не выстрелила в меня.
Я вздрагиваю.
— На тебе был жилет.
— Это извинение?
— Прости, — бормочу я.
Никто, даже Кирилл, не заподозрил бы, что один из его самых верных людей, Юрий, который, как он думал, искал его, будет держать его на мушке.
Теперь, когда я думаю об этом, Юрий был нехарактерно хмур на протяжении всей поездки домой.
Он также носил куртку застегнутой, вероятно, чтобы скрыть какой-то выстрел.
Но есть кое-что еще, что я помню слишком ярко, даже когда я была глупо взволнована перспективой того, что Кирилл пострадает.
— Ты... колебался.
Мой брат медленно поднимает голову со своей руки.
— Нет.
— Ты колебался. У него не было боеприпасов, и ты мог бы выстрелить ему в голову прямо тогда и там, и хотя ты попал в него, это был не смертельный выстрел. Может быть, это потому, что… он тебе тоже понравился? Или ты не верил, что он может стоять за нападением?
— Не будь чертовски смешной. Ты та, кто остановила меня, прежде чем я смог убить его.
— У тебя были другие шансы избавиться от него, но ты не воспользовался ни одним.
— Я определенно воспользуюсь этим, если ты не выстрелишь ему между глаз.
— Но ты не делал этого раньше.
— Раньше у меня не было доказательств. Я получил их после того, как он вознамерился убить тебя и остальных членов нашей семьи.
— Это достаточно справедливо.
Разве это неправильно, что я нахожу утешение в том, что Антон тоже поддался чарам Кирилла? Он, вероятно, также колебался, потому что не хотел причинять ему боль.
И он подумал, что, возможно, доказательства дяди Альберта не были верными.
Мой брат сжимает меня за плечо.
— Могу ли я рассчитывать на тебя?
Я киваю.
— Не может быть никаких ошибок, Саша.
— Я знаю. Мы наконец-то отомстим.
— Наконец-то, — говорит он с убежденностью, подобной моей. Едва ли. Мрачный. Наполненный напряжением, причину которого никто из нас не признает. — После этого мы вернемся домой.
— Но в чем смысл?
— Что?
— Бабушка и дядя хотят, чтобы мы продолжали сражаться в России. Снова взяться за оружие и пойти против правительства. Нам придется обучать людей и провести остаток наших жизней в безнадежной попытке вернуть контроль.
— Мы мстим.
— Я так устала от этого слова. А ты нет?
— Это мой долг.
— Ну, он больше не мой. Это последнее, что я сделаю ради семьи. Я не собираюсь провести остаток своей жизни в погоне за несбыточной мечтой или стоять в стороне и смотреть, как Майка превращают в другую версию тебя.
Он глубоко вздыхает.
— Ты сегодня ужасно откровенна.
— Я научилась у Макса.
Его челюсти сжимаются, но его маска вскоре возвращается на место.
— Давай сначала покончим с этим, а потом поговорим.
План довольно прост.
Согласно сведениям, собранным дядей Альбертом, у Кирилла здесь встреча с одним из высокопоставленных лиц ирландской мафии.
Они были в ссоре с Братвой всю свою жизнь, но новый лидер почему-то любит Кирилла и, по-видимому, готов положить конец войне. У него были разногласия с семейством Соколовых, например, с Сергеем и его братом до него, но теперь, когда Кирилл стал Паханом, ситуация изменилась.
По иронии судьбы, Кирилл был тем, кто в первую очередь спровоцировал войну, просто чтобы он мог сдержать свое обещание Дэмиену и подарить ему что-нибудь интересное.
Теперь он воспользуется этим шансом, чтобы закрепить свою позицию лучшего лидера, который когда-либо мог быть у Братвы. У других не будет причин голосовать против него, если он приносит мир и прибыль.
Его мечта о лидерстве наконец-то сбывается. По крайней мере, пока.
Потому что я разрушу все, ради чего он работал, включая его жизнь.
Антон и другие люди перехватят охрану Кирилла, пока я позабочусь о нем.
Только я.
После того, как мы с Антоном расстаемся, я забираюсь на дерево возле скалы и выставляю винтовку перед собой. Я не собираюсь стрелять в него с расстояния. Нет, я сделаю это, глядя в его холодные глаза.
Это на случай, если кто-то еще вмешается.
Антон и другие прикрывают мою спину, но что-то может пойти не так.
Я отправила сообщение Максиму с просьбой не приходить и позаботиться о том, чтобы в этой миссии участвовало как можно меньше мужчин.
Его ответ был странным.
Максим: Ты не можешь остановить это и поговорить? Достаточно всего пятнадцати минут, пока ты выслушаешь его версию. Все не так, как ты думала, Саша.
Саша: Я закончила с ним разговаривать, и он не сможет найти оправдание, которое разубедило бы меня в этом.
Максим: В таком случае, я буду там.
Я, правда надеялась на то, что он передумает. Если он и Антон действительно в конечном итоге убьют друг друга, тот, кто останется в живых, будет травмирован на всю жизнь.
И мне тоже придется их ненавидеть.
Но я не позволяю себе думать об этом прямо сейчас, когда я вдыхаю через нос и выдыхаю через рот. Вдалеке звучат выстрелы, и я напрягаюсь.
Черт.
Мое сердце громко бьется, и я понимаю, что я не в ужасе от жизней наемников, которые пришли с нами. Кроме моего брата, мне было на них наплевать.
Я на самом деле дрожу от перспективы, что люди, которых я знала и с которыми тренировалась годами, умирают из-за меня.
Что, если Максим — один из них? Или даже Виктор?
Черт.
Черт.
Может быть, это была не такая уж хорошая идея, в конце концов. Смогла бы я жить, если бы знала, что стала причиной их смерти? Они не имели никакого отношения к нападению на мою семью, и все же они расплачиваются за это.
Нет.
Это не я.
Это Кирилл втянул их в это, прекрасно зная, что он ведет их к верной гибели.
Что-то шуршит справа от меня, и я направляю винтовку в том направлении, мои мышцы напрягаются. Он исчезает, но затем появляется снова с юга, вне пределов моей досягаемости.
Я держусь в своей позиции, но не вижу источника звука. Удалось ли кому-то из людей Кирилла сбежать от моего брата?
Движение происходит снова, почти как шелест деревьев. Если я выстрелю, то выдам свою позицию, и это не сработает, если у меня не будет определенной цели.
Я осторожно перекидываю винтовку через грудь и соскальзываю с дерева.
В тот момент, когда мои ноги касаются земли,
