мир!
Норвид
не расстраивайтесь
Норвид
обойдетесь и без этого мира
не отчаивайтесь
Норвид
проживете и без этого жалкого мира
успокойтесь
Норвид
позабудьте об этом несчастном мире
радуйтесь
Норвид
вы отвергнуты этим уродливым миром
ликуйте
Норвид
вы не поняты этим безмозглым миром
пляшите
Норвид
вы не признаны этим миром-недоноском!
погодите
Циприан Норвид
этот мир спохватится
локти
будет
кусать
Возвращаясь к отчаянью
возвращаюсь к отчаянью
могу предложить следующее:
впадающий в мрачное отчаяние
да не оробеет в последний миг!
одолевший необоримое отчаянье
да останется жив и невредим!
приспособившийся к нестерпимому отчаянью
да не зазнается чрезмерно!
полюбивший смертельное отчаянье
да будет безмятежно счастлив!
не знавший истинного отчаянья
да познает его немедля!
дошедший до полнейшего отчаянья
да не лишится здравого рассудка!
приникший к родному отчаянью
пусть подремлет сладко
с чувством глубочайшей ответственности
я призываю вас к отчаянью
дорогие враги!
а вы
ненавистные друзья
отчаянья недостойны!
Старуха
старуха
с рыхлым бесформенным телом
старуха
шаркающая туфлями
старуха
бредущая вперевалку
старуха
с лицом добродушной ведьмы
о эта вечная старуха
ковыляющая где-то рядом
то ли сзади
то ли сбоку
то ли спереди!
впрочем
она безобидна
два раза переводил ее через улицу
два раза она сказала мне «спасибо»
два раза помогал ей сесть в автобус
два раза она сказала «благодарю вас»
один раз помог ей собрать апельсины —
они вывалились из сумки и раскатились
по асфальту
и она сказала мне «дай бог вам
здоровья»
и все же
старуха
старуха
глядящая на меня с гравюры Кранаха
старуха
подающая мне пальто в гардеробе
старуха
прогуливающая облезлую болонку
старуха
целующая уголок иконы
старуха
порхающая по сцене в белой пачке
старуха
бегущая в школу в коричневом платьице
старуха
лежащая в детской коляске с соской во рту!
говорю ей:
гу! гу!
и делаю смешную рожу
но она не смеется
она еще слишком мала
Безумный рыцарь
(из средневековых стихов)
тревогой
опоясан славный рыцарь
а конь его
заботами подкован
сраженье неизбежно
в сомненья
облачен бесстрашный рыцарь
а конь его
покрыт попоной страха
сраженье уже близится
в уныние
закован гордый рыцарь
а конь его
растерянностью взнуздан
сраженье вот-вот начнется
сидит в кустах
наш благородный рыцарь
а конь его
привязан к ветке дуба
сраженье длится уже третий день
на четвертый день
обезумевший от ужаса рыцарь
вскакивает на изнемогающего от безделья
коня
и с тылу
обрушивается на врага
победа!
победа!
победа!
но где он
наш победитель
наш отважный безумец?
он сидит на лужайке
совершенно голый
и блаженно почесывается
рядом сложены в кучу
неоправданная тревога
неуместные сомнения
излишние заботы
смешной нелепый страх
и слегка непристойная растерянность
веселый обнаженный конь
роет копытом землю
эта картина
вызывает всеобщее умиление
и только женщины стыдливо
отворачиваются
рыцарь-то голый
да и конь тоже
но женщины понимают:
храбрость безумцев
творит историю
Люди
все люди разные
одинаковых нет
стоит человек
в глазах у него восторг
в душе у него блаженство
в руках у него бутылка
с молоком
на ногах у него высокие котурны
эй человек
угости молоком
не жадничай!
сидит человек
в лице у него решимость
в сердце у него отвага
в руках у него острый меч
на ногах у него старые
шлепанцы
эй человек
положи меч
и успокойся!
лежит человек
лицо у него застывшее
души у него нет
сердце его остановилось
руки у него свободны
и он бос
эй человек
неужто ты умер?
эй люди!
все —
и живые и мертвые!
приступаем к утренней физзарядке!
глубоко вздохните
и положите руки на бедра
начинаем приседания!
Три страницы из дневника
Страница первая
утром проснулся разбуженный бесом
он щелкнул меня по носу
гулял с дочерью в скверике
она каталась на трехколесном
велосипеде
подстриг ногти на руках
они были слишком длинными
спорил с бесом об искусстве
он меня не убедил
играл с дочерью в кубики
она была очень увлечена
уснул в полночь под невнятный шопот беса
он тоже уже засыпал
Страница вторая
утром проснулся разбуженный Эротом
он тормошил меня и смеялся
гулял с дочерью во дворе
она копалась в песке
подстриг себе бороду
она изрядно отросла
беседовал с Эротом о любви
он был красноречив
играл с дочерью в прятки
она пряталась очень старательно
уснул далеко заполночь
Эрот не давал мне покоя
Страница третья
утром проснулся разбуженный ангелом
он щекотал мне пятку
испугался
и снова заснул
проспал весь день
Три вечерних стихотворения
1. Дошло
(вариация на тему о бессмертии)
в один печальный туманный вечер
до меня дошло что я не бессмертен
что я непременно умру
в одно прекрасное ясное утро
от этой мысли
я не подскочил
как ужаленный злющей осой
хотя мог бы и подскочить
не вскрикнул
как ошпаренный крутым кипятком
хотя мог бы и вскрикнуть
не взвыл
как укушенный бешеным псом
хотя мог бы и взвыть
но признаться
я отчаянно загрустил
от этой
внезапно пронзившей меня мысли
в тот
невыносимо печальный
и на редкость туманный вечер
погрустив
я лег спать
и проснулся прекрасным ясным утром
летали галки
дымили трубы
грохотали грузовики
может быть я все же бессмертен? —
подумал я —
всякое бывает
2. Обычный час
(вариация на тему о тишине)
Был вечерний час
с десяти до одиннадцати.
Ветра не было,
были сумерки,
было прохладно,
была тишина.
Лишь внезапный грохот реактивного
истребителя
над самой головой
(пролетел —
и опять тишина).
Лишь гул товарного поезда
вдалеке
(прошел —
и опять тишина).
Лишь треск мотоцикла
где-то за озером
(проехал —
и снова тихо).
Лишь глухой стук
в левой части груди
под ребрами.
(он не смолкает
ни на минуту).
Был обычный час жизни
на пороге ночи.
Был необычный век,
двадцатый по счету.
3. Вариация на тему о моем кресте
поздним дождливым вечером
я бреду один
по грязной дороге
с корявым
кое-как сколоченным крестом
на плече
холодный дождь
хлещет в лицо
голые ноги
тонут в грязи
тяжелый крест
давит плечо
и в сумерках дороги почти не видно
но к девяти утра
мне надо
