произошло. Но мы склоняемся к тому ,что кровь у вас была из носа, лопнул сосуд и вы, не поняв кровотечения, несколько раз сглотнули, поэтому закашлявшись с мокротой и была кровь…
Я прикрыла глаза и запрокинула голову. Выдохнула горько:
— Лучше бы я была беременна.
Глава 24
Из больницы мы вышли ближе к вечеру. Альберт держал меня за руку, а во мне тлели остатки истерики.
Ложноположительное это не страшно. Мне просто надо провериться. У меня ещё был список лекарств от давления и сердца. А ещё нормальный рецепт на свою простуду.
Ехали домой в тишине.
Я просто отключила свой слух и старалась не напрягаться, чтобы разобрать, что там бухтели по радио.
Альберт сам ходил в аптеку и сам покупал все по списку. А я позвонила маме.
— Как Макс? — первое, что я спросила было именно о ребёнке. Почему-то при словах о сыне сердце сдавила когтистая лапа страха.
— Ты представляешь, что они сегодня удумали? — вспыхнула мама и я улыбнулась. — Дед зашёл в бассейн и стал бомбочкой кидать Макса в воду. Это увидели другие дети и приползли тоже так сделать. Все в нескольких метрах от бассейна в воде, шезлонги в воде, аниматоры по-русски не бум-бум, только бегали и кричали плиз стопе, плиз стопе, а дети ржут!
Я помимо воли улыбнулась и подтянула колени к животу.
— У вас все хорошо? — спросила я тихо.
— Хорошо, но знаешь что, в следующий раз надо всем вместе полететь, чтобы еще веселее было! — резюмировала мама и вдруг спросила: — А у тебя что случилось?
— Ничего, я просто скучаю сильно… — не соврала я хотя умолчала о важном.
— Какая-то ты грустная, Лер… — заметила мама. — Что-то с Альбертом? Ты мне скажи…
— Нет, мам, все хорошо просто устала, вот только с работы едем… — повторила я, надеясь убедить маму. — Слушай, Макс рядом? Давая я переключу на камеру и мы увидимся.
Мама с фырканьем согласилась и вскоре на экране появилась моська сына, загорелая и счастливая.
— Мама, мама! Я сегодня прыгать научился! — закричал Макс, приближаясь к камере и показывая ряд ровных зубиков. — А деда мороженое уронил!
— Ты веселишься? — спросила я и вздрогнула, потому что Альберт вернулся из аптеки и положил лекарства на заднее сиденье, постарался влезть в камеру.
— Макс, привет, — громко сказал муж, пристёгиваясь. — Ты хорошо себя ведёшь? Бабулю не обижаешь?
— Папа! У меня самые высокие прыжки были сегодня! Ба, скажи! — Макс резко переместил камеру на мою маму и потряс ей. Мама усмехнулась и кивнула.
— Добрый вечер, мама, — произнес Альберт, заводя машину. — У вас все хорошо? Макс ещё вас с ума не свёл?
Это был обычной вечерний разговор семьи. Ничего странного в нем не происходило, но что-то ломалось во мне.
Если онкологи что-то обнаружат, то вполне возможно не так много времени останется для того, чтобы запомнить вот такие вечера. Но с одним даже на грани болезни я все равно не собиралась мириться.
Мы зашли в квартиру через полчаса, и Альберт наигранно оптимистично пошёл заказывать ужин. Я же осталась стоять на пороге, не сообразив как мне стоило поступить правильно. Я понимала, что у меня не было морального права упрекать мужа в измене, поэтому я казнила его за предательство.
Он предал меня в тот момент, когда решил, что ему надо влюбиться. Вкус жизни почувствовать, а я должна была киснуть в болоте.
Я не обвиняла его в том, что сегодня случилось у него в кабинете, потому что мне просто было плевать. Но мне не было безразличны его слова о том, что я для него всего лишь соседка, что он хочет спать с другими женщинами.
Намерение…
Всего лишь желание совершить преступление в нашем законодательстве никак не наказывается, но я не закон. Я просто женщина, для которой предательство даже то, что ее муж захотел подругу.
Я стянула с плеч дубленку.
— Лера! — прокричал Альберт из кухни. — Ты будешь штрудель к чаю? Я сейчас закажу доставку из кондитерской!
— Как хочешь, — отозвалась я, рассеянно блуждая по квартире и собирая какие-то мелкие вещи.
— Ну в смысле как хочешь? Я вообще хочу шоколадный торт! — крикнул с кухни Альберт и вышел в зал. Увидел как я бродила между диваном и столиком. — Ты потеряла что-то?
Муж даже не успел раздеться, но мне это было на руку. Я покачала головой, взмахнула рукой и произнесла:
— Нет, не отвлекайся.
Альберт ещё какое-то время постоял на входе кухни и пошёл дальше решать, что нужно на ужин. А я словно слепая стала продвигаться к спальне. Мимо гардероба, где я вытащила сумку. Мимо ванной, откуда я забрала зубную щетку и неоткрытую пасту, шампунь, гель. И в саму спальню, где мне нужно было засунуть в сумку что-то важное: нижнее белье, носки.
Спустя пятнадцать минут я тихо зашла в гардероб и сорвала несколько джинсов с вешалок, пару футболок.
Из кухни доносился плеск воды. Звонок в дверь заставил Альберта отвлечься, но я прикрыла дверь, чтобы меня не было видно. Привезли часть доставки. Фрукты. Я видела в руках мужа упаковку с клубникой. Плеск на кухне стал ещё более активным. Альберт гремел посудой. Он старался делать вид, что все у нас нормально, видимо, чтобы я не впала в новую истерику, но если честно, по внутреннему состоянию эта истерика у меня не прекращалась с той дороги домой.
К футболкам отправились кроссовки с нижней полки. Сумка стала увесистой. Я поняла ее пару раз в руке и кивнула сама себе.
Отлично.
Я вышла из гардеробной, нарочито громко хлопнув дверью. Альберт все расслышал и вышел из кухни. Застыл, непонимающе глядя на меня. Сделал пару шагов, огибая диван и подходя ко мне.
— Лер, ты что это придумала? Ты куда собралась? — спросил муж, складывая руки на груди и приподнимая подбородок.
Я склонила голову к плечу и ещё раз взвесила сумку. А потом со всей силы швырнула ее Альберту в руки.
— Я никуда не собралась, — процедила я зло. — А ты убирайся, предатель!
Глава 25
— Лер, ты что творишь? — вспыхнул мгновенно Альберт и опустил сумку на пол. —
