свистят.
Глава 8
Я свой район очень люблю. Красивый район. По крайней мере тут есть, где погулять.
Выйдешь в парк имени Ленина — и занимай любую скамейку.
Можешь в Зоосад пойти.
Тут же рядом Стереокино.
Если мне, к примеру, захотелось посмотреть на другие планеты, я покупаю билет и иду в Планетарий.
Если хочется покататься, к вашим услугам станция метро.
Но мы пошли совсем в другом направлении. Мы пошли на Сытный рынок, который расположен тут же недалеко.
Мы даже не на рынок пошли, а вдоль рынка, по рыночной площади. Там зоологический магазин.
Возле магазина стояло много людей. Все друг с другом о чем-то говорили и спорили. Прямо непонятно, о чем они каждый день так подолгу здесь говорят.
Мы послушали.
— Окуней? Не-ет!.. Окуней надо брать ниже мостика. За трансформаторной будкой. А возле парикмахерской какие же окуни!..
Это говорил один толстенький человек.
— Червячков дождевых свеженьких… Мотыля мелкого… — бормотали кругом.
Дубарев сказал:
— Давайте вечером с фонарем наловим выползков, а завтра принесем продавать.
У Дубарева всегда в мыслях — где бы добыть денег. До хорошего его это не доведет.
Вдруг один человек тронул меня за плечо и показал знаком, чтобы мы шли за ним.
Я подумал, что, если очень далеко, то мы не пойдем, нам ведь надо еще за сандалиями, а если близко, то отчего ж не сходить. Заодно спросим про черепаху.
Мы отошли на пять метров от магазина. Дядька остановился и уставился на нас.
Я спросил:
— Ну, что?
— Как что? — сказал дядька.
— Ой! — быстро сказал Козлик. — Что-то шевелится у вас на плече! На плечо вам кто-то залез!.. Скорей сбросьте!
И я увидел, что на плече у дядьки сидит маленькая белая мышь.
— Зачем сбрасывать, — сказал дядька. — Пусть себе сидит.
Козлик крикнул:
— Ой, еще одна!
И правда, из дядькиного кармана высунулась еще одна мышка, понюхала воздух и закарабкалась по пиджаку.
— Противные какие, — сказал Дубарев.
— Да ты что? — возмутился дядька.
Он поймал одну мышку и стал ее целовать.
— Видишь? — сказал он.
— Почем штука? — спросил я.
Дядька обиделся.
— А я их не продаю. Разве можно такую прелесть продавать? Правда, славные мышки?
— Славные, — сказали мы. — Мышки что надо.
— А посмотрите семечки как едят! — Дядька достал из кармана немного семечек. Мышки уселись у него на ладони и стали щелкать так ловко, что летела во все стороны скорлупа.
— Может, и вы хотите семечек? — спросил дядька.
Мы сказали, что, конечно, хотим.
Он полез в карман и сначала достал еще одну мышку.
— Где-то здесь у меня жареные семечки, — сказал он. — Мышки ведь не понимают, им все равно.
Он насыпал каждому из нас горсть.
Дубарев только положил в карман свои семечки, как они с треском просыпались на панель.
— Ничего, — сказал дядька. — В жизни все бывает.
И насыпал ему еще.
— А у вас что? — спросил он.
Я сказал:
— Черепаха.
И мы показали ему нашу Клаву.
— Вот только жаль, — сказал я, — мы не знаем, чем ее кормить.
— И повадок не знаем, — добавил Козлик, — и поведенья, ничего не знаем, кроме имени.
— А зачем же вы ее купили? — спросил дядька.
— Мы ее не покупали, — сказал Дубарев. — Она нам даром досталась. Она сирота.
Дядька поискал кого-то глазами в толпе. Потом он крикнул:
— Лука Адамыч! Подите сюда!
К нам подошел сухой старичок в синей тужурке.
— Вот тут с черепахой недоразумение.
Лука Адамович взял Клаву бережно в руки и поднес к самым глазам. Он что-то пошептал, и Клава стала медленно высовывать голову из панциря.
— Что, — спросил Лука Адамович, — хотите продать?
— Хотим, — сказал Дубарев.
Я его оттолкнул и сказал:
— Что вы, что вы! У нее хозяйка уехала. Нам ее нужно вернуть через месяц.
Лука Адамович поднял брови:
— Вон как. А сейчас куда?
— Не знаем, — сказал Козлик. — Я могу ее взять к себе, вы меня только научите, как за нею ухаживать.
— Вот что, — сказал Лука Адамович. — У меня уже есть две черепахи. Пусть и эта пока поживет у меня. А вы заходите. Посмотрите мой террариум.
— Нет, — сказал Козлик, — сейчас мы не можем. Мы идем покупать сандалии.
— А-а, это там, — сказал Лука Адамович. — Мимо бани.
— Мимо телефонной станции! — сказал дядька с мышками.
Мы попрощались, в последний раз посмотрели на Клаву и пошли.
Глава 9
Сразу, как только мы вошли в магазин, мы увидели красочный плакат: «Спасибо за покупку!»
Значит, мы попали в хороший магазин. В нем было много обуви и одежды. У всех отделов толпился народ.
Мы подошли к отделу «Детская обувь».
Козлик очень стеснялся. Поэтому я спросил:
— Скажите, пожалуйста, здесь продаются сандалии?
В очереди сказали:
— А вам какой размер?
Я спросил у Козлика:
— Какой тебе размер-то?
Он ответил:
— Не знаю… Тогда я сообразил:
— На одиннадцать лет!
— Такого размера не бывает, — сказала продавщица. — Становитесь в порядке очереди и будете примерять.
Мы встали в порядке очереди на примерку. Сначала Козлик, потом я, потом Дубарев. Три рубля Козлик отдал мне, и я держал их в кулаке.
Дубарев сейчас же стал напирать.
Я сказал ему:
— Не напирай, Дубарев!
Но ему там, сзади, видно, скучно было стоять.
Когда очередь стала подходить, к нам подбежала какая-то женщина с двумя сумками. Она оглядела всех и выбрала Козлика. Конечно, он был приличней всех: в галстуке и в очках.
— Мальчик, — сказала она, — не откажи в любезности, пойдем на минутку со мной.
Она увела Козлика куда-то в глубь магазина, а мы с Дубаревым остались стоять.
— Куда его увели-то? — спросил Дубарев.
Но откуда я знал.
— Ну, кому тут сандалии? — спросила продавщица. — Вам сандалии? Будете примерять?
— Будем, — сказал я.
— А ноги у вас чистые?
— Я купался только что, — сказал Дубарев. — У меня ноги чистые.
Я сказал:
— Да твои ножищи и не нужны!
— А на чью же ногу будете примерять? — спросила продавщица.
— Да нет этих ног сейчас! — сказал я. — Они на минуточку отошли.
— Ничего не понимаю, — сказала продавщица.
— Козлик! — закричал я на весь магазин. — Ты где?..
И откуда-то издалека послышалось:
— Я зде-есь!
— Сбегай, — сказал я Дубареву. — Поищи.
Дубарев ушел, а я остался держать сандалию. Она была хорошая, коричневая, с большой пряжкой, По-моему, как раз на одиннадцать лет.
Козлик с Дубаревым что-то долго не приходили. Справа от меня уже шла торговля, — продавщица обслуживала других людей.
Вдруг какая-то тетка надавила на меня сзади и спросила:
— У вас имеются сандалии тридцать четвертый размер?
— Нет, не имеется, — ответила продавщица.
— А это что? — спросила тетка
