не получила ответа, затем пощупала его пульс, несколько раз с силой сдавила верхнюю губу под самым носом так, что на губе остались следы ее пальцев. Однако Бао-юй ничего не чувствовал.
– Плохо дело! – охнула мамка Ли, схватилась руками за голову и запричитала.
– Ну говори скорее, опасно это? – дернула ее за рукав Си-жэнь. – Посоветуй, как доложить его бабушке и матушке. Что ты причитаешь?
– Он безнадежен! Напрасно я весь век старалась! – голосила мамка Ли.
Си-жэнь пригласила мамку Ли только потому, что считала ее пожилой и опытной, поэтому все поверили словам старухи и тоже начали причитать.
Между тем Цин-вэнь рассказала Си-жэнь о том, что она только что видела. Си-жэнь бросилась в «павильон реки Сяосян». В это время Цзы-цзюань подавала Дай-юй лекарство, но несмотря на это, Си-жэнь подбежала прямо к служанке.
– Ты о чем только что разговаривала с Бао-юем? – спросила она. – Погляди на него! А потом пойдешь докладывать старой госпоже, я не хочу наживать себе неприятности!
Си-жэнь бессильно опустилась на стул.
– Что случилось? – встревоженным голосом спросила Дай-юй, глядя на взволнованное, пылавшее гневом лицом Си-жэнь, на котором еще сохранились следы слез.
– Не знаю, что ему сказала «госпожа Цзы-цзюань», – сквозь слезы промолвила она, – но только глаза у Бао-юя стали будто стеклянные, руки и ноги похолодели, слова не может произнести! Мамка Ли несколько раз ущипнула его, но он как мертвый, даже боли не почувствовал! Все няньки в один голос уверяют, что он безнадежен, и ревут, боясь, что он вот-вот умрет!
Дай-юй тоже подумала, что если такой опытный человек, как мамка Ли, говорит, что Бао-юй безнадежен, значит так оно и есть. Дай-юй охнула, все тело ее свела судорога, она закашляла, и ее стошнило только что выпитым лекарством. Потом лицо ее покраснело, волосы растрепались и тело ослабло, глаза припухли, дыхание сделалось тяжелым и прерывистым, и, несмотря на все усилия, она не могла поднять головы. Цзы-цзюань бросилась к ней и стала хлопать ее по спине. Но задыхающаяся Дай-юй, навзничь упав на подушку, оттолкнула ее и выкрикнула:
– Зачем ты приводишь меня в чувство? Лучше принеси веревку и удуши меня!
– Я ведь ничего особенного ему не сказала! – оправдывалась Цзы-цзюань. – Я просто пошутила, а он принял мои слова всерьез!
– А тебе разве неизвестно, что он не понимает шуток? – обрушилась на нее Си-жэнь.
– Если ты с ним пошутила, так пойди и объясни, что это шутка, – приказала Дай-юй, – может быть, он придет в себя.
Цзы-цзюань мгновенно соскочила с кровати и следом за Си-жэнь побежала во «двор Наслаждения розами». Но они опоздали – матушка Цзя и госпожа Ван уже были там.
При появлении Цзы-цзюань глаза матушки Цзя вспыхнули гневом, и она обрушилась на девушку:
– Что ты ему сказала, негодница?! Отвечай!
– Я ничего не говорила, просто я пошутила, – робко произнесла в ответ Цзы-цзюань.
Тут Бао-юй увидел Цзы-цзюань и неожиданно для всех охнул и разразился рыданиями. У всех отлегло от сердца.
Матушка Цзя схватила Цзы-цзюань за руку – она думала, что девушка чем-то обидела Бао-юя, – приказала ей встать перед Бао-юем на колени и просить прощения. Но тут все еще больше поразились: Бао-юй вцепился в руку Цзы-цзюань, ни за что не желая отпускать ее от себя, и только твердил:
– Возьмите меня с собой!
