губах след от своей помады. Мне кажется, это так…
Романтично.
– Вот она. – Протягиваю телефон Крю, и он, взяв его, рассматривает картину несколько долгих молчаливых мгновений. – Как тебе? Видишь, она будто колышется? Художник велел женщине прижиматься к холсту губами в определенных местах, чтобы создать такую иллюзию.
– Вижу, – говорит он, с прищуром всматриваясь в экран.
– Разве не прекрасно? – В моем голосе сквозит тоска, что случается всякий раз, когда я говорю о своем любимом произведении искусства. Я до сих пор разочарована, что оно не мое. Отец очень старался, чтобы картина стала отправной точкой моей коллекции.
А когда не смог ее достать, то купил другую картину того же художника. Она красивая, но не та, самая желанная.
– Думаю, ты бы и сама могла легко ее воссоздать. – Крю возвращает мне телефон.
– Но я не желаю ее воссоздавать. – Я смотрю на экран, на обожаемое мной полотно с отпечатками помады. – Я хочу эту.
– Сколько у тебя помад Chanel?
– Нисколько. Я редко пользуюсь помадой. – Только бальзамом для губ и тушью. Пожалуй, этим и ограничивается мой макияж.
– С такими-то губами можно не скупиться на помаду, – замечает Крю.
По венам разливается незнакомое ощущение, и я остро осознаю, что он сейчас внимательно рассматривает мои губы.
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе никто никогда не говорил?
– О чем?
Крю протягивает руку и касается большим пальцем уголка моих губ, ненадолго его задерживая. От этого едва уловимого прикосновения по моему телу бегут мурашки.
– У тебя сексуальные губы.
Глава 13
Крю
У нее мягкие губы. А ее взгляд?
Ужасно сексуальный.
Меня одолевает искушение. Соблазн сделать многое. Обвести ее полную нижнюю губу пальцем. Испытать ее пределы, узнать, как она отреагирует на мои прикосновения. Что бы она сделала, если бы я сунул палец ей в рот? Перепугалась? Укусила бы меня? Или сомкнула вокруг него губы, удерживая на месте? Может, даже прикусила бы его? Пососала?
Ну да, этому точно никогда не бывать.
Я неохотно убираю палец от ее рта и опускаю руку на парту. Рен пристально смотрит на меня, не моргая, зеленые глаза широко открыты.
– Ч-что ты имеешь в виду?
– Ровно то, что и сказал, Пташка. У тебя ужасно сексуальные губы.
Рен поднимает руку и дрожащими пальцами дотрагивается до уголка губ, где я к ней прикоснулся.
– Я никогда не думала о них в таком ключе.
– Предполагаю, что ты вообще не видишь в себе ничего сексуального.
– Нет. – Рен мотает головой. – Правда не вижу.
– А ты никогда не думала воссоздать свою любимую картину? Накупить кучу помад, а потом снова и снова целовать чистый холст? – Если бы мне пришлось за этим наблюдать, я бы кончил прямо в штаны, будто вообще себя не контролирую, а такого не случалось уже очень давно.
Есть в этой девушке нечто такое, что вызывает у меня желание отпустить всякий контроль.
Она издает тихий смешок.
– Нет, никогда даже не задумывалась об этом, представляешь?
Представляю. Я бы с удовольствием посмотрел на сексуальный отпечаток ее губ, оставленный на холсте в разных цветах.
– Так подумай об этом, – говорю я, намеренно сохраняя спокойный, небрежный тон. – Может, из этого выйдет твой следующий проект.
– Мне сейчас и так хватает проектов. Включая этот. – Рен постукивает карандашом по моей руке. – У тебя еще есть ко мне вопросы? Урок почти окончен.
Черт, рядом с ней время пролетает слишком быстро.
– Есть еще один.
– Какой?
– Хотя я уже об этом спрашивал.
Выражение ее лица становится настороженным, с губ срывается вздох.
– Давай. Наверняка я дам тебе тот же ответ.
– Вообще-то ты мне так и не ответила.
– О, как грубо с моей стороны.
Вот же. Удивительно, что она не стала за это извиняться.
– Пообещай, что в этот раз ответишь, – я приподнимаю бровь.
– Возможно, – произносит Рен с опаской. Умный ход.
– Ладно. – Я наклоняюсь вперед и смотрю ей в глаза. – Тебя когда-нибудь целовали? Ответь честно, Пташка. Скажи правду. Мне ужасно хочется знать.
Она опускает голову, потупив взгляд в парту.
– Тебя это вообще не касается.
– Так ответила бы только та, кого никогда не целовали. – Она не реагирует. – Ну же, скажи мне. Ты никогда не чувствовала прикосновения чьих-то губ к своим?
Рен все так же молчит.
– Теплых губ, которые сливаются с твоими снова и снова?
Все равно тишина.
– Первое касание чужого языка, который проскальзывает к тебе в рот? Кружит. Исследует. Руки начинают блуждать… – Мой голос стихает, а от нее все равно никакой реакции. Рен замерла, опустив голову и спрятав лицо за длинными темными волосами. – А в следующий миг эти руки пробираются под твою одежду, прикасаются к тебе…
– Перестань, – шепчет она, а затем поднимает голову, открывая покрасневшие щеки.
– Так каков твой ответ, Рен?
– Нет. Ясно? Теперь доволен? Меня никогда не целовали. Но пожалуйста… сохрани это в тайне.
Меня переполняет желание сейчас же ее поцеловать, но я подавляю его.
– А ты хочешь этого?
– Конечно. Просто… со мной это еще не произошло.
– Почему? – Я бросаю взгляд на ее руку, на чертов бриллиант, который подмигивает мне. – Потому что дала обещание отцу?
– Все не так. – Рен качает головой. – Ты не поймешь.
– Так объясни, пожалуйста. Я очень хочу понять.
– Слушай, просто никто не интересовался мной настолько, чтобы возникло желание меня поцеловать. Да и меня никто так не интересовал.
– А что, если я скажу, что заинтересован, – выпаливаю я, будто не контролирую ни свои мысли, ни чувства. Не стоило этого говорить. Момент кажется слишком реальным, слишком откровенным.
Я должен был припугнуть ее, чтобы она никому не разболтала о том, что видела, но даже не заикаюсь об этом. Больше нет. А что еще более странно? Меня уже не беспокоит, что она нас сдаст. Не сдаст.
Я это чувствую.
Рен закатывает глаза и пытается перевести мои слова в шутку.
– Брось. Уж ты точно не хочешь меня целовать.
– Откуда ты знаешь? – Я наклоняюсь ближе, и меня окутывает ее пьянящий аромат. – Значит, позволишь Ларсену тебя поцеловать?
– Что? Нет. – Рен снова нервно посмеивается. – Только не после того, что ты мне рассказал.
– Умница, – тихо бормочу я и замечаю, как сияют ее глаза от моего одобрения. – Ты должна держаться подальше от этого ублюдка.
– Это может оказаться непросто, потому что завтра я иду на ужин к нему домой.
– Не позволяй ему остаться с тобой наедине. – Я ужасно ревную из-за того, что Рен проведет субботу с этим придурком Ларсеном. – Пообещай мне, Пташка. Меня не будет рядом,
