умерла Януария, и Марго узнала от старшего ребенка на перемене, что ее подруга была убита. В ту ночь, лежа в постели, она схватила маленькую снежинку с прикроватной тумбочки и сжала так сильно, что от ногтей выступила кровь.
Теперь Марго провела большим пальцем по ладони — крошечные шрамы были похожи на шрифт Брайля. " Ты заметил какие-нибудь изменения в Януарии?" — спросила она. "В дни или недели, предшествовавшие ее смерти?"
"Какие?"
"Например… ее поведение, настроение, привычки, симпатии, антипатии. Все, что угодно".
Выражение его лица не изменилось, пока он думал об этом. Затем, после долгого момента, он провел рукой по своему лицу. "Мне жаль. Это было так давно. Если Януария и менялась раньше, я не помню. В моей памяти она всегда была жизнерадостной. Всегда улыбалась".
"А как же Джейс?" сказала Марго. "Каким он был тогда?"
"Джейс был…" Глаза Билли метнулись к ее глазам, затем снова в сторону. "Тихим. Застенчивым".
Марго изучала его. Она тоже помнила Джейса торжественным и настороженным, но у мальчика напротив была и другая сторона, и ей было интересно, как много Билли знает об этом и как много он скажет.
Самое отчетливое воспоминание Марго о Джейсе, так не похожее на Яну, случилось однажды на перемене в пятом классе. Она читала на своем любимом месте, свернувшись калачиком у большого дуба, примостившегося в самом низу игровой площадки. Это было тихое местечко, куда обычно никто не ходил, но в тот день, когда она читала, она услышала треск ветки, а когда подняла глаза от книги, то увидела Джейса. После смерти Янs четыре года назад Марго перестала приходить к ним домой, и все отношения, которые у нее когда-то были с ним, исчезли. Его глаза были устремлены вниз, казалось, он не видел ее там, на дереве, а она не окликнула его, вообще не объявила о своем присутствии. Вместо этого она наблюдала, как он прошел под веткой, на которой она сидела, и присел, чтобы положить что-то на землю. Когда он снова поднялся, она увидела, что это была маленькая мертвая птичка, может быть, воробей или крапивник. Затаив дыхание, она смотрела, как Джейс надавливает носком ботинка на грудку птицы. Он медленно надавливал все сильнее и сильнее, пока наконец Марго не увидела, что голова птицы раздувается, а черный глаз выпучивается.
"Джейс увлекался всякими художественными штучками", — сказал Билли. "Он никогда не интересовался фермой, спортом или чем-то еще. Он не очень-то вписывался здесь, поэтому часто уходил в одиночку. А потом, когда он стал старше, у него появилась склонность попадать в неприятности. Ничего страшного, просто мальчишеские дела. Он был хорошим ребенком, но после Януарии ему пришлось нелегко. Ну, нам всем пришлось". Он заколебался. "Особенно Крис. Но я полагаю, ты знаешь об этом". Он бросил на нее взгляд.
"Да, знаю", — сказала Марго. Все в стране знали о самоубийстве Крисси Джейкобс. "Мне жаль. Это ведь ты нашел ее, верно?"
Билли сглотнул и напряженно кивнул. "Я был на конвенции все выходные, и когда я вошел в дверь…" Он сжал кулак и прижал его к губам.
"Так вот где ты ее нашел? У входной двери?" Этого Марго не знала, и это показалось ей странным. Когда большинство людей лишали себя жизни, они уходили в укромное место — спальню, ванную, машину.
Он снова кивнул. "После Януарии Крисси была… Ну, после этого для нее начался ад. Я думаю, через некоторое время это стало слишком".
" Ты…" Марго колебалась. Не было никакого тактичного способа спросить то, что она собиралась спросить. "Как ты думаешь, чувство вины могло иметь к этому какое-то отношение?"
Билли долго смотрел на нее, прежде чем смысл ее слов дошел до него. "О, Господи. Не говори мне. Ты разговаривала с людьми в городе". Он покачал головой, и когда он заговорил дальше, его голос был твердым. "Моя жена не убивала нашу дочь. Крисси любила Януарию. Возможно, она не была идеальной матерью, но" — он перевел дыхание — "она любила ее. Она бы не причинила ей вреда ни за что на свете".
"Что сделало ее "не идеальной"?"
"Что? Нет, я не это имел в виду". Билли покачал головой, выглядя неожиданно нервным. "Крисси была отличной мамой. Она всегда принимала участие в танцах и прочем. Действительно подталкивала ее к успеху. Она не убивала Яну. Она бы не смогла этого сделать".
Марго изучала его лицо. Казалось, что его эмоции по поводу смерти Януарии были настоящими, но ее вопросы о Крисси вывели его из себя. А вопросы о Джейсе сделали его уклончивым, расплывчатым. Несмотря на то, что прошло уже более десяти лет с тех пор, как он видел их обоих, Марго показалось, что Билли Джейкобс все еще пытается защитить свою жену и сына. Возможно, он и рассказал ей правду о своей семье, но, конечно, не всю.
"И поверь мне", — продолжил он, прежде чем она успела надавить на него. "Я думал о том, кто мог это сделать, каждый день с тех пор, как это случилось".
"И?" сказала Марго. "Есть идеи?"
"Я всегда думал, единственное, что имеет хоть какой-то смысл, это то, что это был какой-то… мужчина. Какой-то мерзавец, который увидел ее на детской площадке или на одном из ее концертов и… Я не знаю, может быть, ты что-то придумала, Марго. Может быть, тот, кто забрал эту Натали Кларк, забрал и мою Януарию".
—
Марго задержалась еще на полчаса, чтобы расспросить Билли о деталях дела его дочери, но все, что он ей говорил, было тем, что она уже знала. И каждый раз, когда она возвращала разговор к Джейсу или Крисси, он повторял свои обращения "хороший ребенок" и "хорошая мама", как политик, придерживающийся партийной линии. В конце концов, они выпили последние глотки кофе и съели последние кусочки пирога, и Марго поблагодарила его за то, что он уделил ей время.
"О, и последнее", — сказала она, когда Билли провожал ее до входной двери. " Ты не против, если я взгляну на твой сарай?".
"Ну, конечно", — сказал Билли. "Полиция закончила сегодня утром, так что я не думаю, что там есть что-то, что можно испортить. Я могу проводить тебя, если хочешь".
"О нет, все в порядке. Это как раз на моем пути, так что я просто решила взглянуть".
"Будь моим гостем". Он колебался, его глаза скользили по ее лицу. "Я помню тебя с тех времен, ты знаешь. Я помню, как вы всегда бегали
