяснения происходящему. Кто я такая, чтобы отталкивать руку судьбы?
Несколько минут назад я всерьез подумывала о том, а не свести ли мне счеты с жизнью, а сейчас Сережа, настоящий, из плоти и крови, без сложностей и невменяемости в голове, практически предлагает мне быть с ним.
Кто я такая, чтобы отталкивать руку помощи вселенной?
Собирая последние силы в ослабшем организме, я насилу пытаюсь раскрыть опухшие глаза пошире, чтобы не выглядеть болезненно.
– Сбежим, – улыбаюсь я, вкладывая пыльцы в его теплую ладонь.
**
Бывают такие моменты, после которых ты уже просто не можешь смотреть на жизнь теми же глазами. В смысле ты удивляешься буквально всему, включая листья на деревьях, подсвеченными фонарями. Мне удивителен цвет, фактура.. Они реально всегда такими были? А почему тогда я не замечала?
– Прекрасный вечер, правда? – Сережа старается идти поближе ко мне.
Он несколько раз старался взять меня за руку, но я, словно бы невзначай, поправляла волосы
