Книга Эволюция оружия. От каменной дубинки до гаубицы - Оливер Хогг

Существует зловещая модель, свойственная всем системам военной службы и уменьшающая успех любой организации, построенной на ее основе. Эта модель, как и общая модель жизни, заключается в росте, зрелости, упадке и полном исчезновении. Ключ к любому военному успеху лежит во владении инициативой, то есть в возможности принимать решения, хотя в прошлом отсутствие технических знаний и распространение по всему миру одинаковых простых орудий вынуждало армии приспосабливаться к образу действий, оставлявшему мало свободы для маневра. Поэтому военные организации были по большей части идентичными. Как и в жизненном цикле человека, есть много общего в рождении и смерти империй. Государство, желающее играть видную роль в мировых делах, одержимо сильным желанием действовать. Его молодежь, вдохновляемая чувством патриотизма, собирается под знамена, чтобы пройти весьма нелегкий курс обучения. В определенное время победа венчает усилия жителей этого государства, расширяя его территорию, увеличивая возможности торговли и… ослабляя стремление воевать. Приобретенное богатство порождает праздность, а увеличение торговли охлаждает воинственность. Роскошь засасывает, и удовольствия становятся предпочтительнее строгой дисциплины и аскетизма военных лагерей. В результате первых рекрутов и ополченцев сменяют наемники и рабы. Командиры становятся более амбициозными, и соперничество между ними нередко приводит к дроблению армии. В таких обстоятельствах армия оказывается пораженной болезнью, препятствующей ее дальнейшему росту и усилению, и быстро распадается. В итоге инициатива оказывается утраченной, и вопрос обороны последнего оплота династии, находящейся на грани краха, приобретает куда большее значение, чем вопрос нападения. Процесс может длиться веками, но конец его вполне определен: империя рушится и сменяется другой, более решительной, которая идет тем же путем – от силы к слабости. Им следовали все великие державы в истории.

Инициатива первоначально была основана на моральном и экономическом базисе, иначе говоря, на желании и способности нации вести победоносную войну. Однако, по мере того как оружие становилось более сложным и большое значение приобрели военные машины, их модифицированные формы, техническая инициатива обозначила новый курс. Эту инициативу, обеспеченную применением инженерных знаний в нападении и обороне, можно определить как возможность развивать и поддерживать, без иностранного вмешательства или финансовых ограничений, военную технику на уровне превосходящем возможности любого потенциального противника и проводить соответствующую стратегическую политику. Военный потенциал страны определяется людскими резервами, экономическими ресурсами и запасами сырья, а также скоростью, с которой все это может быть переведено на военные рельсы, иными словами – ее скрытой военной мощью. Техническую инициативу необходимо поддерживать и в мирное время, чтобы в случае военного конфликта она могла мобилизовать военный потенциал и превратить скрытую военную мощь в активную вооруженную силу. Такая политика всегда будет нуждаться в смелости, воображении и жертвенности, но достойной альтернативы все равно нет. Идея ясна: безопасность или опасность, выживание или смерть. В этом свете техническая инициатива может считаться связующим звеном между умом инженера и оружием солдата.

Византия была единственной империей прошлого, внедрившей эту философию, по крайней мере частично, в практику, и в результате, невзирая на сокращающиеся ресурсы, уменьшающиеся доходы и потерю части территории, сохраняла сюзеренитет в течение 1100 лет. С ней сумел справиться только Магомет II в 1453 году.

ЕГИПЕТ

Считается, что Рамзес II, занявший египетский трон около 1300 года до н. э., сформировал одну из самых первых военных организаций в мире. Его план заключался в разделении страны на тридцать шесть военных регионов и одновременном создании отрядов воинов ополчения, которым должны были выделяться участки земли для содержания их семей. Армия, включавшая четыре территориальных войска, состояла из лучников и тяжелых пехотинцев. Лучники, действовавшие в пешем строю или на колесницах, в бою располагались на флангах войска. Имелись и отряды кавалерии, привезенные с севера Африки. Они прикрывали пехотинцев в бою и оказывали им всяческую поддержку. В центре находились пехотинцы, разделенные на отряды, в каждом из которых был свой, отличный от других тип оружия. Помимо египтян, в египетскую армию входили наемники, набранные из рядов союзников, и рабы с завоеванных территорий. Эффективность такой армии зависела от сотрудничества составлявших ее лиц разной национальности.

В сражениях тяжелая пехота, вооруженная копьями, щитами и фальчионами, двигалась в плотном строю неуязвимой фалангой – каждый отряд со своим собственным особым знаменем под защитой лучников и кавалеристов. Воинов собирали звуками трубы: этот инструмент, так же как и длинный барабан, использовался для подобных целей начиная с самых ранних периодов египетской истории. Наступательным оружием солдат были лук, копье, праща, боевой топор, топор на древке, булава и изогнутая палка для метания – lissan. Их защитная экипировка состояла из металлического шлема или стеганого головного убора, кирасы, покрытой тонкими металлическими пластинами, и щита. У них не было ножных лат, а единственной защитой для рук служили короткие рукава кирасы, доходившие до локтей.