завершить работу над формированием её текстов из множественных списков, собранных в разных странах. Европейских полуграмотных королей это не сильно волновало. Комплексный анализ сохранившихся первоисточников, включая филологические, то есть научные языковые и стилистические исследования, подтверждает, что Ветхий Завет написан не до, а уже после Нового Завета лет через четыреста-пятьсот (понятно, что не в один день), в основном, вероятно, караимами, жившими в Хазарском царстве на берегах Волги и Каспия, исповедовавшими иудаизм, т. е. иудеями (уточним, что иудей — не национальность, а принадлежность к вероисповеданию, национальности тоже не изначально сформировались. Тем же славянам, как и другим их современникам, ещё не было известно, что такое национальность. Для самоидентификации они обходились племенной принадлежностью или названием местности, например, вятич, кривич, радимич, рязанец, костромич, новгородец). Напомню, что для людей Средневековья более важной считалась вера, а не географическое название страны обитания, как стало для нас. В паспортах подданных Российской империи даже в двадцатом веке указывалась не национальность, в них записывали вероисповедание: православный, иудей, магометанин. Многие, например, некоторые староверы, оставались без паспорта, не желая «сатанинского клейма» от властей на свою веру. Указание национальности появилось в паспортах советского периода, при Сталине, для чего потребовалось, наряду с известными, обозначить, с привлечением учёных, также редкостные, до того порой неслыханные, национальности, и отменено в демократической Российской Федерации.
Дописывался Ветхий Завет и после караимов, а Ветхим его назвали, когда сдвинули содержимое по временной оси в прошлое, но не всё сразу, а разные части на различные сроки. В Ветхом Завете оказались описаны события, происходившие не в нынешних Палестине и Египте, а в так тогда называвшихся местностях, отстоящих за тысячи километров от нынешних Палестины и Египта. В некоторых книгах Библии отображаются, с высокой вероятностью, события, бывшие на Руси, в столице Империи Москве, даже в самом Кремле. Библейская книга Неемии может служить средневековым путеводителем, из неё можно узнать, что и как тогда в московском Кремле называлось, где и как, почти сохранив названия, располагается по сей день, проходя по нему, с точностью до метра. Хотя речь в книге Неемии идёт о Иерусалиме. Но невозможно было скопировать в древней Москве того Иерусалима, который не был ещё построен и возник только через несколько веков в палестинской пустыне, не имея ничего общего ни с Кремлём, ни с Москвой.
Новая хронология позволила высказать гипотезы, что фактическая история нашей цивилизации намного короче истории, нами представляемой: столица России Москва на самом деле значительно моложе, чем считается. Есть версия, что название Москва происходит от имени Мосха, Мосоха, Моска, библейского (то есть исторически славянского) пророка Моисея. До революции не только тогдашних иудеев, но и многих русских называли по святцам Моисеями и Авраамами. Ва на коми-пермяцком языке означает — вода, река. То есть Моск-ва — река Моска, Моисея. Как вариант, то же самое на наречии соседей, Дон Моска, в летописях превратившийся и в Дамаск, с помощью европейских карт впоследствии отнесённый в Сирию. Если города Москвы ещё не было, не дошёл ещё дотуда Моисей, вполне вероятно, основная река этой местности называлась тогда Доном, то есть главной рекой местности (отсюда победивший на ней Донской), её приток Непрядвой, а соседний приток это речка Неглинная. Известный всему миру Кремль строился во время прозападно ориентированной Опричнины неподалёку от существующих и сегодня Кулишек, то есть не придуманного историками поля якобы неких бояр Кучков, а настоящего Куликова поля легендарной битвы, произошедшей в нынешнем центре столицы, между Дон-рекой (ныне Москва-река), узкой рекой Яузкой-Яузой (бывшей Непрядвой, то есть не прядающей в стороны, не разливающейся за пределы русла на берега), Красной площадью и Чистыми Прудами. Здесь, по ближайшей округе, частично сохранились старинные храмы (некоторые снесены в наши дни под коммерческую застройку) и монастыри. Они заложены и в основном выстроены великим князем Дмитрием Донским вскоре после крупнейшей битвы, а также после Донского.
Поименованы древние московские храмы и монастыри соответственно тогдашним датам ряда событий внутригосударственной, то есть гражданской, религиозной войны, на которые приходились церковные праздники, и историческим лицам, участвовавшим в Куликовской битве на стороне победившего Донского. Монастыри были нужны для лечения и попечения о многих увечных после битвы, о сиротах и вдовах десятков тысяч павших. Непосредственно в Москве, в течение восьми дней были подобраны и, поблизости от поля великого сражения, захоронены множества погибших ратников. Были язычники, но большинство павших христиане, в том числе именно русские, из обоих войск, как Дмитрия, так и Мамая, потому что обе рати сражались под воинскими стягами с ликом Спаса Нерукотворного и Богородицы, что подтверждают старинные иконы. В битве на поле Куликовом царское христианство было повержено христианством апостольским.
Застройка мест захоронений долго оставалась под запретом. Возможно, под скверами Старой и Новой площади частично и остаются захоронения, однако многое укрыла собой и разрастающаяся Москва. Никто не вёз тела павших обозами на тысячах телег ещё с декаду за триста вёрст до Москвы с безосновательно назначенного поля, расположенного в Тульской области, где массовых захоронений так и не обнаружили. Как нет в отношении тульской местности и достоверных описательных и археологических подтверждений подготовки и проведения столь крупной исторической битвы. Телеги были использованы предками более разумно, для первоочередной перевозки множества раненых. Потому павших и погребли непосредственно в районе Куликова поля действительной битвы в будущей Москве, построившейся затем вокруг исторического места. А не похоронили под небольшой Тулой, где поле привиделось в XIX веке на своей земле жаждущему славы неумеренному энтузиасту древней истории из числа местных помещиков, желавшему и обелить себя за своё декабристское прошлое перед царём. Его своекорыстно и верноподданнически поддержали традиционно неграмотные власти и податливые историки. Со времени Дмитрия Донского весь центр старой Москвы — это князем задуманный и воплощавшийся величественный мемориал в память победителей и павших на поле Куликовской битвы.
Но далее. Жестокие опричники, среди которых во множестве были европейцы-наёмники, как раз и были воинством приверженцев западной ереси «жидовствующих». Их потому и разгромили, когда в столице Руси вновь возобладало «древлее» вероучение. Кое-кого из безнадёжных еретиков, особенно иностранцев, сожгли в деревянных срубах на льду Москва-реки. Получается, что Библии, в принятом, каноническом виде рассказывающей в мифологизированной форме во многом о древней и средневековой Руси, представленной как Вавилон, Израиль и т. п., долго подготовлено не было, поэтому нечего было тиражировать и распространять. Длительная подготовка Священной Книги к печатному изданию по мере ухода из жизни очевидцев описанных в ней событий и стиранию памяти о них в потомках последовательно избавила Библию от