Никто не понял, что означают его слова. Только после расспросов выяснилось, что Цзы-цзюань сообщила Бао-юю, будто Дай-юй собирается уезжать в Сучжоу, и это повлекло за собой всю историю.
– Я думала, что здесь что-то важное, а оказалось – просто шутка! – сквозь слезы сказала матушка Цзя, а затем, обращаясь к Цзы-цзюань, добавила: – Ведь ты умная, смышленая девушка и знаешь, что у него есть странности, – зачем ты вздумала его обманывать?
Тут в разговор вмешалась тетушка Сюэ:
– Бао-юй искренний и чистосердечный мальчик, он вырос вместе с барышней Линь Дай-юй, и дружат они не так, как брат с сестрой. Не только глупый, наивный мальчик, а любой рассудительный человек расстроился бы от такого сообщения, но вы, почтенная госпожа, не беспокойтесь, ничего серьезного у него нет, выпьет немного лекарства, и все пройдет.
В это время вошла служанка и доложила матушке Цзя:
– Пришли жена Линь Чжи-сяо и жена Лай Да навестить второго господина Бао-юя.
– Спасибо им за беспокойство, – сказала матушка Цзя, – позовите их!
Однако Бао-юй, до слуха которого донеслось слово «Линь», начал метаться на постели и кричать:
– Не надо, не надо! Это за ними приехали, гоните их отсюда!
– Скажи, пусть уходят! – приказала служанке матушка Цзя и принялась утешать Бао-юя. – Успокойся! За ней никто не может приехать, ведь в семье Линь все умерли!
– Кто бы они ни были, – кричал Бао-юй, – не разрешаю никому, кроме сестрицы Дай-юй, носить фамилию Линь!
– Никто с фамилией Линь не приходил! – ответила матушка Цзя. – Всех с фамилией Линь давно выгнали. – И затем, обращаясь к служанкам, она приказала: – Передайте жене Линь Чжи-сяо, чтобы она отныне не появлялась в саду и чтобы никто больше не произносил слово «Линь»!.. Слышали?
Все только поддакивали, не осмеливаясь улыбнуться.
Между тем взгляд Бао-юя упал на модель маленького заморского кораблика, стоявшую на полке, и он снова закричал:
– Зачем здесь корабль? Это за ней! Он только что причалил к пристани!
Матушка Цзя приказала убрать кораблик, и Си-жэнь поспешила исполнить приказание. Однако Бао-юй протянул руку и потребовал кораблик. Когда Си-жэнь отдала ему, он сунул кораблик под одеяло и засмеялся:
– Теперь она не уедет!
Вместе с тем он продолжал крепко держать за руку Цзы-цзюань. Тут служанка доложила:
– Приехал доктор.
Матушка Цзя распорядилась привести его немедленно. Госпожа Ван, тетушка Сюэ и Бао-чай поспешили скрыться во внутренней комнате, и только матушка Цзя осталась, присев на стул, стоявший возле кровати Бао-юя.
Увидев матушку Цзя, доктор Ван почтительно приблизился к ней и справился о здоровье. Затем он взял Бао-юя за руку и проверил пульс. Цзы-цзюань, стоявшая тут же, невольно опустила голову.
Не зная о том, что произошло, доктор Ван покачал головой и произнес:
– У мальчика умопомрачение под влиянием острой неожиданной боли. Как говорили древние: «Помешательство бывает нескольких видов: у одних оно возникает в результате застоя крови и несварения желудка; у других – вследствие усиленного выделения слизи в моменты гнева и раздражения; у третьих – вызывается в результате сильной боли!» Помрачение рассудка у вашего мальчика вызвано неожиданной болью! Это излечивается значительно легче, чем другие виды помешательства.
– Скажите прямо, болезнь опасна? – перебила матушка Цзя. – Зачем вы пересказываете лекарские книги?
– Ничего опасного, – кланяясь ей, ответил доктор Ван, – ничего опасного нет.
– В самом деле? –
