он тоже будет безжалостен. Попов разыскал двух своих подзащитных из преступного мира, которых он в свое время спас от тюрьмы, оба они были ему благодарны. Следующим вечером он послал шофера отнести письмо приятелю за пару кварталов. Пришедшие наутро полицейские сообщили, что водителя его семьи застрелили работники железной дороги при попытке ограбления помещений станции. В воспоминаниях Попов напишет: «Семьи у него не было, цветы на похороны отправил только я. Так был убит, по-видимому, первый югославский коллаборант»[102].
Из этого случая Попов понял еще кое-что. Его друг Йебсен, который привел его в абвер, знал, что он установил связь с британской MI6, однако покрывал это и не пытался препятствовать. «Лучший способ развалить команду – к ней присоединиться», – теперь он лучше понимал смысл этих слов. Как и то, что Йебсен тоже был готов играть в двойную игру…
Немцы проинструктировали Попова, что во время лондонской операции ему следует работать с лиссабонской резидентурой. В Великобритании у них не было достаточно надежных агентов, чтобы контролировать Попова, поэтому операцию будут вести из Португалии. В Берлине ему дали кодовое имя «Иван». Его куратором будет начальник лиссабонской резидентуры майор Людовико фон Карстхофф. В столице нейтральной страны проходу не было от шпионов и сотрудников разведок. Для получения визы ему нужно было какое-то время ждать в Лиссабоне. Вместе с вопросами, ответы на которые были нужны нацистам, Карстхофф дал Попову специальный фотоаппарат фирмы «Лейка».
Информация, которую Попову предстояло узнать, обладала высоким уровнем секретности. Каковы защитные укрепления на тех берегах, где планировалась высадка, где расположены военные аэродромы в Англии, Уэльсе и Шотландии, каких моделей самолеты на них базируются и в каком количестве, что собой представляют оборонительные линии в военных и торговых портах, данные о военных кораблях, минных полях и так далее.
Начиналась опасная игра.
Когда была получена британская виза, начался второй акт. В Лондоне Попова долго допрашивали англичане. Сперва его представили ветерану Первой мировой войны, а ныне директору MI6 Стюарту Мензису и директору MI5 Дэвиду Петри, бывшему сотруднику Индийской имперской полиции (Индия в те годы еще считалась колонией). Было решено, что Попов сохранит связь с MI6, однако будет работать в структуре MI5 при комитете «Дабл-кросс», то есть, будет заниматься дезинформацией.
«Ивану», куратором которого с немецкой стороны был Карстхофф в Лиссабоне, британская разведка назначила куратором Билла Мэттьюса и дала кодовое имя «Трицикл» – велосипед на трех колесах. Причина такого выбора была в том, что ему предстояло самому выбрать двух агентов и стать главой агентурной ячейки из трех человек. Одной из трех была Герда Салливан (кодовое имя «Желатин»; в воспоминаниях Попов напишет, что она была единственной женщиной, в которую он действительно был влюблен). Отец Герды был австрийским нацистом. На основании этой связи Попов рекомендовал ее абверу и сделал двойным агентом. Следом за ней в абвер взяли другого агента Дика Меткафа (кодовое имя – «Воздушный шар»).
Шеф британской внешней разведки Стюарт Мензис был счастлив, что в немецкий абвер под управлением его противника Вильгельма Канариса теперь внедрен их агент, даже несмотря на то, что сами англичане ничего для этого не делали, он пришел сам. При этом он и не подозревал, что в это же время глава НКВД Лаврентий Берия уже разместил собственных шпионов на ключевых постах в MI6 и министерстве иностранных дел (об этом мы узнаем впереди).
Попов немедленно принялся за дело.
В Лондоне он на немецкие деньги открыл подставную компанию, занимавшуюся импортом и экспортом, отсюда он с помощью выделенного MI5 секретаря отправлял в Лиссабон военные тайны. Для убедительности эти «тайны» отчасти содержали правду (которую немцы так или иначе знали), а ключевые сведения были сфабрикованы с целью дезинформации.
Задание Берлина: переезд в США
В мемуарах Попов рассказывает, что благодаря его сведениям немцы сбрасывали тонны бомб на фальшивые аэропорты, где в ряд были выстроены картонные макеты самолетов. Точно так же, сообщая о боевой подготовке несуществующих британских дивизий и местонахождении батарей зенитных ракет без снарядов, он направлял немцев к несуществующим целям и заставлял их впустую тратить средства, силы и время.
Однако британцам становилось все труднее.
Случилось то, чего все боялись. 6 апреля 1941 года гитлеровские войска с территории Венгрии, Румынии и Болгарии, с которыми у них было соглашение, начали оккупацию Югославии и Греции. На самом деле, если бы итальянская армия успешно завершила операцию по захвату Греции, которую начала с территории Албании еще в октябре 1940 года, Гитлеру не пришлось бы посылать подкрепление. Однако итальянцы спасовали перед гораздо более слабой греческой армией. Поэтому Гитлер был вынужден направить в Грецию и Югославию расположенные в Болгарии части, которые он планировать использовать для нападения на Советский Союз. Через несколько месяцев Гитлер, нарушив договор о ненападении, который подписал со Сталиным в 1939 году, вторгся на территорию, где раньше него потерпел крах Наполеон: начавшаяся 22 июня 1941 года операция «Барбаросса» войдет в учебники как самая масштабная сухопутная операция в военной истории[103].
Да, СССР вступил в войну, силы Гитлера разделились надвое, однако это не решало вопрос изолированности Британии, у которой средства подходили к концу, а у премьер-министра Уинстона Черчилля не получалось убедить президента США Франклина Рузвельта вступить в войну.
В тот момент произошла цепочка любопытных событий.
Абвер хотел, чтобы Попов покинул Британию и начал работу в США, там он был им нужен больше. К тому же там он не станет работать с другим немецким агентом, а будет передавать всю информацию напрямую в Берлин.
Также немцы познакомили его с ранее неизвестной технологией, применяемой для шпионажа. «Ты первый ее опробуешь», – обрадовал Попова Карлстхофф. Благодаря особой технологии фотографирования целые страницы текста можно было уместить в «микроточке» (Mikropunkt), например в точке буквы i, таким образом, микроточку наклеивали в любой текст или на определенное место ручки, очков, сумки, а затем увеличивали и прочитывали[104]. Так что ему больше не нужно было выучивать наизусть сотни вопросов, на которые в Америке нужно было найти ответы, – все было записано в «микроточке».
Никто не поверил в возможность атаки на Перл-Харбор
Тем не менее, просматривая вопросы, Попов обратил внимание: часть информации, интересовавшей немцев, как и следовало ожидать, касалась портов, аэродромов, флота на Атлантическом океане; однако значительная часть вопросов была связана с Тихоокеанским побережьем. Немцы даже хотели, чтобы Попов съездил на Гавайи и передал сведения оттуда. Некоторые вопросы касались Перл-Харбора – базы Тихоокеанского флота на Гавайях
