уморил ли своими историями девочку ваш боевой товарищ.
Это был бесконечно длинный вечер, вязкий, как сон, который приносит вместо отдыха только большую усталость. Без лишних слов вся «опергруппа» забралась на чердак.
– Подошёл! Две трети удачи у нас уже в кармане! – радостно крикнула Надя.
– Если хотите, спускайтесь, а нет – ждите там. Скоро приедет полиция и Викины родители. Считайте до ста! Один, два, три… Счёт пошёл!
Все устали. Запущенный отсчёт времени очень обнадёжил и замученную девочку, и подростков-спасателей.
…Девяносто восемь, девяносто девять, сто!
Приближение полицейских машин было слышно издалека. Они летели, и гудели, и трещали. Разноцветные всполохи проблесковых маяков будоражили тяжёлое ночное небо.
Михаил Юрьевич открыл дверь, только убедившись, что на скрипучем крыльце стоит сам Петенька.
– Эти фокусники – народ очень скользкий! Такое могут учудить, не расквитаешься, – сетовал он, вглядываясь через дребезжащее оконце в мигающий двор.
– Кто бы мог подумать, что сегодня одним махом всю банду накроем? – радостно проговорил следователь Пётр Мамонтов, сердечно поздоровавшись с Михаилом Юрьевичем.
Петеньку вид учителя ничуть не смутил, он уже давно привык к рабочим методам старого следователя. Методам хоть и странным, но эффективным, ведь на счету Михаила Юрьевича Вострецова не было ни одного не раскрытого дела!
– Держи, Петенька, подарочек. Вид хоть и не презентабельный, но, посмотри, бантик имеется! – Михаил Юрьевич с гордостью представил сообщницу Будимира.
– Спасибо! Очень кстати!
В дом вбежали родители похищенной девочки.
– Вика! Викуня! Дорогая наша девочка! Где ты?! – кричала мама.
Папа поддерживал маму, в глазах его стояли слёзы, губы тряслись от переживаний.
Подростки по очереди скатились вниз по чердачной лестнице. Последней спускалась Вика. Каждая ступенька давалась ей с трудом. Девочка была обессилена, запугана, руки и ноги едва слушались её. Поэтому ребята подстраховали.
Папа сорвался с места, подбежал, подхватил Вику на руки и заплакал:
– Доченька, доченька! Мы так тебя искали! Мы верили, что успеем тебя найти!
Вика прижалась к папе, сквозь слёзы она прошептала:
– А я, дура, вас ненавидела!
Вдруг старуха стала очень разговорчивой:
– Я не понимаю, за что вы меня арестовываете? – спросила она. – Доброта нынче – это преступление?
– Доброта?! – громко повторила Лиза и смутилась, потому что все присутствующие удивлённо на неё посмотрели. – Она за мной следила и хотела мою собаку убить, чтобы мы не увидели подсказок про Вику, – смущённо пояснила Лиза.
– Эту конопатую девочку я вообще вижу впервые. Я впустила эту ряженую старушку с детьми, потому что они сказали, что остались на улице и им некуда пойти. Они просто вломились ко мне в дом. А Вика живёт у меня. Да, я это не отрицаю. У неё ужасные родители, постоянные скандалы, невыносимая семья. Вы знаете, что девочка вообще жить не хотела? Я подобрала её на улице и привела к себе, кормила, поила, объясняла, что нужно пойти на разговор с родителями, обсудить проблемы.
– Да-да, и из лучших душевных побуждений держали девочку на цепи, – услужливо подсказал Михаил Юрьевич.
– Хватит врать! – не выдержала Вика. – Она всё врёт! Всё! Абсолютно! Я расскажу, как было! Я поссорилась с мамой и папой и написала у себя на странице в сети, что ненавижу своих родителей. Что они монстры, что всё мне запрещают, в общем, что меня это бесит, достало и я хочу свободы. Я это написала со злости. Простите меня! Мамочка, папочка! Я была просто дурой тогда! Почти сразу мне написал Будимир, только не как взрослый, а как мальчик, который думает так же, как и я. Будимир писал, что все должны быть свободными. Посоветовал убрать со страницы такой пост, чтобы родители не заметили и не сделали мне хуже. Пообещал помочь. Придумал план мести: чтобы я пропала на время из дома, а родители пока себе локти кусали. Переписку он сказал тоже удалить. Я всё удалила и ушла из дома, как договорились. Меня встретила вот эта старуха и отвела к Будимиру. Мне не понравилось, что это не мальчик, а взрослый. Стало страшно. Но они меня уже не отпускали. Я должна была сыграть роль призрака и громко разговаривать с крыши со своими родителями и при всех на них ругаться. Они мне даже деньги потом предлагали за это. А на крышу идти было так страшно, что я плакала и умоляла меня не трогать! Надо было висеть на верёвке на самом-самом краю. Я так боялась! Я так хотела домой, но мне от них было уже не вырваться!
– Тише, тише, доченька, всё хорошо. Мы рядом, мы тебя никогда больше не оставим одну! И ты больше никуда никогда не уйдёшь, верно? – ласково приговаривал отец и гладил дочку по голове.
Мама плакала и повторяла только одно слово: «Доченька, доченька, доченька…»
Михаил Юрьевич дотронулся до плеча Викиного отца и сказал:
– Идите скорее в машину, хватит уже с неё этого ужасного дома! Езжайте с миром!
– Спасибо вам! Вы нас спасли! – проговорил отец, укутал Вику в свою куртку и вышел во двор.
– Везите их в город, – распорядился Петенька, а потом повернулся к старухе: – Назовите вашу фамилию, имя и отчество.
– Варвара Степановна Галкина, – зло процедила задержанная.
– Ничего себе! Почти угадали! – хлопнул в ладоши Колян. – Интересно, Будимира Иван Иванович Иванов зовут? Совсем был бы прикол!
Михаил Юрьевич усмехнулся и пожал плечами, мол, время покажет.
– Мы выяснили настоящее имя Будимира – Иванов Аркадий Яковлевич, – заполняя бланк, ответил Петенька.
– Вот это да! Фамилия – прямо в яблочко! – удивилась Лиза.
– Может, это вы потомственный ясновидец? – улыбнувшись, спросила Надя.
– Нет, Наденька, я просто следователь с очень большим стажем. Это гораздо хуже, чем всякие ясновидящие и маги! – рассмеялся старик.
– Побойтесь бога, Михаил Юрьевич… – начал Пётр Васильевич, но не договорил. Ему было не до разговоров, он только тяжело вздохнул и продолжил заполнять бумаги.
– Петенька, а нас-то ты домой довезёшь? Или вызвать такси?
– Довезу! – испуганно ответил Петенька. – И лично расфасую по квартирам. А то вляпаетесь ещё в какие-нибудь приключения! Всем пора спать, особенно малолетним. Кстати, давайте, давайте, дружно звоним родителям и отчитываемся о местонахождении и скором прибытии домой!
Эпилог
Михаил Юрьевич не только блестяще перевоплощался в питерскую старушку, но и жарил совершенно бесподобные тончайшие ажурные блины с хрустящим ободком.
Серебристые волосы его были завязаны в тугой хвост, на макушке возвышалась поварская шапочка. Жаря блины, Михаил Юрьевич напевал какую-то старую мелодию и даже немного пританцовывал.
Ребята с весёлым любопытством наблюдали за ним. Для каждого из них эта кухонька стала самым уютным и гостеприимным местом на земле.
– Ну что, друзья! Мы раскрыли очень серьёзное дело! Это,
