— Кгм! — кто-то громче закашлял, и я была вынуждена открыть глаза.
Сразу увидела возле себя спящего Оливера, который почему-то лежал рядом, да еще и одной рукой обнимал меня за талию. Я отскочила от него, как ошпаренная, и больно обо что-то ударилась головой.
— Доброе утро, — сказал знакомый голос.
Я повернулась и увидела Адама-ректора. Он стоял с поджатыми губами, непроницаемым лицом и руками, скрещенными на груди. И, черт побери, я ударилась именно о его ногу!
В этот момент очень остро почувствовала ситуацию, в которую только что попала. Я — в белье, Оливер — без футболки, а наши полуобнаженные тела сладко спят рядом… Какой ужас! Он, наверное, подумал, что мы…
— Хорошим манерам вы так и не научились, студентка Октябрь.
Я застыла в прямом смысле этого слова. Сидела на траве, ошарашенно глядя на мужчину, и пыталась унять сердцебиение, которое готово было побить все рекорды скорости.
— Это не то… Ты… На самом деле мы… Я и Оливер, мы не… — неуклюже лопотала я.
— Избавьте меня от бессмысленных объяснений, — холодно сказал ректор. — Разбудите своего спутника, оденьтесь и пойдем в университет.
— Хорошо, — ответила я, горячо желая провалиться сквозь землю в какую-то глубокую пещеру, подальше от разъяренных серых глаз и нелепых выводов…
Глава 22. «ПУП»
Уже прошел час, от того момента когда мы проснулись. Адам-ректор пытался активировать портал, но ему это не удавалось. Он неустанно повторял комбинацию символов, но как только круг зажигался голубым, вместо того, чтобы превратиться в полноценный портал, он начинал мигать и через несколько секунд гас.
— Чертов Магический Совет, — в конце концов, ругнулся он, садясь на траву. — Кто-то блокирует магию перемещений.
— Может, используете ПУП? — предложил Оливер.
— Это категорически запрещено. Если попробуем — защита озера разорвет нас на куски.
— Тогда как нам отсюда выбраться?
— Не знаю, — ответил ректор, обводя взглядом долину.
— А мы не можем просто пешком уйти? — предложила я двум оболтусам. — Выйдем за пределы защитного круга и оттуда уже используем пространственное перемещение. Вчера, когда я вылезла на этот холм, — указала рукой на скалистую вершину, — то видела там обычных туристов. Очевидно, существует еще одна версия озера или его иллюзия для незрячих. Поэтому там, где заканчивается тропа, начинается обычный мир. Я уверена, что наверху все получится.
— Хм… Неплохо, студентка Октябрь, — сказал ректор.
Я ощетинилась. Ненавижу, когда Адам так меня называет. Сразу вспоминаются времена, когда он играл роль жестокого ректора.
— Тогда пойдем, — радостно произнес Оливер и вскочил на ноги. — Я так голоден, что сейчас бы медведя сожрал.
— Я бы тоже не отказалась от завтрака, — поддержала его и, стараясь не смотреть на Адама, пошла по тропинке вверх.
Почему-то в этот раз идти было сложнее, да еще и добавлял дискомфорта жгучий взгляд ректора. О магии богини Оливер сказал, что ничего не произошло, но сомневаюсь, что мужчина поверил. Ведь слишком пристально он смотрел на мой карман, в котором был спрятан браслет.
В конце концов, мы втроем поднялись на вершину.
— Держитесь крепко, — сказал ректор, схватив нас за руки.
Меня в этот момент, будто электрическим током ударило. Чувствовать Адама так близко было настоящим испытанием. Но не успела я прийти в себя от потрясения, как начался пространственный прыжок.
* * *
Темно.
Холодно.
Пусто.
Я плыла в темноте, как маленькая песчинка во вселенной черноты. Это могло продолжаться секунды, дни, недели, годы. Бесконечность без начала и конца, один безграничный момент вечности. У меня исчезло чувство времени. А еще почему-то не могла пошевелиться. Не могла вскрикнуть. Не могла ничего.
Единственное, чего хотела моя заброшенная оболочка, — смерти. Или еще лучше — никогда не рождаться. Ничто не могло превзойти эту пустоту вокруг. Даже Адам. Даже родители. Ничто не стоило этих страданий.
«Пусть я умру. Пусть я умру. Пусть я умру» — звучало в моей голове.
И вдруг все закончилось. Тьма взорвалась вокруг меня, рассыпаясь на мелкие частицы.
Я открыла глаза, с удивлением пялясь вперед.
* * *
Все было удивительно ярким и четким. Я стояла на вершине какой-то башни или смотровой площадки со стеклянной оградой, а внизу суетился город. С двух больших экранов мигала реклама ресторана, в кафе заходили прохожие, на скамье сидели двое подростков с листовками в руках.
— Сфотографируете? — стыдливо улыбаясь, спросила девушка, стоявшая неподалеку от меня.
Я кивнула, и она протянула мне блестящий смартфон.
Два натиска пальцами — и дело сделано: девушка на фоне источенной временем городской площади.
— Спасибо, — сказала она, забирая телефон. — Вы туристка? Или приехали на фестиваль косплея?
— Да, я туристка, — растерянно ответила, пытаясь уяснить, что к чему. — Простите, возможно, это глупый вопрос, но все же… Где мы сейчас?
— Э-м-м… В Ивано-Франковске, на городской ратуше, — сказала она и уже развернулась к выходу, когда я бросила ей вслед еще один вопрос.
— А какой сегодня год и день?
— Две тысячи девятнадцатый, 13 ноября, — ответила девушка и, открыв дверь, сразу исчезла.
— Наверное, решила, что я какая-то чокнутая, — пробормотала про себя и задумалась.
Год был еще тот, который я помнила, а вот дата… Тринадцатое ноября. Здесь что-то не то. Надо думать логически. Квест проходил тридцать первого октября. Следующий день, то есть первое ноября, провела на озере, а утром, второго ноября, мы осуществили пространственный прыжок с Адамом. После этого помнила только тьму… И вот я попала сюда. Меня не было двенадцать дней!
Я еще раз посмотрела на город. Ивано-Франковск… Неудивительно, что местность показалась мне знакомой. Когда возвращалась от родителей в университет, то имела несколько часов, чтобы прогуляться здесь. И я стояла когда-то на этой площади. Правда, с высоты птичьего полета, она выглядит совершенно иначе: какой-то игрушечной.
— Девушка, мы закрываемся, сегодня сокращенный рабочий день, — пробормотала старушка, закутанная в кучу платков и свитеров. — Выходите.
Я кивнула и, протиснувшись мимо ее громоздкого тела, начала спускаться по винтовой лестнице вниз. Внутри ратуши было пасмурно, на стенах висели картины в темных тонах, а лампочки еле мерцали. На первом этаже расположился музей с целой кучей чучел диких зверей. Смотреть без сожаления на них было невозможно. Покинув помещение, облегченно вздохнула, ведь охранник и кассир смотрели на меня так, будто готовы немедленно вызвать полицию.
