воде (мучительная процедура), закопали (!) рюкзаки и отправились за малиной. Когда поднялись на вырубку, небо полностью очистилось. Все молча бросились есть малину. Сережа побросал все вещи, затем снял и рубашку. Витя бродил от куста к кусту, как лунатик, а я примерно поровну собирал ягоды и занимался поисками своей сумки. Через минут пятнадцать мы несколько успокоились. Через 30 – я ел малину уже по инерции, как траву, не ощущая ее вкуса. Еще через 10 минут я уже не мог на нее смотреть. Такие же эволюции, по-видимому, происходили с моими товарищами, потому что Витя начал выплевывать семечки, а Сережу на крутом склоне разворачивало животом вниз. Первая "программа" была перевыполнена. По плану у нас еще был сбор грибов и ловля форели. С грибами нам не повезло. Вначале мы долго шли нудным сырым лесом, заваленным гнилыми стволами, затем вышли на вершину с прекрасным лугом, где Сережа попросил тридцатиминутный отдых и забежал куда-то в траву загорать. В общем, грибов не было. Несколько сыроежек, 2–3 лисички. Устроились на обед. Расположились на бревнах, разложили еду и здесь нас ждал сюрприз: мои приятели в малине потеряли все свои ножи. Что касается меня, то я свой нож забыл еще в Киеве. Это была серьезная неприятность, если учесть, что из режущих инструментов у нас оставались топор, зеркало и глазной скальпель. Витя подумал и добавил к этому перечню еще свою бритву системы "Жиллет". Перспектива рубить швейцарский сыр топором нас не радовала. Еще меньше нам нравилась возможность нарезать хлеб жиллетками. Кое-как разорвав сало на куски мы перекусили и снова занялись грибами, но без особого настроения. Решили спускаться к реке. По дороге Сережа залазил на живописные стволы деревьев и делал героические позы, а Витя его фотографировал. Вышли на идеально выкошенный, скорее даже выбритый луг над Сиретом и сразу же за ним нашли кучу лисичек. Сережа набрал всякой дряни и пытался убедить меня, что это особый "летний" вид маслят. При этом он совал мне эти грибы под нос и уверял, что они пахнут очень "съедобно". Позже, правда, он нашел несколько подберезовиков, чем несколько поправил свою репутацию. Витя находил великое множество грибов, но всё как-то не те. Он поминутно подходил ко мне или Сереже и предлагал нашему вниманию очередную поганку. Наконец мне это надоело, я привел его на край 30-метрового обрыва, где росло много лисичек и доступно объяснил, что надо делать. Витя, цепляясь одной рукой за стволы деревьев, как обезьяна, с остервенением начал вырывать лисички быстро перемещаясь по почти отвесному склону. В порыве усердия он упустил в воду что-то черное. Мы с Сережей радостно бросились к обрыву ожидая увидеть гибель фотоаппарата ("Практика", 417 рублей), но это оказался лишь его футляр, который Витя и выловил впоследствии в реке, в 2 километрах ниже по течению.
Закончив сбор грибов, мы выкопали рюкзаки и Сережа принялся разбивать лагерь, а я, поддерживая свой авторитет лесного жителя, полез в речку ловить форель. Я глубоко раскаялся в своем намерении, как только вошел в ледяную воду, но выдерживая марку под сочувственными взглядами коллектива, засунул руки под ближайший камень. Ничего я там, естественно, не нашел и побродив по речке с полчаса я, не чувствуя ни рук ни ног, вышел на берег. Третья часть дневной "программы" оказалась невыполненной полностью.
У Сережи на ноге распух пальчик и он остался в лагере жарить грибы, а мы с Витей отправились за покупками в село. До открытия лавки оставалось 20 минут, но я, зная местные обычаи, предложил идти в центр села (4 км). Витя уговорил меня остаться, напирая на тот факт, что походов с него на сегодня уже достаточно. Мы ждали час. Наконец явилась дородная продавщица и объяснила собравшимся, что у нее было много работы дома. Я суровым голосом потребовал 3 буханки хлеба и мы ушли домой, подыскивая по дороге место для основного лагеря. Сережа все еще жарил грибы, изо всех сил дуя куда-то под котел. Он нам объяснил, что на данном этапе приготовления главная задача – не дать блюду остыть, а жариться они, возможно, будут позже.
На ужин грибы, сгущенка, чай со зверобоем и мятой. Решили сменить место. Принялись за уборку лагеря. Близорукий Витя заодно с мусором выбросил в речку весь наш запас чеснока. Собрались, перешли реку. Через полчаса вспомнили, что забыли топор. Пришлось возвращаться на поиски. Устроились на новом месте, рядом с малиной, в урочище Шпачкив на берегу одноименной речечки. Пошли опять есть малину, но уже без внутреннего волнения. Витя по дороге, зацепившись ногой за корягу, упал всем тельцем в болото и мы его минуты три оттуда выковыривали. Место для лагеря оказалось очень уютным – ровная площадка надежно скрытая зарослями кустов и папоротника. Палатку можно было найти только случайно наткнувшись на нее. Построили из камней плиту на две "комфорки", натаскали дров и начали устраиваться на ночлег. Сережа тоже решил спать на улице, так как в палатке его будил мощный храп Вити и он не высыпался. Предложили и Вите поспать на свежем воздухе, но он с негодованием отказался от оскорбительного предложения – не для того, мол, он ехал в Карпаты, чтобы спать как дикарь на улице! Мы примостились с двух сторон у входа, как рабы оберегающие покой господина. Ночью начался тихий дождик. Я несколько раз порывался встать и залезть в палатку, но естественная лень победила и я остался спать под дождем. Утром я опять поднимаюсь раньше всех и объявляю "ефрейторским" голосом подъем. В рядах коллектива снова явное неудовольствие. Когда я возвращаюсь от ручья, сонный Сережа, с колтуном на голове уже ковыряется возле печки. Из палатки живописно торчат голые ноги Вити. Сам он сидя внутри заряжает фотоаппарат. Плотно завтракаем: каша с мясом, швейцарский сыр, чай из малины и мяты. Свернули лагерь и все вещи спрятали в яму за ручьем. Сегодня по плану исследовательский поход в верховья нашего ручья. Шли очень свободно – заходили в лес, ели подолгу малину, фотографировались возле живописных скал. Нашли пару сыроежек, лисички, один белый. Наконец вышли на вырубку. Начала попадаться земляника, и, вскоре, мы забыв о великой цели похода предавались обжорству, рассыпавшись по территории огромной просеки. Солнце жгло немилосердно. Сережа разделся и устроился на большом пне загорать, я зашел в лес посмотреть грибы, а Витя сосредоточенно сидя на корточках все ел и ел ягоды. Через час решили идти дальше. С огромным трудом, продираясь сквозь заросли
