Книга Развод. Мать-одиночка - Сати Стоун

— Что? — над развёрнутыми бумажными страницами в меня выстреливает ледяной взгляд. — Ты же любишь все эти кофейные извращения с кучей сиропов.

— Я не о том.

— А о чём?

— Почему вы не объяснили девушке, что мы не муж и жена?

— Зачем мне тратить на это силы и время?

Секунду он ещё глядит на меня, или даже точнее — сквозь меня. Но затем снова переключается на напечатанный текст с картинками.

Глава 30. Ирина

Полёт прошёл нормально, если не считать того, что я до чёртиков боюсь самолётов. Но, как оказалось, пережить невзгоды авиапутешествий оказалось намного проще в бизнес-классе. И всё равно это изменило того, что Дамир — лютый тиран.

Но сейчас он хотя бы помалкивает. Преспокойно дожидается посадки, глядя в иллюминатор. Я тоже не стараюсь вывести его на разговор.

Самолёт приземляется. Нас первыми провожают на выход. Дальше следует паспортный контроль и получение багажа.

Наконец, выходим из аэропорта. Ну, здравствуй, Берлин!

— Ты заказала нам трансфер до гостиницы? — брюзжит тиран.

Мне так и хочется закатить глаза, но я лишь спокойно отвечаю:

— Заказала.

Такси подъезжает точно ко времени, как швейцарские часы. Никаких накладок — идеально. Я сработала в организации поездки на высшем уровне.

Но если кому-то подумалось, что Тарханов хотя бы чуть-чуть стал милее, не обольщайтесь. Весь маршрут по городским улицам он едет с каменным лицом. Ноль эмоций. Даже не сказал ни разу, что я — молодец.

А ведь я правда молодец. Впервые в жизни я в считанные дни, едва не часы организовала то, в чём ещё неделю назад понимала не больше, чем в ядерной физике.

Однако Дамир всё воспринимает как должное. А во мне всё ещё сидит обида за наш вчерашний «романтический» ужин. С другой стороны, понимаю: если бы Тарханов не был настолько бесчувственным самодуром, его бы тоже покоробило всё высказанное мною. Но поскольку ему плевать на всех и вся, он даже не заметил моих воплей, благодаря чему у меня осталась работа.

В общем, везде свои плюсы и минусы.

Мы подъезжаем к гостинице.

Я заказала два отдельных номера: один — великолепный для его величества тирана, и один — попроще, для себя.

В предвкушении скорого отдыха и первого за много лет пребывания наедине с собой в отдельной комнате, подхожу к стойке регистрации. Там царит какой-то переполох. Ругаются по-немецки, негромко, но рьяно. Конечно, я ничего не понимаю.

Администратор в синем служебном пиджаке с бейджем «Ханс» что-то объясняет четверым высоким молодым мужчинам. Все, как на подбор — блондины в дорогущих костюмах. Общается с администратором один из них. Трое других возмущаются между собой.

— Здравствуйте, Ханс, — мило улыбаюсь я администратору и протягиваю брони наших комнат. — Будьте добры, у нас заказано…

Блондин, что ругался с админом поворачивает ко мне недружелюбный взгляд и моментально переходит на английский:

— Вы не могли бы подождать? Мы тоже решаем вопрос с номерами. И происходит тут чёрти что.

— Конечно, — аккуратно отвечаю я. — Но у вас ведь всё равно проблемы, и вы можете решить их на две минуты позже. А нам пока просто отдадут ключи.

Он как-то странно хмыкает, а тем временем Ханс пробегается глазами по моим распечаткам и что-то ищет в компьютере.

— Прошу прощения, фройляйн, — говорит администратор, — но ваша бронь аннулировалась.

— То есть как?.. — пол начинает шататься у меня под ногами.

— Ну, я же говорил, — снова хмыкает высокий блондин. — Нам заявили тоже самое.

— Господин Рудге, — обращается к нему Ханс, — мне очень жаль, что так получилось. Мы приносим вам самые искренние извинения…

— Так, подождите! — встреваю я. — Наши брони не могут быть аннулированы! Всё оплачено наперёд!

— Фройляйн, прошу, соблюдайте спокойствие. Я сейчас разберусь с делегацией из Норвегии и займусь вашим вопросом, — и администратор невозмутимо отворачивается.

Я стою в шоке и одновременно чувствую, что Дамир где-то неподалёку уже прожигает в моём затылке дыру. Слава богу, он пока с кем-то по телефону разговаривает. Но если услышит, что тут такие проблемы…

— Могу вам предложить два места в нашей гостинице и два в соседней, — объясняет Ханс четверым норвежцам. — Это совсем недалеко всего два квартала.

Господин Рудге, тот самый блондин, что говорил и по-английски, и по-немецки, переводит своим коллегам полученную информацию. А я, пользуясь случаем вновь накидываюсь на Ханса:

— Пожалуйста, найдите нам номера. Это очень важно!

У администратора на лице не двинулся ни один мускул, когда он выдаёт ответ:

— Простите, эти два номера и были последними. Но я сейчас свяжусь с другой гостиницей…

— Нет-нет-нет-нет! — тарахчу я. — Такого быть не может! Это какая-то ошибка!

— Вот именно, что ошибка, — спокойно заявляет Ханс. — И пока я не могу понять, в чём дело. Ведь девяносто процентов номерного фонда в черте Берлина было забронировано ещё месяц назад в связи с выставкой. И я не понимаю, каким образом вы смогли забронировать номера, когда их уже давно не было в наличии. Это уже третий случай.

— Да, — подтверждает норвежец, — нам сказали то же самое.

— Секундочку, — возмущаюсь я. — Меня не интересуют никакие другие случаи. Мне всего лишь нужны два номера, которые я заказала.

Выпалив всё это, быстро оборачиваюсь: Дамир недобро поглядывает в мою сторону, но телефонный звонок не даёт ему подойти и начать докапываться.

— Увы, фройляйн, — говорит админ. — В нашей гостинице ничего нет. Деньги вам будут обязательно возвращены…

— А ночевать нам где? На улице?! — чуть ли не выкрикиваю я.

— Подождите, пожалуйста, час-другой. Я что-нибудь придумаю…

«Час-другой»?! Да за этот час-другой Тарханов меня с потрохами сожрёт!!!

В отчаянии я кидаюсь к норвежской делегации, которая уже собирается умотать по своим номерам.

— Извините, господин Рудге! — едва не плача окликаю блондина.

Тот оборачивается и слегка улыбается.

— Да, фройляйн?..

— Ирина, меня зовут Ирина.

— Очень приятно, Ирина, — уже вовсю улыбается мужчина.

— Я очень хочу вас попросить… А вы…

Господин Рудге подходит ближе и с интересом изучает моё лицо, ждёт, когда я договорю.

— Могу вам чем-то помочь, Ирина? — и мельком осматривает мои ладони — ищет обручальное кольцо, которого у меня, конечно же, нет.

— Да, вы… Вы очень мне поможете. Если уступите мне один из номеров. Пожалуйста.

Глаза норвежца расширяются на поллица. А я изо всех сил давлю улыбку.

— Простите, Ирина…

— Ну, пожалуйста! — я подскакиваю к нему и (блин, зачем я это делаю?!) и провожу пальцем вдоль его галстука. — Иначе меня уволят с работы! Прошу вас!

Рудге с трудом сглатывает и откашливается. Переглядывается с одним из коллег.

— Ладно, — вдруг соглашается он.